Африканский Кожаный чулок (др. изд.)
Шрифт:
Часовые в Черном замке не замедлили возвестить о приходе непрошеных гостей. Сразу видно было, что негры явились не с добрыми намерениями, и поэтому ворота замка сейчас же закрылись, а солдаты, снабженные патронами, расставлены были вдоль стены у бойниц.
— Назад! Не трогаться с места! — крикнул Белая Борода, выглядывая через отверстие в стене. — Стойте смирно, или же мои люди угостят вас огнем и мягким железом, а вы знаете уже, как метко попадают наши пули! Вспомните только бегемота в водах Конго!
Слова Белой Бороды приобретали особенное значение ввиду зловещих
— Чего вы хотите от меня? — спросил Белая Борода. — Говори ты, Пантера. Разве мы не можем мирно вести переговоры?
— Отдай нам женщину, отдай Мету! — крикнул вождь.
— Зачем она вам понадобилась, Пантера?
— Мы убьем ее, сожжем на костре! — вопила дикая толпа.
— Ого! — отвечал Белая Борода. — Что же такое она сделала, что вы хотите убить ее?
— Она была в священной роще!
— Кто вам это сказал?
— Знахарь! — отвечала толпа, как один человек.
— Я еще не слыхал об этом, — продолжал Белая Борода. — Скоро уже зайдет солнце, и теперь поздно решать что-нибудь. Я сам расследую это дело, а завтра вы придете опять, и мы вместе обсудим, что нам делать. Теперь же ступайте по домам!
— Что же, нам и эту ночь быть больными и страдать от чертей из-за этой женщины?
— Мы не уйдем, пока не получим ее!
— Отдай ее нам!
— Мы силой возьмем ее!
— Сосчитай-ка нас, Белая Борода, нас триста человек!
Так кричали чернокожие, перебивая друг друга и потрясая копьями.
— Выдашь ли ты ее нам? — вопил Пантера с пеной у рта от бешенства.
— Нет, Пантера! — решительно отвечал Белая Борода.
— Так нам погибать из-за твоей невольницы? — закричал вождь. — Дружба с тобой ничего не принесла нам, кроме проклятия!
— Чего мешкать! — вскричал один из воинов. — Вперед, братья! — И он устремился вперед, испуская дикий клич: «Ха-ха-ха!»
— Ха-ха-ха! — вырвалось сразу из трехсот глоток, и град стрел вонзился в стену Черного замка.
— Гауссы, цельтесь спокойнее! — скомандовал громким голосом Белая Борода.
— Стреляй!
Двадцать ружей сразу выстрелило и пули пронеслись над толпой, бежавшей к замку. Несколько негров упало, но в первую минуту дикари думали, что их товарищи просто оглушены; толпа снова нахлынула, и крики «Ха-ха-ха!» раздались теперь уже под самым ухом Белой Бороды.
— Заряжайте ружья живее! — крикнул он своим гауссам и сам взялся за оружие из запасного склада, которое употреблял только в случаях крайней нужды. Ему не приходилось еще вынимать его на берегах Черной реки, но обезумевшие негры вынудили его теперь прибегнуть к крайним мерам.
Выстрел за выстрелом проносился в воздухе и всякий раз после этого падал на землю один из чернокожих воинов. Крик «Ха-ха-ха!» раздавался уже слабее, но тем громче слышно было, как заряжали гауссы свои ружья. Нападение не продолжалось и одной минуты, а негры обратились уже в беспорядочное бегство. Стрельба понемногу затихла, и Белая Борода скомандовал наконец:
— Довольно!
Только
Такого приема дикари никак не ожидали. Молча вернулись они в деревню. Черт, пугавший их по ночам, все же оказывался добрее этого белого дьявола с его оглушительными трубками, гремевшими с высоты холма. Так думал, по крайней мере, Пантера, и такого же мнения были его воины. Всю ночь в деревне никто не думал о сне и повсюду раздавался громкий жалобный вопль: это женщины плакали по убитым и раненым.
Между тем на противоположном берегу реки Черной, у опушки леса, стояли Сагорро и Абед, наблюдая с замиранием сердца за тем, что происходило около Черного замка.
— Наконец-то! — радостно вскричал Абед, когда раздался первый залп выстрела.
— Второй залп! Ты прав, Сагорро: было бы чистым безумием стараться взять Черный замок приступом. Даже наши храбрые вангваны вряд ли могли бы что-нибудь сделать. Этих собак можно выкурить оттуда только в течение большого времени, искусно подготавливая почву. А когда это свершится, и у нас будет после этого много оружия, Сагорро, тогда я с десятью вангванами берусь взять самые большие из негритянских городов!
Но Сагорро оставался серьезным.
— Я тебе еще раньше говорил, — заметил он, — что с белым не так-то легко справиться!
— А я предлагал тебе в ответ одну удачную комбинацию, — иронически возразил Абед. — Умри только белый, и с неграми легко будет управиться. Но ты побоялся такого решительного шага, благородный Сагорро!
— Ты сам до сих пор не нашел в себе достаточно смелости для такого поступка! — ответил Сагорро. — Сколько же времени прикажешь мне еще ждать?
— А, теперь я понимаю тебя! — вскричал Абед. — Я вижу тебя насквозь. Только действие этих ружей с несколькими зарядами, которое ты видел собственными глазами, убедило тебя в том, что я был прав, предлагая крайнюю и решительную меру. Но раньше у нас было столько удобных случаев для этого, а теперь Белая Борода сделается осторожнее, и нам будет гораздо труднее поймать его в ловушку.
— Не истолковывай превратно мои слова! — заметил араб. — Если ты промахнешься, и Белая Борода захочет наказать своего коварного убийцу, то я не помешаю ему в этом, и тогда ты испытаешь действие ружей с несколькими зарядами на самом себе.
— Я знаю тебя, Сагорро, и не заблуждаюсь на этот счет, — ответил Абед с язвительной насмешкой в голосе, но Сагорро не заметил этого.
— Ступай теперь в деревню Пантеры, — приказал он Абеду, — и посмотри, что негры хотят предпринять. Эти трусы, чего доброго, бросят свою деревню. Не допусти этого. Я скоро пошлю тебе на помощь знахаря, и, если бы представилась в этом надобность, я готов побрататься с Пантерой и взять союзника Белой Бороды под свою охрану. Нам теперь особенно важно привлечь на свою сторону негров.