Афганский дневник
Шрифт:
Центр города. Пастух с гуртом умных баранов. Идет вдоль улицы с троллейбусным движением. Палкой сбивает листья с деревьев, по виду акаций. Сбитое на землю тут же съедается животиной. Очень часто и в городе, и по дороге видны люди, собирающие колючку, несущие огромнейшие связки куда-то. Благо ее много кругом.
Пятница — афганский выходной. Многолюдие бросается в глаза.
| Соединения, части | Всего | Первый этап 15.05–15.08.88 | Второй этап 15.08–15.02.89 |
| Дивизии | 4 | — | 4 |
| Бригады (боевые) | 5 | 5 | — |
| Полки (отдельные, боевые) | 3+1 ап | 2+1
| 1 |
| Батальоны, дивизионы | 94+34=128 | 39+12=51 | 55+22=77 |
| Авиационные полки | 7 | 3 | 4 |
| Отдельные авиаэскадрильи | 8 | 3 | 5 |
| Личный состав, тыс. человек | 100,3 | 50,2 | 50,1 |
| Вооружение | |||
| Танки | 511 | 110 | 300 |
| БМП, БТР | 3496 | 1019 | 2224 |
| Орудия | 1155 | 322 | 747 |
| Самолеты (боевые) | 161 (102) | 14 (—) | 147 (102) |
| Вертолеты (боевые) | 313 (104) | 205 (57) | 108 (47) |
| Автомобили | 15126 | 3833 | 10894 |
Военный совет Армии. Генерал Пищев. Обстановка в Афганистане, итоги вывода I этапа.
Противником были взяты Кундуз, Харабад, Талукан. Полная неспособность войск и правительства к борьбе даже в тех условиях, когда они на голову по численности и вооружению превосходят противника. Предательство и переход на сторону врага целых частей. Фактически города сданы без борьбы. Особо низкая боеспособность подразделений МГБ, МВД, территориальных войск. Слабость центрального правительства. Фракционная борьба в НДПА. Междоусобица сводит на нет слабые усилия по стабилизации положения. В целом по Афганистану: Север — активные вооруженные действия противника. Другие районы — создание коалиционных органов оппозиции и усиление пропагандистского воздействия на население. Приступили к восстановлению дорог, ирригации, домов.
Выступления командиров 5-й гв. мсди 201-й мсд. Задачу выполняем, но сил, конечно, мало. В связи с выводом войск в Союз, да с учетом того, что часть сил ушла на боевые действия в Кундуз, приходится латать дырки. Мало артиллерии.
| На I этапе | Планируется на II этапе | |
| Танки | 41 | 201 |
| БМП, БТР | 253 | 375 |
| Орудия | 86 | 9 |
| Автомобили | 379 | 9 |
Передано 53 военных городка в 19 гарнизонах. Военной техники и имущества на общую сумму 193.054.274 руб.
Дополнительная информация от советников: почти все посты «зеленых» на Саланге сбиты или разбежались. Опять же, учитывая всю информацию, вывод: ждать больше нечего. По-моему, будет самым мудрым, если мы уйдем до ноября. К чему ждать февраля, и дождаться, когда, ко всему, взбунтуется Саланг с его льдами, снегом и селями.
Хитрая вещь, как мина замедленного действия. На построении старший лейтенант И. Бабенко стоял, стоял, да и упал как подкошенный. Три взрывных контузии. Многовато. В апреле в Логаре при подрыве 592-й БМП вот так же было с комсомольцем батальона. Хорошо, опыт есть, отправили сразу в медбат. Храбрился, отнекивался, а по прибытии в Кабул стали конечности отказывать. Сейчас на Военном совете С. Ярков поведал, что в роте, которая нас сменила и обосновалась на нашем месте под Хуркабулем, произошел подрыв БТР. Да так, что машина легла на борт. Все, вроде, целы, но через некоторое время у наводчика отнялись ноги. Ну а мины, это лотерея. Почти месяц пробыли на одном месте, все изъездили вдоль и поперек, а когда полк ушел, и 2-й батальон стал перемещаться на место бывшего КП, вдруг в районе, где стояла палатка медпункта, нашли обложенную камнями и прикрытую колючкой
Пятница, четверг — два дня с дождем. Небывалый случай. Наутро увидели снежные шапки на вершинах. До сих пор лежат. Местные афганцы говорят, что это приметы суровой зимы. Нам бы ее не видеть, нам бы и российских холодов хватило, ну, на крайний случай, кировабадской слякоти.
Михаил пошел в 4-й класс.
Позавчера вернулись с «боевых» Д. Савичев и А. Судьин. Первый заболел, второй собирается в отпуск. Полк возвращается завтра. Сейчас в полете борт из Ферганы. Летят Ш. Тюктеев, В. Запорожченко, Барков. А здесь на чемоданах сидит А. Судьин. Что-то новое, но немногословно сказал по телефону В. Востротин, мол, 15 октября начнем сдавать городок. А дальше? На Саланг или совсем домой? Про второе даже не хочется заикаться. Чтобы потом не расстраиваться. С рассветом в воздух поднимались звенья МиГ-23 и брали курс на север. Прощальный круг над Баграмом и домой. Совсем уходят истребители — 168 иап. Счастливые люди.
Приход полка. Встреча в строгом соответствии с традициями.
