After 3
Шрифт:
Я киваю, и он улыбается. Если я подниму голову, еще хотя бы на сантиметр, то мои губы соприкоснутся с его губами. Он, будто читая мои мысли, поднимает голову чуть выше.
— И больше не напоминай мне про тот гребанный спор, — угрожает он и снова трется об меня.
Предательский стон падает с моих губ, и он сужает глаза.
— Ты поняла? — Он продолжает мучить меня, ускоряя свои движения.
— Конечно, — я закатываю глаза, и он опускает мои ладони, проводя теперь свободной рукой по моему телу, останавливаясь на бедрах и нежно
— Ты ведешь себя как ребенок сегодня, — он вырисовывает круги на моих бедрах, сильнее вдавливая мое тело в кровать. Я правда чувствую себя ребенком сегодня. Страдающим от похмелья и жаждущим секса ребенком.
— А ты ведешь себя как засранец. Точнее, мы оба ведем себя так.
Губы Гарри такие теплые. Он целует мой подбородок, пуская электрический ток по всему моему телу. Я обвиваю ногами его талию, сокращая и так крохотное расстояние между нами.
— Я любил и люблю только тебя, — снова напоминает он, смягчая боль от слов, которые он произнес ранее. Его губы прикасаются к мой шее, рукой он сжимает мою грудь, — я всегда буду любить только тебя.
Я не отвечаю, не хочу портить этот момент. Мне нравится, когда он открыто говорит о своих чувствах и впервые я чувствую это по другому. Стеф, Молли и половина гребанного кампуса занимались сексом с Гарри, но никто из них не слышал от него этих слов.
Кроме меня.
У них никогда не было и не будет шанса узнать настоящего его, такого, которого знаю я. Они понятия не имеют, какой он прекрасный и волшебный. Они никогда не слышали его искренний смех и не видели, как его глаза сужаются и появляются ямочки на щеках. Они никогда не слышали о его прежней жизни и не услышат. Они никогда не почувствуют, как он наклоняется, чтобы сказать, что он любит меня больше жизни.
— Я любила только тебя, — отвечаю я.
Любовь, которую я испытывала к Ноа, была лишь дружеской. А Гарри я люблю полностью и знаю, что никто не заставит меня так себя чувствовать, как он.
Его рука тянется к боксерам, он стягивает их, и я спускаю их ногами до конца.
Гарри нежно входит в меня и стонет.
— Повтори.
— Я люблю только тебя, — я повторяю.
— Господи, Тесса, я так сильно люблю тебя.
— Я всегда буду любить тебя, — обещаю ему и молча молюсь, чтобы мы смогли справиться со всеми проблемами. Потому что мое сердце будет принадлежать только ему.
Гарри входит в меня, полностью заполняя, и начинает покусывать и посасывать кожу на моей шее своими губами.
— Я могу чувствовать тебя, каждый сантиметр… Черт, ты такая горячая, — стонет он, давая мне понять, что он не надел презерватив. Но, не смотря на это, чувство приближающейся эйфории отводит это на второй план. Я могу чувствовать его мышцы, когда провожу руками по его накаченной спине.
— Ты должен надеть презерватив, — мои слова противоположны действиям: я сильнее обвиваю его талию ногами, заставляя его входить глубже. Мой живот начинает извиваться.
— Я н-не
— Тогда не останавливайся, — мы оба просто сумасшедшие и не можем мыслить здраво, но я не могу перестать вцепляться в его спину ногтями, зная, что это доведет его до грани.
— Блять, давай же, Тесс, — говорит он, будто бы у меня есть выбор. Оргазм охватывает меня и я боюсь, что могу отключиться от наслаждения, которое испытываю, когда он кусает и тянет зубами мои соски.
Еще один стон и он выкрикивает мое имя, а затем его движения замедляются и он выходит из меня, изливаясь на мое тело. Не переставая смотреть в мои глаза, он падает на меня, еле дыша. Мы лежим некоторое время в тишине. Ни ему, ни мне не надо спрашивать, что бы понять, о чем думает каждый из нас.
***
— Куда хочешь сходить? — спрашиваю его. Я не хочу вылезать из постели, но Гарри предложил посмотреть Сиэтл.
— Мне похер, честно. Может шоппинг? — Его глаза осматривают мое тело, — так ты хочешь на шоппинг?
— На самом деле, мне ничего не нужно, — отвечаю я, но когда вижу его нервное состояние, отступаю, — да, конечно, давай сходим на шоппинг.
Он очень старается. Такие простые вещи, которые обычно делают пары совершенно не входят в список Гарри, они просто не вписываются в его образ плохого парня.
Я улыбаюсь ему, вспоминая ту ночь, когда он позвал меня кататься на коньках, чтобы доказать, что он может быть постоянным парнем.
Это было так весело, и он был таким очаровательным и игривым, таким же, как последние полторы недели. Но я не хочу такого “постоянного” Гарри. Я хочу Гарри с его грубым юмором и ненавистным отношением к обычным свиданиям, хотя это и случается раз в год.
— Отлично.
— Мне только нужно почистить зубы и уложить волосы.
— И одеться, — он поглаживает мою чувствительную область между моими бедрами.
— Да. И, может, мне стоит принять душ, — я сглатываю, предугадывая, будет ли у нас еще раунд, прежде чем мы уйдем.
Я встаю с кровати и вздрагиваю. Я знала, что месячные должны скоро начаться. Но почему именно сейчас? Но думаю это к лучшему. Они уже закончатся к тому времени, как мы поедем в Англию.
Поедем в Англию… Это кажется таким нереальным.
— Что?
— Я… Подходит время… — Отвожу взгляд, зная, что у него уже полно шуточек на счет этого.
— Хмм… Какое время? — Ухмыляется он, смотря на свое запястье, будто там есть, на что посмотреть.
— Только посмотрите! Похмелье и кровь! — Насмехается он.
— Твои шутки просто отвратительны! — Я надеваю его футболку и ловлю его томный взгляд.
— Отвратительны? — Его зеленые глаза сужаются от удовольствия, — может настолько плохие, что ты хочешь их заткнуть?
Я спешу выйти из комнаты, пока он продолжает смеяться над своими тупыми шутками.