After Ever Happy
Шрифт:
– Она что?
– Она беременна.
– Что? От кого?
Эта забывчивость веселит Тессу, и она смеется.
– От твоего отца, - она говорит, но быстро исправляет себя, - от Кена. От кого же еще?
Я не знаю, что я ожидал услышать, но то, что Карен была беременной было, безусловно, не тем.
– Что?
– Я знаю, что это немного удивляет, но они очень рады этому.
Немного удивлен?
– Да, это так. Это много значит для них. Они хотят, чтобы ты знал, что ребенок ничего не изменит, Гарри. Они хотят, чтобы ты был частью семьи. Ты будешь
Смит и его странная, подобная взрослому индивидуальность приходят на ум, и я чувствую отвращение. Это слишком много для любого чтобы сдержаться, и это, безусловно, слишком много для такого придурка, как я.
– Гарри, я знаю, что это трудно уместить в голове, но я думаю…
– Все хорошо. Мне нужен душ, - я встаю с кровати и хватаю шорты с пола.
Тесса сидит, смущенная и обиженная, когда я надеваю шорты.
– Я здесь, если ты хочешь поговорить об этом. Я просто хотела быть тем, кто расскажет тебе об этом.
Это слишком. Она даже не хочет меня.
Она отказывается выходить замуж за меня.
Блядь, темные мысли пытаются проникнуть в мою голову, и я поражен борьбой внутри меня, чтобы держаться немного света, который Тесса отдала мне.
Когда это закончится? Когда дерьмо не будет продолжать появляться в каждый чертов раз, когда я, наконец, чувствую, что я могу контролировать себя?
========== Глава 41 ==========
POV Тесса
– Гарри, я знаю, что это трудно уместить в голове, но я думаю… - я начинаю говорить, но он прерывает меня.
– Все хорошо. Мне нужен душ, - Гарри встает с кровати. Я подскакиваю за ним, стараясь прикрыть мое голое тело одеялом.
– Я здесь, если ты хочешь поговорить об этом. Я просто хотела быть тем, кто расскажет тебе об этом.
Здесь я, здесь мы, в этом круговороте жажды, страсти, всепоглощающей любви и боли. Боль, кажется, побеждает, она всегда побеждает, и я устала от борьбы.
Я вынуждаю себя не беспокоиться, когда вижу, как он пересекает комнату. В тот момент, когда дверь закрылась, я берусь за голову и тру виски. Что не так со мной, почему я ничего не вижу кроме него? Почему я проснулась утром, готовая к жизни без него, только для того, чтобы оказаться в его постели несколько часов спустя?
Я ненавижу его власть надо мной, но я ни за что в жизни не смогу прекратить это. Я не могу обвинять его в своей слабости, но если бы я начала, то мне пришлось бы утверждать, что он мешает мне четко видеть, что правильно, а что нет. Когда он улыбается мне, все границы и преграды смешиваются, и буквально невозможно бороться с ощущением, которое тянет все мое тело.
Он заставляет меня смеяться так же часто, как и кричать, и он заставлял меня чувствовать снова, когда я была убеждена, что пустота внутри - это моя судьба. Я была полностью уверена, что больше никогда ничего не почувствую, но Гарри вытащил меня из этого; он схватил меня за руку, когда никого, казалось, не заботило, чтобы сделать то же самое, и он вытянул меня на поверхность.
Не то, чтобы что-то из этого меняет то, что мы не можем быть вместе. Я не могу позволить себе будить свои надежды,
И вот она я, закрыв лицо руками, одержимо обдумываю сделанные ошибки — мои ошибки, его ошибки, ошибки наших родителей — и как мне кажется, это разъедает меня, не давая мне хоть немного покоя.
Я получила намек от него, намек на спокойствие и уверенность, когда его руки были на мне, его губы, накрывали мои, его пальцы, впивались в чувствительную кожу моих бедер, но несколько минут спустя огонь погас, и я одна. Я одна обиженная и смущенная, и это - та же самая история, только с еще более грустным концом, чем последний в раз.
Я встаю на ноги, повторно застегиваю лифчик и натягиваю через голову толстовку Лиама. Я не могу быть здесь, когда Гарри вернётся. Я не могу провести следующие десять минут, готовясь к тому, когда Гарри соизволит вернуться. Я делала это слишком много раз, и я, наконец, дошла до того места, где моя потребность в нем не возьмёт верх над моей гордостью. Где бы он не занимал каждую мою мысль, от него не зависело бы каждое мое дыхание, и мне, наконец, удалось увидеть жизнь после него.
Это снова повторилось. Я снова доверилась. Это было ужасной ошибкой, и об этом мне жестоко напоминает тишина комнаты.
Я одета и в своей комнате к тому моменту, когда я слышу, как открывается дверь ванной. Его шаги становятся громче, когда он проходит мимо, и ему требуется несколько секунд, чтобы понять, что меня больше нет в его комнате.
Он не стучит, я знала, что не будет, прежде чем войти в комнату.
Я сижу на кровати, скрестив ноги перед собой, защищаясь. Я видимо вызову у него жалость: с глазами, горящими от слез сожаления и кожей, пахнущей им.
– Почему ты ушла?
– его волосы влажные и вода капает на лоб, его руки упираются в голые бедра, а шорты висят слишком низко.
– Это не я ушла. Ты ушел, - говорю я упрямо.
Он несколько секунд безучастно смотрит на меня.
– Я думаю, ты права. Вернешься?
– он облекает требование в вопрос, и я борюсь с собой, чтобы не встать с кровати.
– Я не думаю, что это хорошая идея, - я отвожу глаза от его пристального взгляда, и он шагает через комнату, чтобы сесть напротив меня на кровати.
– Почему? Я сожалею, что ушел, я просто не знал, что думать, и если быть чертовски честным, я не доверял себе, чтобы не сказать тебе что-то не то, таким образом, я полагал, что мне нужно покинуть комнату и очистить голову.
Почему он не вел себя так прежде? Почему он не мог быть честным и уравновешенным, когда мне это было нужно? Почему мне нужно было оттолкнуть его, чтобы он захотел измениться?
– Я хочу, чтобы ты, по крайней мере, сказал бы мне об этом вместо того, чтобы просто оставить меня там одну, - я киваю, собирая крошечные остатки сил, - Я не думаю, что мы снова должны оставаться наедине.
Его глаза стали дикими.
– О чем ты говоришь?
– он рычит. Это слишком для уравновешенного.