Афганская бессонница
Шрифт:
Пока я шел к нему, я понял одну вещь: Хабиб говорил обо мне. Фарук смотрел на меня не просто потому, что я направлялся к нему, а потому, что он во мне что-то заново оценивал. В какой-то момент он перевел взгляд на командира Гада, и я похолодел. Что, если они уже обнаружили пропажу камня, и Гада попал под подозрение? С кем это их офицер говорил по телефону в Душанбе в моем присутствии? И это я еще не знаю, что именно он сказал!
— Ты совсем больной! — как всегда, со смехом произнес Фарук, пожимая мне руку. — Может,
— Я их потерял, мне их и искать, — буркнул я. Каждое слово прорывалось сквозь горло, как морской еж.
Фарук запнулся на секунду, как бы размышляя, говорить ему это или нет.
— Ты, похоже, большой человек в Душанбе! — все-таки решился он.
— Что ты имеешь в виду?
— Сына нашего командира Гада.
Знаете, что сделал Хабиб? Кивнул и отошел, как если бы не хотел присутствовать при конфиденциальном разговоре. Нет, стукачом он был неопытным!
— А ты уже знаешь?
Фарук захохотал. Здоровый, кровь с молоком, рубашка чистая, толстые черные волосы блестят и переливаются — явно мыл только сегодня утром. А я как из землянки вылез: из-под свитера свитер торчит, глаза больные, глотка заложена! Что ему ответить? Да ничего! Посмотрим, что он дальше скажет.
— У меня в Душанбе тоже пара проблем есть, — продолжил Фарук — Поможешь?
— Если смогу, конечно! Телевидение там, похоже, уважают. Но мне главное ребят найти!
— Найдем! До вертолета еще куча времени.
Народ во двор все прибывал. Хм, иранские телевизионщики тоже были здесь! Мы помахали друг другу рукой.
Командир Гада что-то крикнул, но его голос потерялся в общем гаме. Тогда он снял с плеча автомат и пустил в небо короткую очередь. Сигнал «слушайте все!» на афганский манер! Теперь действительно все взгляды обратились на него.
По его команде люди сначала построились, а потом стали выходить вперед по трое. Гада говорил им пару фраз, видимо, обозначал их сектор, и моджахеды, выстроившись в цепочку, выбегали со двора. Часть из них рассаживались по грузовикам и джипам, другие так же трусцой разбегались по улочкам.
— Точно не хочешь вернуться в гостиницу? — спросил Фарук. Я помотал головой. — Тогда поехали с нами.
Мы прошли к «Тойоте», похоже, той самой, которая встречала нас на вертолетной площадке. Когда это было? Мне казалось, месяц назад. Я залез на заднее сиденье, и тут же слева и справа меня сплющили моджахеды. Нас оказалось четверо, но я был этому рад: меня бил озноб.
В кузов залезло еще человек десять — они стояли, держась друг за друга. Фарук сел рядом с водителем, за ним проскользнул Хабиб, и машина тронулась. С западной стороны ослики в город не тянулись — как мы вчера убедились, фронт проходил лишь в нескольких километрах. Мы проехали через центральный перекресток, где посередине еще оставалось небольшое круглое возвышение для регулировщика. Трудно было представить себе, что
Через десять минут мы были на северном выезде из города — я там еще никогда не был. Здесь, судя по всему, когда-то была автотракторная станция, но сейчас двор был заставлен в основном разбитыми самоходными орудиями и танками. Я отошел за один из них и с наслаждением отхлебнул из фляжки. Резь в глотке сразу отпустило, но я знал, что это ненадолго.
Когда я вернулся к нашей «Тойоте», около нее стоял только водитель. Толку от меня все равно не было. Я залез в машину, прислонился лбом к спинке переднего сиденья и провалился в тяжелый вязкий сон.
Я проснулся, когда машина тронулась, что-то промычал Фаруку, снова отключился. Смутно помню, что мы остановились еще где-то, после чего Фарук вернулся уже один — с ним не было даже Хабиба. В следующий раз я пришел в себя на базе — Фарук тряс меня за плечо. Я посмотрел на часы — было начало третьего. Вертолет мог вылететь самое позднее в пять.
— Ты совсем больной! Вот тебе лекарства, — Фарук сунул мне в руку какие-то две упаковки, — поезжай домой и лечись. Толку от тебя все равно немного!
Фарук улыбался, но я не обиделся — он был прав.
— У тебя вещи собраны?
Я вспомнил своего учителя Некрасова с его неисчерпаемым запасом поговорок и афоризмов на все случаи жизни.
— У нас говорят: «Солдату собраться — только перепоясаться».
— Ха-ха! Ты вещи ребят собери тоже. Я надеюсь, мы, их найдем до отлета, но все же. Пусть все будет готово.
— Фарук, ты должен понимать, что я без них не полечу.
Фарук недоуменно посмотрел на меня. В глотке у меня снова был огненный шар. Я достал фляжку и отхлебнул.
— Извини, это единственное, что мне немного помогает.
— Ты серьезно? — спросил Фарук — Я про вертолет.
— Совершенно!
— Ты не понимаешь, что завтра с рассветом здесь могут начаться бои?
— Они начнутся и для ребят. Которые непонятно где.
— Но ты-то можешь уехать! Даже я улечу.
Я покачал головой. Слов я старался произносить минимум:
— Я их здесь не оставлю.
Фарук, глядя на меня, расхохотался. Наверное, это и вправду было похоже на бред больного с температурой за сорок.
— Но как ты им можешь помочь? Мы продолжим прочесывать дома, хутора, всякие блиндажи. Они найдутся, и мы их отправим вслед за тобой! От тебя ведь действительно никакого толку, согласись!
Я упрямо качал головой. Фарук посмотрел на меня, и по его взгляду я понял, что он понял. Я здесь нужен был для того, чтобы ребят продолжали искать. Он тоже это знал.
— Хорошо, у нас еще есть время, — примирительно сказал Фарук и добавил пару фраз на дари для водителя. — Все-таки собери все ваши вещи — ребят могут найти в последний момент. Водитель отвезет тебя домой.