Агентство «Чудо-трава»

Коротаева Ольга

– Лихо! – строго рявкнул Генрих, и ложка загремела в кастрюле.

– Уже звоню, – недовольно буркнул Степан.

Генрих нетерпеливо склонил мою голову к тарелке так, что волосы едва не попали в кашу. Я воспротивилась было, но инститор наклонился и прошипел:

– Набирайся сил, ведьма! И помни о своей части сделки. А после можешь голодать, падать в обморок и страдать по своему волколаку сколько захочешь. А сейчас соберись!

Я облегчённо вздохнула и подхватила ложку, каша оказалась действительно очень вкусной. Мне так никогда не

приготовить. Я даже успела проглотить всё, что было в тарелке, пока Степан разговаривал с Забавой.

– Как она? – с набитым ртом прошамкала я.

Полицейский кивнул:

– Ещё отлёживается у Лежки в доме.

Я поджала губы: видимо, русалку совсем скрутило, раз брат притащил её к себе, не боясь ревности жён.

Инститор вопросительно посмотрел на меня:

– Ещё дом? За какой же ты платишь кредит?

Я отодвинула тарелку и усмехнулась, а взгляд мой скользнул по маленькой кухне, где трое человек едва не ходили по головам друг друга.

– Не твоё дело, охотник!

Степан хлопнул инститора по плечу.

– За дом братца, конечно, – коротко хохотнул он. – Надо же где-то размещать его жён и потомство…

– Ненормальный инкуб, – нахмурился Генрих.

Степан кивнул:

– Это точно.

Я взвилась:

– Да мой брат самый нормальный инкуб в мире!

Степан громогласно расхохотался, а Генрих саркастично усмехнулся:

– Правда, что ли? Мне нереально повезло! И русалка самая русалистая. И ведьма волшебная на всю голову…

Я подскочила, намереваясь рассказать инститору, кто он и куда может засунуть свой сарказм, как затрещал сотовый Степана. Улыбка растаяла на лице полицейского. Он протянул мне телефон, коротко сообщив:

– Вукула!

Я торопливо прижала трубку к уху:

– Вукула, срочно нужна твоя помощь! У нас есть всего пара часов и дубовый ключик…

Я замолкла, вслушиваясь в рваное дыхание волколака, и сердце моё забилось быстрее. Согласится ли Вукула?

– В роще через полчаса, – отрывисто бросил волколак, и я услышала короткие гудки.

Подняла глаза на Степана:

– Подбросишь до рощи?

Полицейский серьёзно кивнул:

– Высажу за квартал. Ближе не рискну. Прости…

Я криво усмехнулась: разумеется!

***

Я прижалась спиной к нагретому солнцем забору, а взгляд мой скользнул по хмурому лицу Генриха. Тот рывком вытащил сумку, и Степан захлопнул багажник. Полицейский сухо кивнул и торопливо вернулся на водительское сидение. Взревел мотор, и автомобиль быстро скрылся за поворотом.

Генрих наградил меня тяжёлым взглядом:

– Боишься?

Я спрятала за спиной трясущиеся руки и вздёрнула подбородок:

– Нисколько! А ты?

Инститор коротко усмехнулся, и глаза его весело сверкнули. Решительным шагом он двинулся в сторону зелёных дубов, а я понуро поплелась следом. Колени мои дрожали, а желудок скрутило, и каша грозилась вырваться на свободу при малейшей мысли о дубовой роще, которую даже полицейские предпочитали объезжать за несколько

кварталов. Надо подумать о чём-то ином, иначе я просто сбегу… Комок снова подкатил к горлу, и я посмотрела на напряжённую спину Генриха.

– Впервые встречаю инститора, который умеет готовить, – деревянным голосом произнесла я.

Генрих иронично покосился на меня, и зубы его сверкнули:

– И много ты встречала инститоров?

Я невольно икнула и с ужасом покосилась на зелёные кроны дубов:

– Ты первый…

Генрих проследил за моим взглядом и понимающе кивнул:

– Как правило, первый инститор для ведьмы и последний.

Я ощутила, как с каждым шагом всё больше холодеет моя спина, и пробормотала:

– Не мой вариант! У меня лицензия, помнишь?

Охотник кивнул:

– На память не жалуюсь… в отличие от твоих друзей.

Я наградила инститора недобрым взглядом:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что ты мало чем отличаешься от ведьмы-шантажистки, – холодно отозвался тот. – Используешь силу при любом случае и по любому поводу, не слишком заботясь об окружающих и не думая о последствиях.

Зубы мои скрипнули, а кулаки сжались:

– Я не сделала ничего плохого!

Инститор усмехнулся, и голова его покачнулась.

– Знала бы ты, сколько раз я слышал эту фразу! Вы ведьмы непомерно эгоистичны. Считаете, что если вам сила дана, то вы – вершина эволюции! А простые люди существуют лишь для того, чтобы служить вам игрушками. Жестокие дети отрывают головы куклам, а ведьмы с такой же лёгкостью поступают так с живыми людьми…

– Минуточку! – протестующе вскрикнула я, дёргая за ручку сумки. Инститор обернулся, и я посмотрела в его холодные глаза: – Совсем недавно ты оторвал голову ведьме и сжёг её тело! А теперь обвиняешь меня в том, что я играю чужими жизнями?

Генрих равнодушно пожал плечами:

– Наказание неизбежно. Ведьма должна умереть… – Он добавил с усилием: – Ведьма без лицензии, конечно…

Я покачала головой.

– Это кто ещё считает себя вершиной эволюции? – фыркнула я и шагнула к охотнику: – Ты так горд своей профессией? Ты же просто убийца!

Генрих резко развернулся, взгляд его полыхнул яростью, и я невольно отшатнулась. Между нами промчался серый вихрь, и я ощутила себя прижатой к земле. Когда я успела упасть? Рот мой зажимала ладонь Вукулы, а его глаза с вертикальными зрачками поблёскивали в нескольких сантиметрах от моего лица.

– С ума сошла? – прошипел он. – Чего орёшь?

Тело волколака дрогнуло, и я увидела, как Генрих легко приподнял его за шкирку, словно Вукула был не тяжелее меня. Оборотень вывернулся из его хватки, и мужчины замерли друг напротив друга, взгляды их схлестнулись.

– Так ты и есть тот самый инститор? – прорычал Вукула. Мягким шагом он обошёл Генриха, а охотник напряжённо следил за волколаком. – Где ключ?

Инститор медленно вытащил потемневший от гари ключ, но волколаку отдавать его не спешил.