Афганский свинец
Шрифт:
Глава 4
– Никак очнулся? – нагнувшись к самому лицу Владимира и обдав его тошнотворным запахом табака, промолвил седоватый старик. – Ну и, слава богу. Всю ночь мне спать не давал, то кричал, то бредил. Всё Ленку какую-то звал. Жену, небось?
Владимир молча смотрел на старика через вспухшие глазные веки. Ему казалось, что его лицо умерло навсегда. «Какой смешной дед, – подумал
он. – Откуда он мог здесь взяться? А где здесь то? И где вообще я нахожусь?».
– Молчишь? – сказал старик. – Ну, молчи, молчи, коли тебе так хочется. А я вот сейчас нам с тобой
Старик неспешно двинулся с литровой банкой к раковине, набрал воды, опустил туда кипятильник, воткнул в розетку и сев на кровать, стал копаться в своей сумке, что-то бубня себе под нос.
Только теперь Владимир стал ощущать на голове жёсткую марлевую повязку. Рядом с кроватью стояла стойка с системой для внутривенного капельного вливания. Прозрачная жидкость из бутылки по силиконовой трубке через иглу вливалась в вену. Множественные мелкие порезы на руках, были замазаны зелёнкой. Грудная клетка болела так, как будто по ней пробежал слон. Владимир вдруг закашлял, прикрыв ладонью рот, а когда убрал, увидел на пальцах ярко-красные капельки крови. Старик поставил на его тумбочку стакан с парящимся чаем.
– Ну вот, малость остынет и выпьешь.
Владимир слегка кивнул ему головой.
– Спасибо отец. Ты лучше скажи, где мы? В тюремной больничке?
– Типун тебе на язык. Не приведи господь на старости лет. – Он перекрестился.
– В госпитале.
Владимир с трудом улыбнулся.
– Шутник.
Дверь в палату тихо открылась. В накинутой поверх формы белой накидке вошёл военнослужащий. Ему было около тридцати пяти лет. Увидев лежащего на кровати Владимира, он сел на стоявший рядом стул.
– Здравия желаю Владимир Иванович! Как вы себя чувствуете?
Владимир посмотрел на него со злобой и недоверием. «А вот и опер примчался. Сломать суки хотят, – заподозрил он. – Ещё и деда сказочника подсунули, чаёк, сахарок, травка, муравка…».
– Слушай сюда мусор, – разъярённо произнёс Владимир офицеру. – Я уже сказал твоему подполковнику, что ничего подписывать не буду. Так и скажи ему, что я не боюсь сдохнуть. Мне только очень жаль, что у меня сейчас нет ни оружия, ни гранаты. Пустил бы вас твари в расход.
Офицер настороженно встал со стула.
– Извините товарищ подполковник, но вы меня либо неправильно поняли, либо не за того приняли. Я направлен сюда, чтобы сопровождать вас в штаб группировки войск ограниченного контингента в Афганистане. Я к вам от Андрея Викторовича Лопатина, заместителя начальника штаба. Помните ещё такого?
Владимира словно окатили ледяной водой.
– Что ты сказал? А ну-ка повтори!
Офицер повторил ровно то, что говорил минуту назад.
– Подожди-ка, – недоумённо произнёс Владимир, приподнявшись на оба
локтя. – Ты хочешь сказать, что приехал сюда за мной в тюрягу от Лопатина?
– Здесь не тюрьма Владимир Иванович, а военный госпиталь. А из колонии мы вас забрали ещё два дня назад. Но на тот момент вы были без сознания. Теперь нам с вами предстоит лететь в Кабул. Вас ждёт ваш батальон.
При слове «ваш батальон» у Владимира из глаз просочились слёзы, но он их не прятал. Лишь голос от волнения стал чуть дрожать.
– Ты кто по званию?
– Майор.
– Откуда ты знаешь майор, про мой батальон?
– Мне очень многое известно о вашем батальоне, товарищ подполковник.
– А ты знаешь майор, какие у меня служат пацаны? Я бы каждому из них
Ещё не дав себе толком успокоиться, Владимир резко приподнялся и хрустнув зубами от боли сел на край кровати. Самостоятельно вынув из вены иглу от капельницы, Владимир выпил из стакана весь чай и посмотрел на старика, который ничего не понимал в происходящем.
– Отец, спасибо тебе за чай. Прости, если можешь.
После чего он повернулся к офицеру штаба.
– Майор, а как же колония? Мне же дали десять лет!
– Владимир Иванович, в штабе вам всё пояснят. Нам пора. Нас с вами ждёт военный борт.
Загруженный под завязку оружием, боеприпасами и медикаментами, Ан-12 набрал заданную высоту и взял курс на город Баграм, расположенный в республике Афганистан, где находилась авиабаза Советских войск. Глядя в иллюминатор, Владимир пытался понять причину, по которой бывшее командование, решило вытащить его из заключения и вернуть в Афган. Ведь по приговору суда он был лишён специального звания и наград, опорочен всеми средствами массовой информации, освещающих деятельность вооружённых сил. Но самой главной бедой для него, стала потеря семьи. Узнав о его аресте, жена взяла детей и уехала в неизвестном направлении. Об этом ему рассказал адвокат. После такого удара жизнь потеряла для него всякий смысл. «Что же теперь будет?» – спрашивал он себя, вглядываясь в пелену белоснежных облаков. Тогда, зная о жестокости Ахмад-Шаха Масуда, следователи недоумевали от одной только мысли: почему главарь такого мощнейшего бандформирования, имея ненависть к советским офицерам и солдатам, оставил Владимира в живых, когда тот пошёл к нему, чтобы вернуть своих солдат из плена. Ответ на этот вопрос был известен только Владимиру, но ни в ходе следствия, ни в суде, он его так и не раскрыл. Не раскрыл он его и для командования.
Глава 5
Генерал открыл окно, дав возможность январскому утреннему ветру ворваться в накуренный кабинет. Его заместители, а также: командир истребительного авиационного полка, командир артиллерийской батареи, командир мотострелкового полка, командиры сапёрных рот, молчаливо переглядывались между собой в ожидании конкретных указаний начальника штаба.
– Какие получены результаты в ходе проведения ночной бомбардировки в Панджшерском ущелье? – вернувшись в своё рабочее кресло, жёстко спросил генерал у командира авиаполка. – Удалось ли уничтожить миномётные точки моджахедов, те, что на скальных площадках? Насколько я понимаю, именно они громят наши транспортные колоны?
– Пётр Фёдорович, вчера и позавчера полёты проходили в сложных погодных условиях, – начал докладывать полковник ВВС. – Как вы знаете, начался сезон дождей. Во время операции СУ-24 проводили бомбометание по целям, которые были переданы нам корректировщиками за час до взлёта. Соответственно, не было гарантии, что моджахеды за это время не перетащили миномёты в безопасное укрытие. Такие укрытия, будучи вырубленными в цельной скале, выдерживают попадания пятисоткилограммовых авиабомб.
– Короче говоря, – с укоризной произнёс начальник штаба, – ты хочешь сказать, что на данный момент, из-за ухудшения погоды, авиация не внесёт свою лепту в уничтожение огневых точек противника? Я правильно понял?