Агдан. Лунная роза

Саут Сергей

– Скажите. – после небольшой паузы спросила девушка.
– А вот то, что ЮнСок оказался самчоном такой известной личности как Агдан это как-то могло повлиять на действия руководства «NIS», может они и хотели все это как-то провернуть по-тихому, кому по большому счету был интересен рядовой контрабандист, не оружие же он в конце концов таскал на Север. Но здесь этот контрабандист оказался дядей самой Агдан. Мне рассказывали корейские друзья, какие громкие баталии развернулись в корейском обществе по этому поводу. А если еще учесть, что Агдан наотрез отказалась публично отказаться от своего родственника, то кто-то мог и решить, что к господину ЮнСоку будет слишком пристальное внимание и пока все лучше спустить на тормозах.

Девушка

неожиданно замирает, и после небольшой паузы продолжает.

– Знаете, мне только что пришла такая мысль. Это вот не понятное уголовное дело в отношении Агдан. Может здесь эти самые руководители «NIS» и подсуетились? А что? Понятно дело, раз она не верила в виновность своего дяди изначально, то могла начать копаться в этом направлении, или к примеру, кого-то нанять для расследования этого дела. А, после его проведения, какие-то нелицеприятные и возможно опасные для кого-то факты опубликовать и в открытом доступе. Она все-таки известная личность, к ней могли бы прислушаться и в Корее, и в мире. И не думаю, что это понравилось большим господам из корейской разведки. Поэтому, пользуясь формальным поводом, они по быстренькому подсуетились и организовали ей такой тюремный пятилетний срок по надуманному обвинению в дезертирстве, которое мягко говоря было ну очень сильно притянуто за уши. Так что Агдан в тюрьме долгие пять лет, и там вряд ли ей будет до поиска справедливости в отношении своего родственника. Как вы думаете, возможен ли в принципе такой вариант господин ЧонХи?

– Не могу сказать. – осторожно отвечает тот.
– Конечно же определённая логика в ваших словах присутствует, но, чтобы так можно было действовать в отношении несовершеннолетней девушки, к тому же родственницы нашего сотрудника, у меня это как-то в голове не укладывается. Да и общественный резонанс он конечно важен, но для такой организации как «NIS» он никогда не стоит на первом месте.

– Ну не знаю. – отвечает китаянка.
– Это вы так думаете, а у руководства корейской разведки может быть и своё видение решения этой проблемы. Скажите еще один вопрос, и он касается непосредственно вас. Как вы оказались в Китае, как вышли на нас, и почему вообще решили принять участие в этом фильме про Агдан, решили рассказать правду про ее дядю?

…

(Чтобы не загромождать данную главу историей бывшего разведчика, кому интересно она описана в следующей главе – Глава 59. Капитан ЧонХи в тылу врага. В данной главе и отражена история бывшего капитана «NIS» Пак ЧонХи, точнее его последнее дело в КНДР, где он где-то своим умом , а где-то и не без удачи справился со всеми испытаниями и смог в конце концов выбраться на территорию Китая. В общем кому интересна его история читайте следующую главу под №59. Прим. автора).

…

– Мда… господин ЧонХи очень интересную историю вы нам поведали, я прямо как будто какой-то шпионский роман прочитала, и даже увидела его красочно все это себе представив.
– говорит китаянка. –Но вы же могли обратится к кому-то и из высшего руководства этой вашей «NIS», а может быть и вообще кому-то и из правительства, к людям что курируют работу спец служб, такие наверняка есть, эти же варианты тоже были возможны?

– Да и такое в принципе возможно, но я всё-таки я решил обратиться к вам по нескольким причинам. Самая простая, это то что сейчас я опасаюсь ехать в Корею, потому что меня там уже обвинили в предательстве, и по приезду просто арестуют, и вряд ли меня кто-то услышит после этого. Хотя конечно же, находясь в Китае я свободен, но при этом все-таки ограничен в своих действиях и возможностях.

Пауза, мужчина что-то обдумывает и наконец продолжает.

