Афганский кегельбан
Шрифт:
Может, этот самый шофер Ежик — спец по минам? Нет, что-то не похоже. Сразу задергался, когда услышал, куда идти предстоит. Трусит, и наверняка даже больше, чем Юрка, потому что уже видел этот самый остров и донельзя рад был, что живым ноги унес.
Вася Лопухин, как известно, человек научный, дешифратор изобрел какой-то, с помощью ГВЭПа чудеса творить может, но в минах точно не рубит ни хрена.
Ну а про Светлану Алексеевну и думать смешно, будто она чего-то сможет разминировать. Просто поперлась за Ветровым в качестве сестры милосердия, следить, чтоб он не напрягал свою печенку поврежденную и швы на пузе — вот
— Ладно, — еще раз поглядев на скромно потупившегося Тарана, сказала Светлана Алексеевна. — Будем ужинать, господа. Я думаю, что в столовой уже накрыто…
Особых разносолов гостям не выставили, но отбивная с гречкой Тарана насытила. Потом их пристроили на ночлег. Юрку в комнате Ежика, где установили раскладушку.
Таран, вообще-то, днем поспал, но все эти переезды-перелеты его малость помотали, и потому заснулось ему неплохо. Ежик с ним заговаривать не пытался, должно быть, в этих краях тоже любопытствовать было не принято. Конечно, Юрке хотелось малость поспрошать про этот самый «таинственный остров», но он не рискнул. Тем более что был убежден: и так все узнает.
В общем, Таран заснул, и довольно крепко, надеясь, что вскорости увидит во сне Полину и получит от нее нужные инструкции.
Полина действительно появилась, но совсем не так, как прежде. В прошлые разы сперва возникало какое-то призрачно-светлое пятно, окруженное непроглядным мраком, потом оно начинало светиться ярче, обретать очертания человеческой фигуры, становиться объемным и так далее. Причем во время африканских контактов Полина просматривалась более четко, а во время командировки в Афган — намного слабее.
На сей раз никакой постепенности не было. Тарану даже показалось, будто он уже проснулся, настолько все ярко и четко увидел. Такое было с ним в Африке, когда он ощущал, будто бегает по трубам с цветными кольцами, а на самом деле нырял за алмазами на глубину в сорок метров. Причем эту самую беготню, происходившую во сне, он помнил так, будто все наяву было, а вот о том, как надевал дыхательный аппарат, нырял и находил алмазы, — ничего.
В самом начале сна Юрка не увидел Полины. Вместо этого он ощутил себя стоящим посреди каких-то полуоблетевших кустов, на ровной площадке, устланной толстым слоем опавших листьев. Посреди этой площадки чернела круглая дыра. Таран подошел к этой дыре и увидел, что это бетонный колодец с поржавелыми скобами, уходящими куда-то вниз.
— Это люк. Через него можно попасть в так называемый дот № 3, — услышал Юрка голос Полины откуда-то «из-за кадра». — Как к нему подойти, знают Ветров, Света-Булочка и Ежик. Я бы могла узнать дорогу от них, но мне не хочется тратить на это время…
В ушах у Тарана что-то отчетливо щелкнуло, в глазах блеснула неяркая вспышка, и сразу же после этого около люка возникла Полина. Совершенно реальная, одетая в розовый халат с надписью «8-й сектор» на спине и номером «8-07» на нагрудном кармане.
— Я могу
С этими словами Полина шагнула в люк и плавно, как пушинка, опустилась в бетонный колодец. Таран бесстрашно последовал за ней, хотя колодец и вся окружающая обстановка выглядели так, что реальней некуда. Тем не менее он не грохнулся «солдатиком» с четырехметровой высоты на бетон, а начал медленно опускаться вниз.
Там, внизу, царила темень, свет проникал только сверху, через колодец. Однако едва Юркины подметки мягко прикоснулись к полу, как он увидел Полину, окруженную каким-то светящимся ореолом.
— Сейчас у меня начнут глаза светиться, — предупредила Полина. — Не пугайся, пожалуйста.
Действительно, из обоих глаз госпожи Нефедовой вырвались длинные конусообразные лучи света, по яркости не уступавшие тем, что дают шахтерские аккумуляторные лампы. Таран отчетливо соображал: да, это все не наяву, понарошку, но все равно страшновато стало.
Лучи, бьющие из глаз Полины, высветили потрескавшиеся бетонные своды, какие-то ржавые железяки, толстенную распахнутую настежь бронированную дверь, за которой просматривался некий мрачный коридор, наконец еще один люк, на сей раз уже в полу заброшенного дота, откуда веяло холодом, сыростью и жутью.
— Туда лучше спускаться в гидрокостюме, — объявила Полина и направила свои светящиеся глаза вниз. Их лучи осветили ржавые скобы, а внизу маслянисто блеснула черная вода. — Это дренажная труба, — пояснила виртуальная «экскурсоводиха». — Спустившись в нее, надо ползти вправо, если стоишь лицом к скобам, и влево, если стоишь к скобам спиной. Ты видишь то, что видел Сорокин, когда спускался сюда больше недели назад. Но сейчас в трубе будет намного больше воды. Всю ночь лил дождь, и утром он не кончится. Еще раз напомню про гидрокостюмы!
С этими словами Полина вновь сделала шаг и, словно семечко одуванчика, спарашютировала в колодец. Таран последовал за ней уже без всякой робости.
В трубе пахло тухлой водой, но самой воды было всего сантиметра два, не больше. Светящаяся Полина парила в трубе, не касаясь стенок, будто в состоянии невесомости. И делала руками какие-то плавательные движения, позволявшие ей двигаться вперед. Выяснилось, что и Юрка так может — во сне, конечно.
— Там, впереди, — дот № 2, — повернув голову, через плечо сказала Полина. — Сам дот не просто засыпан, а взорван начисто. От него остался только дренажный колодец. Вот в этом колодце и находится то, что вы ищете…
Полина поплыла было дальше, освещая мрак трубы своими глазами-фарами, и Таран тоже собрался за ней, но тут вся эта картинка мгновенно исчезла, а в ухо ворвался резкий голос Болта:
— Подъем!
НАЯВУ
Юрка проснулся, огляделся: нет, до озера он еще в натуре не доехал, а находился в той самой комнатке, где ложился спать. Шофер Ежик уже бельишко начинал со своей койки собирать, а у Тарановой раскладушки стоял Болт в рыбацких бахилах с опущенными вниз отворотами — прямо-таки как у мушкетерских ботфортов! — и в утепленной непромокаемой штормовке с капюшоном. В руках он держал еще две пары бахил и две штормовки.