Агдан. Лунная роза
Шрифт:
– Значит вот ты какая. – посмотрела внимательно на меня большая шишка в корейском истеблишменте.
Вот какой ты северный олень! – не к месту мелькнуло в моей голове, но я сдержал неуместную улыбку, а «шишка» тем временем продолжает.
– Значит не хочешь писать помилование, а хочешь пересмотра своего дела? Что же, это твое право. Ты, наверное, надеешься, что после этого фильма будет много обращений граждан, при чем не только корейских, масса обращений в администрацию президента чтобы тебя освободили? Но поверь, я также могу устроить так, чтобы в противовес этому было просто огромное количество
Понятно, теперь в дело пошел метод кнута, раз пряник оказался черствым и с подвохом. – думаю я.
А разошедшаяся не на шутку мадам, тем временем продолжает.
– Таких обращений будет много, очень много, настолько много что они, они … закроют от тебя солнце!
– Значит я буду сражаться в тени! – гордо прерываю я разошедшуюся женщину.
– В тени, почему в тени? – тупит не знакомая по-видимому с творчеством древних греков кореянка, ну или как вариант, в школе плохо учившая античную историю.
(Незадолго до сражения в Фермопилах между армией персидского царя Ксеркса и греческой объединенной армией в 480 году до н.э., спартанский военачальник Диенекес получил сообщение, согласно которому у персов так много лучников, что их стрелы закроют солнце. Диенекес констатировал - «Значит мы будем сражаться в тени!». Прим. – автора).
– Шутишь так значит! – наконец нахмурилась СунСиль.
– А я еще хотела решить все с тобой по-хорошему. Но раз ты не договороспособна то не буду тебя больше задерживать и тратить свое время на бесполезную с тобой болтовню. Но я все-таки спрошу тебя напоследок еще раз. Готова ли ты, смирить свою гордыню и сделать так, как тебя попросят уважаемые в нашей стране люди? К примеру, написать помилование? Взамен обещаю, ты будешь свободна, будешь спокойно жить и заниматься своим творчеством. И каковым будет твой окончательный ответ?
– Лучше умереть стоя, чем жить на коленях! – гордо отвечаю я словам испанской коммунистки на эту прощальную речь от СунСиль.
(Слова видного деятеля испанской коммунистической партии Долорес Ибаррури из ее выступления на митинге в Париже 03.09.1936 г. про преступления фашистов в Испании. Обычно цитируется как призыв к активным гражданским действием, к обретению чувства собственного достоинства. Прим. – автора).
– Ладно! – после небольшой паузы выдыхает та.
– Мне все с тобой ясно. Можешь идти, я тебя больше не задерживаю.
– Спасибо госпожа СунСиль вам за все и … прощайте! – сказав эти двусмысленные в некоторой степени слова, я совсем не на коленях, вышел из кабинета начальницы тюрьмы Анян. А про себя думаю, с одной стороны плохо заиметь такого если не врага, то недружелюбно настроенного человека в верхних эшелонах власти. Ну и с другой есть и положительный момент, как там говорил знаменитый древнегреческий Сократ – «Все тайное, рано или поздно, становится явным!»
Да, древние греки у нас сегодня похоже рулят. Считаю, что кое-что из разговора с этой СунСиль мне приоткрылось. По крайней мере я теперь предполагаю кто стоит за моими заключениями на земле корейской. Недруг приоткрыл мне немного свое так сказать личико. А скоро возможно откроется весь.
Дормамму, открой личико! Вот черт, прицепился же ко мне этот самый Дормамму.
Так стоп. Что я только что сказал про себя? Нет вселенной Марвел? НЕТ ВСЕЛЕННОЙ МАРВЕЛ? Вау! Так это же какое для меня дно ... золотое! При нужной подаче и организации дела даже алмазное я бы сказал. Где там мой блокнот как у СунОк, срочно завести, а лучше два! От перспектив даже слегка закружилась голова, а на лицо сама собой наползла идиотская улыбка. Ну хоть за это тебе спасибо … Дормамму!
Немного попозже, тот же кабинет начальника тюрьмы. Но одно действующее лицо изменилось, теперь вместо Агдан разглагольствования СунСиль приходится выслушивать госпоже НаБом.
– Как же вы с ней справляетесь госпожа НаБом? По мне так очень невоспитанная девица с отсутствием элементарных понятий о вежливости и поведении в приличном обществе.
– Ну госпожа СунСиль. – НаБом жмет плечами.
– Это тюрьма для несовершеннолетних преступниц, а для них невоспитанность я бы сказала это меньшее из зол. А уж о вежливости здесь думают в последнюю очередь.
– Понятно. – СунСиль задумчива, и после недолгой паузы вкрадчиво говорит собеседнице.
– Скажите госпожа НаБом, а вы могли бы устроить в тюрьме, скажем так «сладкую» жизнь, в переносном конечно смысле, этой самой Агдан? Такую жизнь, чтобы ее ноги при малейшей возможности сами понесли ее к выходу из этого заведения?
– Знаете госпожа СунСиль, у нас конечно есть определенные методы давления на скажем так не совсем адекватных осужденных девушек. Но все они прописаны в законе о пенитенциарных заведениях Кореи и в правилах внутреннего распорядка тюрьмы. Просто так, мы тут на никого ни давим и ни заставляем делать что-то против его воли. Это будет не законно!
– А если будет такая вот необходимость поступить немного не по закону? – вкрадчиво спрашивает подруга главы государства.
– В этом случае что-то можно будет предпринять?
– Даже не знаю, что на это ответить, госпожа СунСиль. – несколько растеряна начальница тюрьмы.
– Я конечно понимаю, что вы хотите как-то надавить на ЮнМи, но поверьте, сейчас у меня нет никаких оснований для ее наказания. Более того, ЮнМи у нас числится на очень хорошем счету. Причем не только в тюрьме среди осужденных, она пользуется авторитетом и уважением и среди сотрудников тюрьмы и даже у простых жителей города Аньян. Сами понимаете с чем это связано.
– Танцевальный конкурс и песня «Верить». – кивает головой СунСиль.
– Да, совершенно верно! – обрадовалась НаБом.
– Так что понимаете, в том числе и по этой причине, мне будет трудно объяснить какие-то непонятные и не обоснованные наказания и давление в отношении Пак ЮнМи госпожа СунСиль.
– А если об этом я вас попрошу лично?
– вкрадчиво спрашивает подруга президента.
– Никто об этом никогда не узнает. Не поверю, что у такой опытной женщины как вы, которая отработала в тюремной системе не один год не найдется способов и методов убеждения одной не понятно, что вообразившей о себе особе. Поверьте, я могу быть благодарной, очень благодарной!