Агаррат. Восхождение
Шрифт:
– Д-да, вроде да… просто я, честно, совсем ничего не помню.
– Ничего, это может быть просто побочным эффектом, давай помогу встать.
Он одним движением притянул меня к себе. Сон слетел окончательно. Какой он… ммм… притягательный. Сильный. И со словами «стоять сможешь?» опустил на пол. Стоять получилось прекрасно, и осознать, что я в одном белье, тоже, что придало двойное ускорение по пути в ванную. Как и тихий смешок вдогонку.
Душ, попрохладнее, дышать ровно. Значит, раздел. С другой стороны, не в штанах же ему было меня укладывать. Ну полюбовался на исподнее, и что тут страшного? На основах целительства мы и не такое видели,
– Есть будешь? – Иван уже сидел за столом в гостиной и намазывал на булку поверх масла варенье.
– Нет, тошнит, но чаю выпью, – я села на стул, поджав под себя ноги, и оперлась локтями на стол.
– Тебе с медом? Да конечно с ним, о чем я, – он уже размешивал в чашке напиток, – а вообще, иди сюда, – и поманил меня пальцем.
– Зачем? – я недоверчиво покосилась на мага.
– Не спрашивай, а подойди, полечу немного, – хотя нотки раздражения в голосе проскользнули явно, на выражении лица это не отразилось, – дай посмотрю, что с тобой, ну!
Я никогда еще так неловко себя не чувствовала. Обычно это я всех лечила, спасала, помогала. А тут роли сменились. Пришлось идти. Он так и остался сидеть на стуле и мягко притянул поближе. И мы как раз оказались лицом к лицу. Теплые пальцы на моих висках в момент стали обжигающе ледяными.
– Не дергайся, – пробурчал Иван, – и так трудно. Ну и покопался он в тебе, вот что за отношение, – он скривился и фыркнул.
– Знаешь, – маг отстранился, но руки не убрал, – я считаю, без степени по целительству к исследованиям и экспериментам на живых допускать никого нельзя. Лучше тебе? – И, дождавшись кивка, продолжил: – тогда садись, вот твой чай, – он подвинул чашку ко мне. – И быстро ешь, ничего уже больше не тошнит. – Иван смягчился: – Прости, просто зол на Аристотеля, правда, поешь хорошо, на тебя смотреть страшно. Ты вообще как еще ходишь? Я вот вижу только много-много-много вливаний силы для поддержания тела и все.
– Хожу, и даже бегаю, – мрачно буркнула я, ибо про вливания он оказался слишком прав, но иначе бесконечная тошнота, слабость, головокружение. Да и только так мне удавалось удержать ну хоть немного плоти на своих костях. Еда тут была бессильна, да и не нравился мне этот процесс. Слишком часто не удавалось удержать ее в желудке.
– На неделю тебе хватит без вливаний, попробуй восстановиться хоть немного физически. И еще булку, мясо бери, чудом нашел у тебя на кухне и это, думал, не повезет уже…
– Да я как-то в последнее время не сильно налегала, не до того было.
– А оно по тебе видно. Невооруженным глазом. Костлявая – кошмар, – рассмеялся он.
– Да как ты смеешь! У меня просто деликатное телосложение!
– Теловычитание у тебя, жуй! – ловко поймал булку, летевшую в лицо, и вернул отправителю, мне то есть.
Молча дожевала ценный, ввиду его редкости в этом доме, продукт, и ушла собираться. И правда, опаздывать к Учителю не хотелось совершенно. Если наказание в качестве дополнительных отжиманий для кого-то было просто неприятностью, я расценивала это как катастрофу. Да и… не хотелось выставлять себя перед ним безответственной девчонкой. Он и так ко мне относится скорее с юмором.
*****
Сегодня погода откровенно подкачала. Мрачно, хмарь, изредка накрапывающий мелкий дождик. Зато нет сильного ветра, и на том спасибо. Да и сражаться легче, чем на палящем солнце.
– Дани, – положил руку на мое предплечье Иван, – не надо, серьезно. Доверься мне, ты сейчас как обычный полноценный человек физически. Хотя для тебя это болезненное состояние все равно. Но подпиткой тут уже, по крайней мере, так топорно, не поможешь.
– Если я на установочном спарринге проиграю кому-то, кроме выпускника…
– Не проиграешь, – перебил меня Иван, просто старайся не рассчитывать на поразительную точность и силу своих ударов и бросков, бей магией, тогда все будет хорошо. А остальное не откажет. Это я тебе гарантирую. И вообще, говорят, ты тут один из самых серьезных противников.
– Кто это, интересно? – где он успел нахвататься слухов? Вроде же новичок.
– Да много тех, кто после тренировок с одной юной тигрицей валялся у целителей и от скуки рассказывал всякое. Так что тайной твою боевую мощь сделать сложно.
Да он издевается надо мной! Еще и положил руку мне на талию. Наглец. Но ответить я ничего не успела – прозвучал сигнал к началу занятия. Учитель вышел на полигон, в самый центр, усилил голос магией, обвел нас всех глазами.
– Рад всех сегодня видеть. Надеюсь, за лето подготовились, отдохнули, изучили, практиковали и готовы удивить меня на установочных боях. Для тех, кто здесь впервые, объясняю. Мы занимаемся всегда вместе. Мне не важно, первый вы тут раз или готовитесь к выпуску. Установочные бои проходят для всех на равных. Потому что способности, возможности и темпы у всех разные. Один полигон, и все вы. Я – Учитель. Имени нет, было давно, когда еще я был кому-то по плечу, сейчас нет. Магический жребий определит, кто с кем будет драться. Все готовы?
Толпа отчеканила «Да, Учитель!», и он улыбнулся. О, этот человек обожает схватку, битву, его лицо изменилось в предвкушении нашей боли. И нашей силы. Неназываемый – это редкость, невозможная, на уровне чуда. Когда имя покидает мага, это знак того, что он не имеет даже этой слабости. Он возвышен над личностью, у него нет больше себя. Редко такие маги остаются в родном мире, но Учитель остался.
На полигон выходили все больше новички. В их сражениях было мало интересного. Мы стояли среди будущих боевиков и тех, кто просто решил подтянуться в магическом боевом искусстве. С Иваном говорить не хотелось. Меня он смущал, пугал и немного злил. Несмотря на его заботу и, безусловно, трепетное ко мне отношение, я была обижена. Он так обращался со мной, словно я маленькая девочка.
А я – наследница самого Владыки, безусловно, одна из лучших в Школе, сильный маг и просто красавица. О, о том, что я, безусловно, прекрасна, я была в курсе. Меня не окружала плотная толпа поклонников только потому, что у меня действительно скверный характер и море самомнения. А еще потому, что я дочь Владыки. И это для меня он любимый папочка, а для остальных – жестокий, единоличный правитель, судья и палач в одном лице. Как-то отбивает желание обжиматься со мной в парке этот факт. Мне обидно, пожалуй, зато, с другой стороны, на учебу времени больше.