– Но тут, я совершенно случайно узнал о съёмках фильма про Агдан, к которой отношусь очень уважительно, в том числе и в Китае есть люди кому она не безразлична. Кстати, я как-то даже видел Агдан мельком и пообщался с ней, давно правда это было, ее как раз к нам приводил ее самчон, он хотел ей показать

все прелести и перспективы службы в «NIS», чтобы она подумала о карьере переводчика в ней, вы же знаете, что она полиглот, и тогда ее дяде это показалось очень хорошей идеей, хотя насколько я знаю, после ее самчон мне как-то пожаловался, что она отказалась от столь прекрасного предложения. Прекрасного разумеется с точки зрения ее родственника. Ну ладно, это я так вспомнил, между прочим. Что касается вас, то узнав, что в Китае есть небольшая группа, которая активно участвует в съёмках этого фильма, то для начала я решил узнать о вас больше, познакомится так сказать с вами поближе.

– И как вы это сделали?
– удивилась в Шучунь.
– Что-то я не припомню что вы подходили к нам раньше, скажу, что я вообще в первый раз вас вижу.

– А меня и не надо было видеть.
– отвечает ей разведчик.
– Меня вообще мало кто видел. К примеру, не видели меня в КНДР, не тот господин которого осыпало конфетти, не молодая девушка в халате с компанией дуболомов тремя днями позже. И почему же вы должны были это вдруг сделать? Главное, что вы видите меня сейчас, а это значит я вам вполне доверяю, насколько это вообще возможно.

– Вы, вы, вы … - выскочила с места красная и возмущённая Шучунь Гань.
– Вы что, хотите сказать, что где-то тут у нас тайно установили свои эти секретные камеры, и тайком снимали чем мы здесь занимаемся?

– Не совсем так, но в целом правильно.
– невозмутим разведчик. – Но камер у меня к сожалению, больше не осталось, но оставалась парочка встроенных и высокочувствительных передающих микрофонов, так что извините, но мне пришлось ими воспользоваться. И пару дней, да, скажу честно, я прослушивал все ваши разговоры, скажем так с центром принятия решений по вашему фильму, который в Сеуле, ну или не знаю, как их назвать правильно, но это и не важно.

Пауза и бывший разведчик продолжает.

– Главное я сделал для себя вывод, что в принципе с вами всеми можно иметь дело. Мне кажется, что и здесь, и там, собрались честные и хорошие люди, которые на самом деле хотя искренне помочь своему кумиру. Ну и конечно же, если вы помогаете Агдан, то и для вас правда о ее самчоне пойдет на пользу вашему общему делу, дядя то у нее совсем не предатель, очень даже наоборот, а это очень сильный и хороший аргумент в пользу ее освобождения, по крайней мере для корейского общества. Он возможно еще сыграет свою положительную и может и немалую роль в её освобождении, и к снижению общего негатива в отношении ее личности в корейском обществе.

– Ладно, убедили, не буду я на вас сильно обижаться и ругать за вторжение в частную жизнь господин ЧонХи, войду в ваше положение. – недовольно пробурчала китаянка.
– Но вообще, имейте в виду, в Китае за такое дело могут и посадить, и оштрафовать на внушительную сумму. Но я понимаю и принимаю ваши обстоятельства и сложившуюся ситуацию, поэтому в этот раз мы не будем на этом заострять внимание.

– Это замечательно и спасибо вам за все. – отвечает ЧонХи.
– В конце концов помогая вам, я помогаю не только Агдан, но делаю нужное как я считаю дело, в реабилитации капитана Пак ЮнСока, и тем самым еще и помогаю и его семье. Это мой долг человеку, который спас на мне жизнь, а как говорят русские – «Долги платят красные!»

(разумеется правильно «Долг платежом красен», но простим бывшему разведчику не уверенное знание русских пословиц.

А вообще ее происхождение довольно интересное. Купцы, давая друг другу деньги в долг, требовали возврата с процентами. Это делало долг «красным», то есть «хорошим». Вот и говорили, что долг платежом красен. Прим. – автора).

– Ладно! Это тоже мы не будем показывать широкой общественности.
– после небольшой паузы сказала Шучунь.
– Будем считать, что вопроса откуда вы узнали про нас и про съёмки фильма про Агдан сегодня не было. О вашей предусмотрительности мы расскажем только самым проверенным людям.