Агентство "Другая Сторона"
Шрифт:
– Живым брать!
– поспешил скомандовать я.
Убивать почему-то одуревшую мелкую нечисть было совершенно не за что. Что-то перемкнуло у него в голове - вот и подался воровать. Тут даже злым умыслом не очень пахло - скорее уж одичанием и потерей рассудка.
Сказать, однако, было гораздо проще, чем сделать. Поганец оказался на редкость шустрым, метлой владел хорошо и сдаваться в плен не собирался. Выжать нас из подвала ему, конечно, не удалось - но и мы успеха не достигли.
Так безумная игра в догонялки и продолжалась, пока я случайно не коснулся
– Кузьма, так ведь?
– чужим голосом с хозяйскими интонациями окликнул я домового.
– Угомонись! Переверзевы здесь больше не живут!
Где-то на заднем фоне хихикнули Мегуми и Иванна.
Домовой остановился и поник плечами.
– Точно не живут? Кузьма ведь так надеялся. Думал, покормлю камень, и тот позовет хозяев. А хозяева и дом починят.
– Ты звал - они не пришли. Ты служил дому - но дом разрушен. Хозяева бросили дом. Оставили тебя. И даже камень им не нужен. Ты ведь с его помощью нас отогнать пытался?
– Кузьма спал. И камень спал. Недавно почему-то проснулся. А камень не хотел просыпаться. Кузьма решил, что его надо покормить. Никого не хотел обидеть, брал только маленькие вещи. Хозяева поняли бы, вернули долг. Но хозяева не пришли. Дом совсем разрушен?
– из сумбурного монолога домового стали понятны детали картины, поведанной мне камнем.
– Ты сам видел, только признавать не хотел. Руины флигеля для слуг - не твой дом. И пусть цел подвал - но жить тут никто не будет. Ну что, пойдешь с нами?
– А что ж делать, - окончательно расстроился Кузьма.
– Нельзя домовому без работы. Найдете мне новое жилье - пойду. Только этой нерусской клыкастой нечисти не отдавайте, всеми богами заклинаю! Дюже страшная она!
Мегуми, пребывавшая в человеческом облике, кажется, немного обиделась. Василий успокаивающе похлопал волчицу по плечу и усмехнулся.
– Ты где спал-то?
– продолжил я допрос.
– А вон, лапоть мой под столом лежит, - махнул домовой рукой.
– Туда и полезай. Отнесем тебя хозяину сотни дворцов, пристроит он тебя.
Кузьма опять тяжело вздохнул, подошел к столу, потемнел, съежился и пропал. Я подобрал лапоть, отряхнул от пыли и положил в карман тулупа.
– Самовар еще надо б забрать. И посуду, - почесал я в затылке.
– Не переживайте, шеф, заберем, - улыбнулся Василий.
– Не удивлюсь, если только они и помогли ему остатки антропоморфного облика сохранить. И вообще бездомного грабить нехорошо.
– А точно его нельзя себе оставить?
– почему-то не успокаивалась Мегуми.
– У нас же Светлана есть, - напомнил я.
– Полтергейст и домовой в одном доме - даже не представляю, чем закончиться может. А к тебе, клыкастая заморская нечисть, он и сам очень не хочет. Тебе-то чем приглянулся?
– Да на наших зашикиваращи
– Ну да, - хмыкнул я.
– Старший, хранитель родового особняка. Раньше наверняка на дворецкого похож был. Если с хозяином ладил - то скорей всего и гостей встречать мог. За почти сотню лет одичал и форму почти утратил, но не магию. Редкой стойкости парнишка. Таких и не осталось почти. В Питере и Москве, разве что, еще можно повстречать.
В приемной служебного здания фонда "Наследие", как с недавних пор звалась организация князя, я с гордостью вывалил на стол перед обалдевшим дежурным горку похищенных артефактов.
– Фиксируйте. Дело раскрыто. Можете оповестить владельцев, вдруг кому что-то дорого как память. Разряжены, правда, но это дело наживное.
Некоторые вольности мне уже позволялись, да и с парнями я успел познакомиться. Так что дежурный, усмехнувшись, зарядил двух наиболее проштрафившихся помощников сортировать артефакты по типу и готовить уведомления для хозяев.
– А кто за всем этим стоял? Покажут нам этого клептомана?
– Конечно, - улыбнулся я и достал из кармана лапоть.
– Кузьма, вылезай!
– Нет, чтоб по всем правилам, да с молоком позвать, - завозмущался выбравшийся наружу домовой.
Потом он огляделся по сторонам, прислушался к ощущениям и тут же заорал:
– Куда вы меня привели? Лучше уж в подвал! Здесь меня съедят, зарежут и на опыты пустят!
– Ишь ты, слова какие знает, - усмехнулся дежурный.
– Что нам с ним делать-то?
– Да откуда ж я знаю, - пожал я плечами.
– Мне указано было изловить преступника. Так вот он. Можете хоть есть, хоть на опыты.
Развеселившиеся помощники дежурного начали строить гипотезы, что полезного можно сделать с домовым. Шум голосов словно отрезало, когда со второго этажа послышался негромкий стук каблуков.
– Ну что вы раскричались, - Катерина перемахнула через перила и приземлилась перед нами.
– Кого вы тут обижаете?
– Никого не обижаем, - нервно выдавил вытянувшийся по стойке смирно "дежурный".
– Пожарский вора артефактов привел, а что делать с ним - непонятно.
Катерина уставилась на меня тяжелым взглядом. А я мысленно пообещал, что обязательно придумаю для успешно переведших стрелки охламонов какую-нибудь пакость замедленного действия.
– Дядь Миш, что вы всех с толку сбиваете?
– пожурила меня Катерина.
Домовой же, моментально определивший приоритеты, сразу начал жаловаться на жизнь.
– Из подвала родного дома утащили! Камень родовой бросить заставили! Съесть угрожали! Вот эта вот поганка инородная с клыками, и не смотрите, что она скромной такой притворяется! И самовар мой уволокли, чай небось уже пить из него собрались! С плюшками!
– Никаких плюшек, - отрезал я.
– А самовар сдадим по описи. Домовой этот проснулся на руинах дома Переверзевых. Само здание-то еще до войны разобрали, а вот в подвал не сунулся никто. Тащил артефакты к родовому камню.