Агентство "Другая Сторона"
Шрифт:
Один из вошедших, отличавшийся внушительными размерами, включил настольную лампу так, чтобы ее свет бил мне в лицо. Удивило, что в глаза мне никто так и не посмотрел, все почему-то встали сбоку и за спиной. Промелькнуло впечатление, что допросы они видели только в кино. Дилетанты, как есть - только мне от этого совсем не легче.
– На кого ты работаешь?
– вопрос здоровяка сопровождался перебившим дыхание ударом по ребрам.
Это вы, ребята, совсем зря. Как же я отвечать-то буду, если вы мне дышать не
– На князя Мещерского, - откашлявшись, ответил я.
Ответа не последовало. Было бы очень обидно узнать перед смертью, что я угодил в руки врагов своего нанимателя. Но пока есть хоть какая-то возможность решить дело миром - стоит попытаться. За себя я беспокоиться почти отвык, и сильнее всего переживал за Мегуми. Ну и погибнуть, по своей глупости недооценив риск первого же дела, было бы невероятно обидно. Как пацан же ведь попался, словно и не было за плечами двадцати лет службы.
Тем временем пауза затянулась. Словно мой ответ оказался для псов чем-то совсем неожиданным.
– Ну, хорошо, - протянул другой допрашивающий, - а что ты здесь вынюхивал? Зачем гнался за нашим оружейным мастером?
– Я искал статуэтку собаки, усиливающий нюх артефакт. По просьбе главы вашего же рода. У меня было подозрение, что ее украл именно этот ваш мастер, - поделился я с псами своей версией событий.
Судя по тишине, эти слова опять озадачили псов.
– Ты все врешь!
– внезапно взвизгнул здоровяк, от души ударив меня в солнечное сплетение.
– Да тише ты, - прервал его второй, очевидно, старший в команде.
– Не видишь что ли, странное что-то творится.
– Если не прав, так готов это признать и извиниться, - просипел я.
– Бить-то зачем? Неужели не договоримся?
– Вот интересно, волчица твои слова подтвердит, если мы и ее поспрашиваем. Так, по-нашему, по-мужски?
– глумливый хохоток бугая выводил из себя, но его лапищи, прижавшие меня к стулу, не давали никакого пространства для маневра.
– Вы можете задавать ей вопросы, - я попытался взять себя в руки и ответить максимально спокойно, - но у меня она не для размышлений служит, а для взятия следа. На большее она все равно не годится.
– И то верно, - хмыкнул третий, ранее молчавший пёс.
– Толку от их племени немного.
– Значит, точно можно с ней позабавиться, - вернулся к неприятной теме здоровяк.
– Привязать только надо будет получше.
– Озабоченный болван!
– припечатал старший из троицы.
– И не брезгливый, к тому же. Охота тебе о такую мараться?
– Так в человеческом-то облике она очень даже симпатичная, - попытался оправдаться здоровяк.
– А мы тут уже третий месяц безвылазно сидим.
– И чего там симпатичного, кожа да кости. Но если она действительно служит Мещерскому, то остаток жизни за такие фокусы мы рискуем просидеть в яме. Причем совсем недолго,
– к счастью, для псов имя моего патрона оказалось не пустым звуком.
– Мастер больше ничего не говорил?
– Нет, он пока спит. Просил хотя бы пару часов не беспокоить, мигрень у него.
Кстати, это очень интересное явление. Человеческая форма многих видов оборотней вполне может быть подвержена человеческим же болезням. Но обычно это решается переходом во вторую форму. Если же такой способ не помогает - это верный признак, что задействована магия.
– Вот пройдет у мастера голова, пусть он ей и думает, - здраво рассудил старший из моих тюремщиков.
– У нас и так проблемы, не хватало влипнуть еще сильнее. Оттащите его в камеру к волчице, пусть пока там отдохнет.
– А если брыкаться начнет?
– поинтересовался здоровяк.
– Ну мне вас учить что ли? Один раз по голове попал, и второй не промахнешься, - ответил старший и внезапно посмотрел мне в глаза.
– Это не я такой, это служба у меня такая.
На странную попытку оправдаться я ответить не успел: меня отключил новый удар по голове.
Очередное пробуждение оказалось еще менее приятным. Голова кружилась и зрение расплывалось - похоже, я все-таки получил небольшое сотрясение мозга. Руки все так же были связаны за спиной - но, к счастью, кровообращение нарушено не было. Попытка подняться отозвалась приступом головной боли.
– Лежите спокойно, - услышал я голос тихий Мегуми.
– Вам, похоже, здорово досталось.
И только теперь я сообразил, что моя голова покоится на ее коленях, а узкая девичья ладошка робко гладит мой затылок.
– Где мы?
– прохрипел я.
– Что происходит?
Не самые умные вопросы, но других в мою помятую голову как-то не приходило.
– Мы в каком-то подвале. Меня почти сразу сюда посадили, как только нас поймали, а вот вас не было довольно долго, - каким-то безжизненным голосом ответила волчица.
– Потом здоровый мужик зашвырнул вас в камеру, наговорил мне всякого и ушел. В сознание вы не приходили, хорошо хоть дышали, я уж и не знала, что делать. И веревки у вас на руках не развязывались - это какой-то артефакт, так легко с ним не справиться.
Истерики в ее голосе не было. Зато было холодное спокойствие разумного, успешно шагнувшего за грань эмоционального шока. Когда мы выберемся, то все это чревато сильнейшим откатом после полученного стресса. Если выберемся, конечно.
Вот так вот лежать с закрытыми глазами и чувствовать касание прохладных ладоней на затылке оказалось вдруг невероятно приятным. Хотелось, чтобы этот момент длился и длился. Чтобы убедить себя не расслабляться, потребовалось серьезное усилие воли.
– Помоги мне сесть, - попросил я.