Обстрел Кабула, аэропорта. Сильный. Взрыв склада. Уничтожена техника. Потери.
Предварительное боевое распоряжение на выход. Как и ожидалось, выход полка одним из последних. День «Д» неизвестен. За десять суток: сдача городка, отправка воздушного эшелона в Союз и выход полка на Саланг. Как всегда полку отдан самый сложный участок, два-три километра до тоннеля с юга и весь участок за тоннелем до выхода на простор долины (Калавуланг — Чаугани). Последовательность вывода: части и учреждения Кабула, 103-я вдд, затем Баграм, 108-я мсд, Чарикар. После снятия всех застав оставляем Саланг и мы.
Упорные разговоры о начале выхода с 15 октября. Так же упорно идет разговор о проведении заседания Политбюро 15 сентября, где будет решен окончательно вопрос об Афганистане.
Мы (то есть саперы) сдружились с полком и особенно с 9-й ротой. Последняя, уже по традиции, постоянно прикрывает ООД. В этой последней операции (Кундуз) прикрывала рота 180-го мсп. На подходе к Кундузу, километра за два-три до города, попали в засаду. «Духи» били из гранатометов и безоткатных орудий. Огонь плотный. Саперы попрыгали кто куда. Открыли ответный огонь. А пехота растерялась. Командир полностью потерял управление. Зам. комбата вообще появился только тогда, когда все стихло. Наводчики БМП стали выбрасывать из башен подушки и матрацы, и только тогда смогли работать. Первое время «духи» почти безнаказанно расстреливали колонну. Только в БМР попало четыре гранаты. Механику первой же оторвало ногу. Парень не растерялся, сам себе наложил жгут, ввел шприц-тюбик и продержался до конца боя, пока ему не помогли. До двадцати человек ранены. Основные потери от осколков гранат, которыми «духи» били по кронам деревьев. Саперы говорят, что если бы прикрывали вы, то ничего похожего не было бы. Да и под Хуркабулем Щербань говорил, что мы, мол, только с 345-м ходим спокойно. Приятная оценка.
На «боевых» ему пришлось доставать и составлять из кусков разорванные тела после взрыва у саперов, да еще вытаскивать Акчурина с двумя солдатами, которых «духи» изуродовали до неузнаваемости. После всего этого проехал, говорит, по всем блокам, призывал к бдительности. Тут еще перехват дал информацию о духовском замысле взять «языка».
Сижу на КП, — рассказывает он дальше, — приходит солдат и говорит, что вызывают главного замполита. Кто? Да, афганец. Двор дувала разделен чисто символически колючей проволокой на две части. По одну сторону КП, по другую пост «зеленых». Стоит холеный, хорошо одетый, рослый афганец. Улыбается, тянет руку. Как взял за руку, так и не выпустил до конца. Надо, мол, поговорить. Ладно, думаю, часовой рядом, а вот и скамейка со столом буквально в пяти метрах. Нет, афганец тянет за забор. Там тоже скамейка. Ну ладно, думаю. Ведет дальше, руку не отпускает, заводит в дом. Длинный темный коридор, поворот, еще поворот. Тут уже я напрягся. И все равно какая-то заторможенность, наивная вежливость. Открывает дверь, подталкивает вперед. Вмиг окидываю взором все и вижу: слева у стены бородач с автоматом, перед ним хорошо одетый молодой с ножом на поясе. По центру стол с закусками и еще несколько приторно улыбающихся морд. Тут уже я изобразил, что из вежливости войду только после провожатого. Спрашиваю, что надо, а сам держу дверь и прикидываю, кого ударить ногой и как бежать. Те жестами приглашают к столу, дыню, мол, поешь. Потом один из них достает свернутую карту, машет ею и говорит, что надо посоветоваться. Говорю, что некогда, резко закрываю дверь и буквально вылетаю на улицу. Слышу топот за собой, выскакивают следом и стоят, смотрят. На вышках какие-то бородачи, но во дворе наш часовой и БТР стоит с развернутым в их сторону пулеметом. Отстали. Я, — говорит, — как колючку перешагнул, так у меня ноги отнялись, и дрожь бить стала. Потом, через некоторое время осмотрели то место. Все бородачи и в доме, и на вышках исчезли. Афганец командир поста пожимает плечами, мол, ничего не видел, никого не знаю, ничего не понимаю. Н. Самусев до сих пор все это рассказывает с содроганием. Понять можно. Сам, мол, всех призывал к бдительности, а шел, куда вели, как жертвенный баран.
Вернулся из Кабула. Маленький выходной взял себе с учетом того, что В. Востротин сегодня улетел в отпуск, а я на эти пятнадцать данных ему дней остался за командира. Теперь уже не отлучишься из полка.
Путь на Кабул прошли спокойно. Много колонн и одиночных машин нам навстречу, на Саланг. На дороге, судя по множеству разграбленных машин и сожженных остовов, творится форменный разбой. Чаще других попадаются машины «Афсотра», смешанной советско-афганской транспортной организации. Но попадает и частникам. В одном месте наблюдали взымание «платы за проезд»: на дороге стоит перегруженный автобус, а от него отходит «дух» с автоматом, пересчитывая толстую пачку денег. На обочине сидит группа дорожных флибустьеров. Стригут купоны со своего участка дороги, «борцы за веру»…