Афганские сказки
Шрифт:
— Смотри, Карам-хан, нет беды, так ты ее сам накличешь! Не смей больше так поступать!
Не внял Карам-хан словам молочного брата. Через несколько дней, охотясь в горах, он увидел караван, груженный золотом и серебром.
— Чьи это драгоценности? — спросил Карам-хан у погонщиков.
Те ответили, что драгоценности принадлежат Шамсуддину.
Тогда, не говоря ни слова, налетел Карам-хан на стражников, разогнал их всех, а караван привел в селение и спрятал там драгоценности.
Но верблюда под
И вот встала ранним утром Биби Рабийя и видит: перед стенами разбиты шатры огромного войска.
Биби Рабийя разбудила Фатех-хана, и вскоре все воины стояли перед Фатех-ханом, готовые к смертному бою.
Вышли воины за ворота, и началась битва.
Четыре дня и четыре ночи бились храбрые дружинники с бесчисленным войском Шамсуддина. Четыре дня и четыре ночи не смолкал звон сабель. Как хищные птицы, сея смерть, свистели в воздухе стрелы. И солнце вставало и садилось, окрашенное в цвет крови.
Фатех-хан, расправив свои усы, носился среди врагов, наводя на них ужас. Усы его развевались по ветру, страшен был горящий взгляд его черных глаз.
Но вот прошло четыре дня, и не выдержал Шамсуддин. Он послал к Фатех-хану гонца и предложил четыре дня отдохнуть.
Согласился Фатех-хан, и утих гул битвы.
Радостные вернулись воины к своим любимым, неся победу на остриях сабель.
Только один Фатех-хан печалился. Он-то знал, как много войска у царя Шамсуддина…
Но вот прошло четыре дня, и снова сошлись воины в страшной битве.
И тут случилась беда: налетели со всех сторон воины Шамсуддина на Пурдиль-хана и отрубили ему руку. Побледнел Пурдиль-хан, но не уронил меча, а только взял его в левую руку и как отважный лев сражался с врагом до тех пор, пока не стемнело.
Поздно ночью вернулись в селение воины Фатех-хана. Горько заплакала Биби Рабийя, увидев своего брата без руки.
Но гордо ответил Пурдиль-хан сестре:
— Не пристало афганке плакать над раной! Этим надо гордиться, сестра!
И вытерла слезы Биби Рабийя. Перевязала она рану брата и с рассветом снова проводила воинов в бой. Долго стояла Биби Рабийя на стене, глядя им вслед.
А воины снова сошлись в жаркой битве и сражались без устали, пока кони их могли стоять на ногах. И когда настал вечер, упал бездыханный Пурдиль-хан, с лицом нежным, как у девушки, с сердцем храбрым, как у льва.
Карам-хан положил его тело к себе на седло, и вернулись воины с поля битвы.
Горько плакала Биби Рабийя над телом брата, любуясь его неземной красотой. А когда следующим утром воины снова ушли в бой, Биби Рабийя забальзамировала тело брата и положила его на палянге, усыпав цветами его грудь и лицо.
Тем временем приблизившись к полю битвы,
Приехали воины на место боя, а Шамсуддина нет. Вместо него сидят на земле старейшины. Когда они увидели Фатех-хана, встали все с земли, низко поклонились и сказали:
— О храбрейший из храбрых Фатех-хан! Прислал нас к тебе царь Шамсуддин и повелел сказать, что готов он выполнить любую твою просьбу. С миром зовет он тебя к себе во дворец!
Воины Фатех-хана обрадовались. Решили они, что уже одержали победу.
— Хорошо, — ответил Фатех-хан. — Ступайте с миром! Завтра я приду к царю.
Послы уехали. Вот тогда и задумался Фатех-хан — от всего ли сердца хочет мира Шамсуддин?
А Карам-хан, видя раздумье брата, сказал ему:
— О возлюбленный брат мой, не верь моголам! Не от чистого сердца предлагает тебе мир Шамсуддин. Не ходи к нему!
— Ты хочешь, чтобы меня считали трусом? — с презрением спросил Фатех-хан.
— Хорошо, любимый брат мой! Тогда сделаем так: ты с половиной воинов поезжай к царю, а я с остальными пойду следом. Если будет опасность — жизнь свою отдам, а спасу тебя!
Фатех-хан ласково улыбнулся, взглянув на своего сильного и храброго брата, обнял его за плечи и сказал:
— Хорошо, Карам-хан. Пусть будет так, как ты советуешь. Только помни — первым не нападай.
— Я буду помнить, — твердо ответил Карам-хан.
И вот ранним утром следующего дня, облачившись в богатые наряды, Фатех-хан отправился к царю Шамсуддину.
Солнце ласково светило усталым воинам, на высоком небе не было ни единого облачка, все вокруг дышало покоем, и Фатех-хан радостно оглядывался по сторонам, думая, что в такой хороший день не может случиться ничего дурного.
Лишь иногда на его лицо набегало облачко грусти: среди славных своих воинов не встречал он веселых глаз Пурдиль-хана.
Но вот, наконец, приехали они во дворец Шамсуддина, спешились и пошли к трону царя.
Ласково улыбнулся им Шамсуддин, и глаза его совсем спрятались в морщинах.
— Здравствуй, о Фатех-хан, чья храбрость достойна восхищения! Если ты пришел ко мне с миром, брось оружие и садись со мной рядом. Поговорим, как братья!
Фатех-хан приказал своим воинам бросить оружие и приблизился к трону Шамсуддина. И тогда морщинки на лице царя разошлись, глаза его стали злыми, и он воскликнул:
— Эй, слуги! Свяжите руки шелудивому псу Фатех-хану, врагу всех царей!
В тот же миг бросились стражники на Фатех-хана и связали его и всех воинов.
Тогда Фатех-хан расправил плечи и во весь голос крикнул, так громко, что стражники вокруг попадали: