Афонские рассказы
Шрифт:
Мой духовник из Данилова монастыря укреплял мое желание отречься от мира:
– Чадо, ближние становятся нашими врагами, если мы желаем работать только Господу.
Теперь я хотел стать подвижником. Прочитав немало книг о Святой горе, я представлял себе, как спрячусь в одну из этих горных пещер, где сотни лет страдальцы монахи несли свой крест молитвы за весь мир. Может статься, что и я стану одним из этих людей, воином Христовым, бьющимся с демонами в настоящем земном раю, превращающимся в ад во время духовных столкновений.
В своих мечтах я представлял себя сидящим
Дьякон с забавным именем Африкан и с не менее забавной куцей бородкой прервал мои возвышенные размышления:
– Ваня, все, приехали – это Дафни. Пошли скорее, что-нибудь перекусим.
Мы наконец встали на святую афонскую землю, и я увидел нечто среднее между восточным базаром и монастырем. Несколько магазинов предлагали свою религиозную продукцию, и я узнал от дьякона еще одну неприятную деталь, что их хозяева – албанцы.
Затащив меня в небольшое кафе, Африкан попросил меня купить две пиццы и бутылку вина. За столом отец дьякон налил мне стакан и, увидев мое нежелание употреблять алкоголь, состроил презрительную гримасу и настойчиво, даже гневно сказал:
– Надо чтить воскресный день, пей давай.
Пришлось согласиться, мне совсем не хотелось попасть в число нечестивцев. Выпив бокал превосходного сухого вина, я захмелел и осмелел настолько, что спросил моего собеседника:
– Отче, а почему у вас такое необычное имя?
Отец Африкан поморщился и тут же выпалил мне всю историю скороговоркой. Очевидно, этот вопрос он слышал уже не впервой, ответ знал почти наизусть:
– Понимаешь, мой игумен, еще там, в России, начитался духовной литературы и возомнил себя великим старцем, поэтому решил так посмирять братию. Одного назвал Смарагдом, меня вот Африканом. – Дьякон грустно задумался и продолжил: – Хорошо, что Гадом не назвал, а ведь хотел. – Он тяжело вздохнул, и лицо его опять приняло уже знакомое мне презрительное выражение. – А у самого-то нормальное имя – Херувим.
Я уже пожалел, что задал столь бестактный вопрос, было видно, что для моего гида имя – настоящий крест. Он печально, и уже не предлагая мне, допил вино и мечтательно закончил тему:
– Ничего, приму схиму, тогда возьму себе имя Афанасий или еще мне нравится имя Неофит, в честь одного старца великого. – Дьякон неожиданно развеселился и толкнул меня в плечо: – Тебе нравится имя Неофит?
Мы пообедали и еле успели на автобус, отправляющийся в столицу Святой горы – Кариес. Само название немного напоминало мне зубную боль, но Африкан объяснил мне, что греки произносят ее название как бы с мягким знаком – Карьес, а в русских справочниках она и вовсе звучит по-азиатски – Карея. Наш старец жил неподалеку от монастыря Кутлумуш, который находился на окраине Кариеса.
…Наконец, мы вышли на узкую тропинку, ведущую к келье старца;
– Все, пришли, геронта Гавриил, слава Богу, сегодня принимает.
Мы дождались своей очереди и, неловко озираясь по сторонам, вошли в келью. Это была приятная, увешанная иконами избушка. Отец Гавриил был небольшого роста, имел приятное благообразное лицо с маленькой жиденькой бородкой. Он жестом указал нам на стулья и пригласил к разговору. Африкан немного переговорил со старцем по-гречески и представил меня. Я кивнул и решил поприветствовать отца Гавриила на родном языке. Тот оценил мою вежливость и что-то спросил. Африкан толкнул меня локтем в бок:
– Старец спрашивает, откуда ты.
– Из Москвы.
Дьякон достаточно бегло говорил по-гречески, и я уже не жалел, что нанял его как переводчика.
– Скажи старцу, что я хочу стать монахом.
Африкан передал это старцу, и они о чем-то стали переговариваться. Затем он обернулся ко мне и быстро сказал:
– Отец Гавриил спросил о твоем семейном положении, и я сказал, что ты был женат и имеешь сынишку.
– А он что?
– Говорит, что тебе лучше вернуться к жене и подымать сына.
Я не верил своим ушам!
– Что-что?! Отец Африкан, скажи ему, что у меня серьезное намерение посвятить себя всецело Богу.
Дьякон вновь пустился в словесные рассуждения со старцем, который махнул на меня рукой, как мне показалось, с презрительным видом.
– Слышь, Ваня, старец сказал, что если у тебя на самом деле серьезные намерения насчет монашества, то ты подождешь, пока сын вырастет, и только потом, отдав все мирские долги, ты уже можешь идти в монастырь. А если ты первое благословение принимаешь в штыки, то и потом слушаться не будешь. Прям как я! – Африкан ткнул себе в грудь пальцем.
Я был сильно разочарован таким ответом и даже, честно говоря, принял нечистые помыслы против старца – уж не в прелести ли он? Неужели он не прозрел, как в моем сердце горит любовь к монашеской жизни? Хм? Очень странно! Взяв у старца благословение, я вышел из кельи, а Африкан остался еще посоветоваться.
– Ну и как мне сейчас поступать? – спросил я своего гида, который улыбался и, по всей видимости, был доволен своим посещением.
– Как-как, езжай домой, к жене и ребенку, старец же тебе все сказал, – Африкан положил мне руку на плечо. – Пойдем в магазин, возьмем пирожков…