Агент Веги
Шрифт:
— Конструкцию разработал Мигель. На последних стадиях ему помогал Пол. Привлекался еще кое-кто, но, главным образом, это был проект Мигеля. Он работает над ним уже более двадцати лет.
Это было просто невозможно, если только не…
— Мисс Трелони, — спросил Доуланд, — вы знаете, каков коэффициент интеллекта у Мигеля?
— Разумеется, знаю, 192.
— А у Пола?
— 189.
Она улыбнулась.
— Сейчас вы спросите, не подделали ли они результаты тестирования в университете? Да, подделали. Эта операция готовилась очень
— А каков ваш интеллект, мисс Трелони?
— 181.
В досье Джил Трелони фигурировала цифра 128. Свободные граждане, по-видимому, действительно тщательно подготовились к успешному осуществлению операции.
— Вам известно, кто похитил YM-400? — спросил Доуланд.
— Да, это сделал Пол.
— Вы видели это вещество?
— Да, видела. Два синих слитка. Точнее, темно-синих. Субъективно они кажутся тяжелыми, хотя по размеру совсем небольшие.
Это описание в точности подходило тому, на что были нацелены поиски Верховного Правительства.
— И сколько этого вещества в лаборатории?
— Оно все находится там.
Фрэнк почувствовал, как мысли медленно закипают в черепе.
— Все там?! Разве ваши дяди не знают, что YM-400 — очень опасная игрушка?
— Разумеется, знают, но Мигель скрупулезно исследовал его, после того, как тот оказался у него в руках. Если принимать все необходимые меры предосторожности, YM-400 не может быть опасным. Дяди сделали вывод, что Верховное Правительство нарочно распустило ложные слухи об опасности, чтобы никто не осмелился использовать YM-400.
— Но то, что произошло сегодня в лаборатории, — заметил Доуланд, — свидетельствует о том, что это не было ложью.
— Вы слишком спешите с выводами, Доуланд. Тому причиной могло послужить огромное количество других вещей.
— Возможно. Однако мой коэффициент, равный, между прочим, всего 136, подсказывает, что мы с вами находимся в данный момент в большой опасности.
Джил кивнула:
— Это весьма вероятно.
— Тогда как насчет полноценного сотрудничества, пока мы, я имею в виду вас, себя и ваших дядей, не выберемся из сложившегося положения, чтобы оказаться в безопасности?
— В данный момент, — благоразумно откликнулась Джил, — у меня, кажется, попросту нет иного выбора.
— Я не это имел в виду. Препарат перестанет действовать через несколько часов. Вы снова сможете свободно передвигаться, и выбор у вас появится. Как вы тогда поступите?
— Это зависит от того, — ответила Джил, — сможем ли мы придти к консенсусу, то есть соглашению.
— Какому соглашению?
— Очень простому соглашению, а именно, сколько стоит ваше молчание, а также сокрытие всего, что здесь произошло. Разумеется, вы можете назвать любую цифру. Земля за ценой не постоит.
Доуланд внимательно посмотрел на Джил, все больше умиляясь. Это была самое хладнокровное предложение взятки, какое он только видел. Особенно, учитывая обстоятельства.
— Мисс Трелони, — ответил он, — единственная цена, которую я получу за свое молчание, это двадцать лет в тюрьме МПУ. Я, конечно, сильно уступаю вам в интеллекте, но все же не такой дурак, как вы думаете.
— Хоть вы и не дурак, но не можете оценить ситуацию в целом.
— И какова же ситуация?
— Мигель и Пол заслужили право первыми провести эти эксперименты. Возможно, им не суждено их завершить благополучно, однако копии машины, что находится в лаборатории, спрятаны в разных местах планеты в ожидании часа, когда их приведет в действие команда Свободных ученых. Теперь понимаете? Эксперименты все равно будут продолжаться, пока все проблемы, связанные с обращением времени вспять, не будут решены.
— Зачем же тогда было хранить весь запас YM-400 в лаборатории?
— Потому что именно здесь его предполагали использовать. Вы все еще не вполне постигаете масштаб операции, Доуланд. Если нам понадобится YM-400 из запасов Верховного Правительства, мы просто пойдем и возьмем его. Это можно провернуть в любой момент. Единственное, что может помешать нам, так это если Верховное Правительство уничтожит все свои запасы YM-400. А оно не собирается этого делать, по крайней мере, до тех пор, пока мы не получим столько YM-400, сколько нам нужно.
Насколько ему было известно, Джил вполне могла оказаться права. Поэтому он сказал:
— Предположим, что кто-либо из Свободных ученых, в конце концов, сможет отправиться назад во времени. Что это может дать?
— Все что нам нужно, разумеется, — ответила Джил. — Нам больше не придется скрывать нашу деятельность, и у нас будет время. Столько времени, сколько потребуется. Возможно, тридцать лет или пятьдесят. Научные центры и автоматические фабрики будут размещены в прошлом, и они смогут произвести оружие, которое превзойдет все, что находится в распоряжении Верховного Правительства. А затем это оружие появится в настоящем, в нашем времени, Доуланд. Не пройдет и года, как Земля превратится в вооруженный до зубов мир, и это произойдет внезапно. Никаких разговоров о том, чтобы сделать из Земли еще одну Открытую планету, больше не будет…
Теоретически Доуланд мог предположить, что подобный план способен сработать. С учетом резерва времени и ресурсов целой планеты, которые оказались бы в таком случае в распоряжении Свободных… и ничто не сможет помешать им захватывать корабли и минировать астероиды. На мгновение, пока Джил Трелони говорила об этом, все это звучало почти правдоподобно.
Но лишь на мгновение. Разумеется, она говорила правду, или то, что она считала правдой. Трелони на своем ранчо подошли к чему-то очень опасному и столь же противозаконному, что бы это ни было, а чтобы скрыть истинные цели, распространяли среди остальных членов своей группы всякие бредни о путешествиях во времени.