Агент чужой планеты
Шрифт:
– Мне понравились ваши рисунки... Долг вежливости побудил меня сказать несколько приятных слов в адрес его книги.
– Да бросьте вы!
– поморщился он и снова смерил меня странным взглядом.
– Не пообедать ли нам?
У меня была с собой кое-какая наличность, по крайней мере этого за глаза хватило бы на пару рюмок коньяка в доступном кафе либо в баре Дома журналистов.
Но когда мы вышли из темноватого подъезда на шумный проспект, выяснилось, что Ромоданов приглашает меня к себе домой. Подойдя к дорогой иномарке, он по-хозяйски распахнул дверцу.
Ехали
Выбравшись на тротуар, мой новый знакомый скупым жестом пригласил меня следовать за ним. Вот он утопил кнопки кодового замка, и мы очутились в чистом светлом подъезде, отделанном серым с прожилками мрамором.
В отличие от серийных "хрущоб", здесь имелся лифт (кстати, без единой похабной надписи на стенках), и вскоре мы входили в просторную квартиру, расположенную на третьем этаже и будто сошедшую с рекламного ролика. Идеальный паркет, изысканные моющиеся обои нежно-кремовых тонов, дорогая стильная мебель, люстры, словно из царского дворца, обилие всевозможной видеотелерадиотехники, и все - лучшего качества... Однако же чувствовалось, что это жилище холостяка.
– Не возражаете, если мы расположимся на кухне?
– небрежно поинтересовался Ромоданов.
– Чтобы не таскать туда-сюда тарелки?
Я не возражал.
По своим размерам кухня вполне годилась для проведения банкетов, а вытянувшиеся вдоль стены агрегаты избавляли, вероятно, владельца от множества бытовых проблем.
Стол, извините за банальность, ломился от яств. На тонкой фарфоровой посуде нежились деликатесы, включая черную и красную икру.
– Прошу!
Мы расположились друг против друга на кожаном угловом диване.
– Коньяк, водка, джин?
– поинтересовался Ромоданов.
– Давайте коньяк.
Он наполнил крохотные хрустальные рюмочки.
– За знакомство!
– За все хорошее!
Выпив, я отставил рюмку.
И тут что-то началось.
В глубине бледно-голубых зрачков Ромоданова будто включились лазеры. Я почти физически ощущал, как некий энергетический вампир проникает в мое подсознание, шарит по его "полочкам", выискивает нужную информацию.
Словно из ватного тумана донесся вопрос Ромоданова, похожий на команду:
– Вы работаете на Ди-Ар?
– Не понял, - с трудом пробормотал я, полагая, что он имеет в виду некое влиятельное в издательском мире лицо.
– Бросьте!
– Кажется, это было его любимое словечко.
– Ведь вы знаете, как выглядит Эл-Иф?
– Почему бы вам не назвать полное имя вместо инициалов?
– спросил я, внезапно ощутив прилив безграничной симпатии к Ромоданову. Мне представилось, как он одинок, как страдает душой, сколько разочарований пережил... Захотелось немедленно утешить его, ну, хотя бы искренним рассказом о собственных злоключениях... Поплакаться в жилетку...
Краешком сознания я понимал, что происходит что-то неладное, но контролировать ситуацию уже не мог.
Ромоданов оказался прекрасным слушателем.
Говорил
Когда я мало-мальски пришел в себя, было около двух ночи. Я находился в своей постели, не имея ни малейшего представления о том, как же добрался до нее, хотя о нетрезвом состоянии и речи не могло быть. Несмотря на провал в памяти, сознание работало удивительно ясно. Я радовался тому, что приобрел настоящего друга.
Но наутро, решив сделать ответный ход и позвонив Ромоданову, я услышал ледяное:
– Ну как же, помню. И прошу вас никогда больше не набирать этот номер.
Аппарат отключился.
Я потерял дар речи, не зная, что и подумать. Быть может, я ненароком обидел его? Но ведь моей вины в том нет. Скорее, обижаться следует мне, за то что он без моего ведома подверг меня некоему гипнозу.
Некоторое время я страшно переживал по поводу этой загадочной размолвки, пока наконец до меня не дошли слухи о Ромоданове, давно уже, как выяснилось, циркулирующие по городу. Я узнал, что этот циник, и впрямь обладающий даром экстрасенса, нередко проводит ради забавы всяческие эксперименты над доверившимися ему простаками. Но пытаться свести с ним счеты бесполезно, ибо его тайная власть над чужой психикой безгранична. Лучше держаться от этого негодяя подальше.
Так я и поступил, дав себе клятву, что лучше буду голодать, чем возьмусь когда-либо за очередную рукопись Вадима Ромоданова.
И вот он обращается ко мне - "драгоценный друг!" - и умоляет о помощи...
* * *
На сей раз я пробыл в издательстве до позднего вечера, а вернувшись домой, сразу же водрузил на плиту чайник.
Вообще-то я "сова", то есть ложусь спать, когда граждане "жаворонки" уже чистят перышки. Слава Богу, профессия позволяет.
Приготовив скромный ужин - куда мне до Ромоданова с его деликатесами!
– и сварив кофе, я выдвинул нижний ящик стола в тайной надежде, что розоватая папка исчезла так же нежданно, как и появилась.
Но она была на месте.
Я развязал тесемки, снял сверху сотни полторы листов и углубился в чтение.
НАЧАЛО РУКОПИСИ РОМОДАНОВА
Прошу простить меня за некоторую сумбурность изложения. Время торопит. Успеть бы передать суть.
Итак...
На мою беду, встретился мне в жизни кошмарный человек - благодушный старичок.
Как бы покороче начать...
С детства я бредил фантастикой, читал взахлеб все, что попадало в руки. Меня ничуть не смущало, что этот жанр ставился в общественном мнении еще ниже детективного, а уж тот и вовсе имел репутацию этаких окололитературных кроссвордов. Плевать.
Я бесконечно верил в блестящее будущее фантастики.
Сие не означает, разумеется, что мне безумно нравилось все прочитанное. Наоборот.