Афганистан. Гора Шабан
Шрифт:
— Всё! — скомандовал старшина роты. — Сколько можно жрать?! Выходи строиться!
— Мы не жрали… — нахально заявил дембель Тетюкин. — Мы ели…
Товарищ прапорщик за острым словом в карман не полез…
— Эх, ты! Видел бы ты себя со стороны! Пайпа долговязая… Иди-иди! Не мешай движению…
Сытый и довольный дед Лёнька побрёл к выходу… Вскоре вся рота построилась в общую колонну, чтобы отправиться в казарму…
— Левое плечо, шагом — марш!
От этой команды старшины
— Стой! Раз-два! — скомандовал прапорщик Акименко, когда мы были у конечной точки нашего пути. — Разойдись!
И мы разошлись… То есть дружно бросились врассыпную… То есть с огромной радостью выполнили команду родного ротного старшины.
Спустя несколько минут у входа в каптёрку столпилось несколько солдат, которым позарез нужно было что-то выпросить-выклянчить и даже получить. Но их поджидал сильнейший конфуз. Прапорщик Акименко вышел на Свет Божий с книгой нарядов в руках… Его тут же обступили просители… Спустя пару минут бурных препирательств и объяснений, на что старшина отвечал неизменным своим предложением «поиграть на кожаной флейте»… У хозяина каптёрки терпение истощилось и он тут же принялся заполнять свою любимую книгу…
— Да я же только что в наряде по роте стоял! — возмущался Коля Малый.
Он уже по-настоящему жалел о своём намерении получить что-то у товарища прапорщика и боец Микола с самым разобиженным видом пошёл в казарму.
— Ничего не знаю! — хладнокровно говорил ему вслед товарищ старшина. — Я уже давно тебя не видел на тумбочке!
— Так вас же не было! — обескураженно произнёс ещё один свежезаписанный в дневальные.
— Тем более! — сказал, как отрезал, прапор.
На этом вся наша солдатская эйфория почти что закончилась. Всё вернулось «на круги свая».
На вечерней поверке старшина роты зачитывал список личного состава спокойно и размеренно. Под его поистине убаюкивающий голос всё наше подразделение вело себя очень тихо. Может быть потому, что всех объевшихся на ужине солдат страшно тянуло в сон. Но нам — молодым нельзя было клевать носом и мы стойко терпели последние минуты перед долгожданной командой» Отбой!».
Вот товарищ прапорщик остановился напротив меня, прочёл мою фамилию и я бодро ответил положенное «Я!». Но перед тем как поставить отметочку напротив моих данных, Акименко ещё раз взглянул на меня и осуждающе так изрёк…
— Ну, ты и пачку наел!..
Я слегка так растерялся
— Так точно, товарищ прапорщик! Наел!
Старшина роты посмотрел на меня более пристальней… Но так и не обнаружил во мне каких-либо дополнительных признаков солдатской нагловатости… После чего принялся дальше зачитывать список вечерней поверки.
Когда всё закончилось и прозвучала команда «Разойдись!», наш сержант Ермаков не спешил её продублировать…
— Зарипов! — заявил он, подходя прямо ко мне. — Ты чего так борзо со старшиной разговариваешь? А-а?
— Да я ничего такого не сказал, Серёг! — возразил я. — Только «Так точно!»…
Но замком взвод продолжал настаивать… Дескать, если я сейчас так себя веду с товарищем прапорщиком, то завтра вообще «опухну»… Я молчал, не зная что и ответить… Однако тут за меня заступился сержант Сорокин.
— Ермак, ну, чего ты докопался?! — произнёс Кар — Карыч со смехом. — просто прапор давно его не видел… с такой опухшей физиономией… вот и присмотрелся повнимательней…
Дембель Сорокин уже вышел из строя… Вслед за ним разбрелись Юрка Лебедев, Абдулла и даже Лёнька Пайпа…
— Ну, ладно… — проворчал сержант Ермаков. — Смотри у меня!.. Отбой, третий взвод!
Мы без всяких промедлений стали раздеваться… Затем в одних кальсонах побежали в умывальник, чтобы помыть на ночь свои ноженьки… Когда мы уже лежали в своих кроватях, наш ротный санинструктор Чух отправился выполнять свои служебные обязанности.
— Ноги поверх одеял! — командовал он. — Пальцы растопырить! Живо!
Военная наша молодёжь быстро выполнила приказание и Чухарев медленно пошёл вдоль кроватей, старательно всматриваясь в растопыренные пальчики… А поскольку все молодые спали на верхних ярусах, то наш санинструктор путешествовал прямо по табуретам, на которых уже были уложены кителя и брюки…Благо, что он сам тоже, вроде бы, помыл свои ноги…
Вскоре ежевечерняя проверка солдат на соблюдение санитарно-гигиенических норм закончилась. Свежих грибков-паразитов меж пальцев обнаружено не было… И теперь разрешалось улечься под солдатское одеяло…
И наконец-то, в казарме потушили свет, оставив гореть только тусклую синюю лампочку дежурного освещения…
— От-бой! — страшным басом произнёс новый дневальный Малый.
Теперь можно было и уснуть… Хотя нет… Ещё не все ритуалы были соблюдены…
— Духи! — проворчал суровый голос дедушки дембеля. — Вот и день прошёл!
— Ну, и хрен с ним! — дружным хором отвечали молодые духи.
Вот теперь-то точно можно было уснуть. Что мы и сделали.