Агент бета-класса
Шрифт:
Несколько секунд длилось тяжёлое молчание.
Я уткнулась лбом в широкую влажную спину Леонна. Выходить из-за него не хотелось совсем. Сейчас ларк чётко демонстрировал жестами, движениями и голосом, что я всего лишь беззащитная девушка, которая никак не может быть тем агентом, которого они ищут.
— И это моя жена, — повторил он медленно и с нажимом. — Нас благословили Духи Предков моей планеты. — Судя по движению, Леонн продемонстрировал запястье. — Ваш… — он сделал явно усилие над собой, чтобы не сказать гадость, — … сотрудник Системной Полиции Окта не имел никакого права разговаривать с моей женой.
Снова наступило несколько секунд молчания. Я не видела лиц октопотроидов, но кожей чувствовала, как они играют в гляделки.
— Мы нашли рядом со спасательной капсулой малиновый волос. По цвету очень похоже на эту женщину, — внезапно пробормотал на своём наречии побитый окт, явно рассчитывая, что кроме сородича его никто не поймёт.
— И ты думаешь, что эта девчонка и есть тот самый агент, который уничтожил содержимое спасательной капсулы? — побормотал второй.
— Определённо.
— А это тогда кто с ней?
— Да мало ли какой хахаль, которого она вовремя на лайнере подцепила, — зло ответил Золин и простонал. Судя по всему, он решил вправить себе нос.
Это было провокацией. Меня затрясло, и я лишний раз порадовалась, что Леонн отгородил меня собой. Если бы окты увидели меня сейчас, то точно бы поняли, что я знаю их язык… а как много гражданских учит язык соседей, которые им противны? Правильно — никто. Только агенты и только по долгу службы.
Как и я, Леонн должен был знать язык этих вонючих тварей, но, словно не понимая, о чём разговаривают сотрудники местной Системной Полиции, ларк неожиданно обратился к ведущему:
— Кстати, Гейл, раз вы тоже тут, не подскажете, на какое место мы Лексой можем рассчитывать на соревновании молодожёнов? Мы вроде бы ответили на все вопросы, что считают ваши зрители? Можем ли мы претендовать на приз? Родители Лексы были бы крайне счастливы…
Ларк нёс абсолютную чушь, но в его голосе сквозили неподдельная искренность и интерес. Мне оставалось лишь мысленно поражаться, как ему после драки, будучи практически голым, удавалось так первоклассно играть роль молодого и немножко наивного супруга.
— Что? — судя по интонациям в голосе, ведущий и вовсе не хотел быть здесь, но капитан из-за малочисленности экипажа вытянул его в качестве сопровождения. — Ах, да, конечно… Вы вполне можете получить место самой романтичной пары, но мне не понравился момент, когда Лекса сказала, что посчитала вас красивым. Вкупе с отёками от аллергии это может трактоваться зрителями неоднозначно…
Гейл что-то говорил и говорил, но я через отражение в перевёрнутой крышке блюда увидела, как октопотроиды переглянулись, скривились и вышли из каюты. Бледный и явно нервничающий капитан пошёл за ними, а ведущий продолжал что-то вещать. Леонн внимательно выслушал Гейла, вежливо поблагодарил, что-то пошутил и наконец закрыл дверь каюты. Лишь только после этого он обернулся ко мне.
— Прости… я всё испортила… прости-прости-прости, — забормотала я, чувствуя, как меня отпускает ледяная рука страха, но тело продолжает колотить крупной дрожью. Руки и ноги одеревенели
— Тише-тише, тебе не за что извиняться, пойдём.
Он взял меня за руку и как маленькую повёл в душ. Я словно со стороны наблюдала, как Леонн меня раздевает, настраивает горячую воду и помогает смыть мерзкую слизь, от которой уже начала чесаться кожа. При всём при этом он не ругался и не задал ни единого вопроса. Ни почему я потянулась к ножу, ни о чём думала в этот момент… На лице ларка проступило странное сосредоточение, и, если честно, мне стало даже немного страшно.
Что он сейчас думает? Как ко мне относится? Если бы октопотроды продолжили гнуть свою линию и потребовали бы меня как «опасный элемент», то, весьма вероятно, и к Леонну они присмотрелись бы. Из-за сработавших инстинктов я подвергла риску и самого ларка… лишь благодаря его блестящей игре и актёрскому мастерству мы вышли сухими из этой передряги. Хотя вышли ли?
Леонн принёс огромное пушистое полотенце, укутал меня как куклу, подхватил на руки и отнёс в постель.
— Лекса, всё хорошо, — сказал он, глядя в глаза. — Всё обошлось, они уже ушли. Сейчас перепроверят документы на всех пассажиров лайнера, но у них нет ничего на тебя. Если тот Золин будет упорствовать, я настою, что учил тебя владеть ножом как свою женщину. У ларков часто такое встречается.
— А волос? Они нашли там мой волос! — Дрожь в голосе выдала моё состояние. — Если они поймут, что это я…
— Не твой, а чей-то. — Леонн взял меня за руки и крепко сжал. — Все эльтонийки имеют волосы малинового цвета с разными оттенками, только сейчас на корабле с десяток женщин с похожим оттенком. Мало ли, чей это волос. А может, лайнер плохо убрали клинеры перед стартом? Или вообще не убирали? На ДНК-анализ то они твой волос не взяли, а значит, кроме подозрений у них ничего нет. По факту ты моя жена по всем законам, да ещё мы снимались для ток-шоу… При всём желании заподозрить в нас агентов сложно. У нас хорошая легенда, и ты ничего не испортила. Ты не одна, я с тобой, подстрахую.
— Не одна, — эхом повторила, чувствуя, как странно звучат эти два слова. Встрепенулась. — Но ты же не должен меня страховать… ты же алеф, а я — бета. Это я должна тебя страховать и уводить хвосты, а так получается, что под подозрение ещё и ты попасть можешь…
— Команда на то и команда, что каждый страхует друг друга, — внезапно жёстко отрезал Леонн. — Только тогда, когда жизнь напарника воспринимаешь как свою, можно работать действительно эффективно. Любая жизнь бесценна. На, держи. — Он протянул мне маленькую таблетку лимонного цвета. — Выпей.
— Что это? — спросила я чуть удивлённо, но послушно положила её в рот.
— Успокоительное и лёгкое снотворное. Проспишь пару часов и будешь чувствовать себя лучше.
Таблетка подействовала почти сразу. Глаза стали слипаться, веки налились свинцовой тяжестью, захотелось зевнуть. На задворках сознания мелькнула мысль, что ещё ни разу никто не заступался за меня вот так открыто, рискуя собой… Даже Тристан. Обычно это я должна была рисковать своей жизнью ради алефов. Всё-таки Леонн странный. Зачем он это сделал?