Агентство «Последний шанс»

Архипова Елена

Впрочем, ее это не должно волновать. Сейчас-то уж точно не должно. Она видит его в первый и последний раз в жизни. Расхожая фраза зазвучала сейчас с другим смыслом.

– И сварю я его по моему фирменному рецепту! – бармен продолжал ей улыбаться и уговаривать.

«Интересно, он всем так улыбается? – мелькнула мысль в голове у Агаты. – Хотя, да, наверное, всем – это ведь его работа!»

– Да я кофе как-то не пила никогда… Не любила… – женщина смутилась и поправила себя:

– Простите, не пью. Не люблю.

– Да? Как странно! Первый раз встречаю

человека, который никогда не пил кофе. Тогда тем более, отчего бы не попробовать что-то новое? Хотя бы раз в жизни? Напоследок, так сказать? – взгляд бармена остановился на вместительной сумке женщины, висящей у нее на локте.

Она непроизвольно передвинула сумку, в которой лежала бутылка водки, за спину. Водку она тоже никогда не пила. До сегодняшнего дня. И почему ей показалось, что этот странный бармен знает, что именно лежит в ее сумке, а главное, для каких целей она это купила?

– Хорошо, уговорили! Давайте ваш кофе! – и посетительница решительно шагнула вглубь помещения. Оказавшись в центре бара, замерла, задумалась, выбирая куда сесть, и решительно шагнула к столику у окна.

Да, она выбрала место у окна, но лишь потому, что точно помнила: с улицы не видно того, кто находится внутри. Замерла, рассматривая странные кресла, стоящие у столика.

Кресел было всего два, и они были абсолютно разными: одно было как будто из ее дома и в том стиле, который всегда ей нравился. Кожаное, глубокое, с удобной спинкой до середины спины.

Второе кресло было из разряда «дороХо-боХато». Агате такие не нравились никогда: бархатная обивка, на которой неизвестно сколько было пыли, подлокотники, к которым неизвестно кто прикасался. А самым отталкивающим был нелепый синий цвет обивки кресла.

И вдруг Агата поняла, что почему-то именно сегодня ей хочется опуститься именно в это нелепое кресло, обитое синим бархатом. Ей захотелось ощутить его высокую мягкую спинку, сесть, откинуться на нее и даже прикрыть глаза. Спинка этого кресла скроет ее с головой от любопытных глаз возможных посетителей.

Да! Решено! Агата шагнула к нему и медленно, словно опускалась не в кресло, а в холодную воду, опустилась в его мягкие объятия.

– Отличный выбор! – вдруг прокомментировал ее действие бармен.

– Я еще ничего не выбрала, – Агата удивилась тому, что услышала.

– Вы уверены в этом? – бармен улыбнулся загадочной улыбкой. – Ну как же? Кофе, который никогда не пили, столик у окна, хотя никогда не любили сидеть на виду у тех, кто остался на улице, и это кресло. Разве этого мало? Кто-то не имеет и такого выбора.

И опять Агате показалось, что его фраза прозвучала с каким-то подтекстом. Почему же ей кажется, что она, выбрав все это, прошла какую-то проверку?

– Вы позволите Вашу сумочку? – бармен протянул руку к ее сумке.

– Зачем она Вам? Там мои личные вещи! – Агата вцепилась в нее и прижала к своей груди. Почему ей кажется, что стоит только этому странному бармену взять ее сумку в руки, и он поймет, что там у нее лежит?

– С этим утверждением я бы, пожалуй, поспорил, – бармен посмотрел на нее странным взглядом. –

Мне Ваша сумочка точно не нужна. Впрочем, как и Вам, даже с учетом того, что в ней лежит. Это Вам не пригодится. Никогда. Уж точно не за столиком в нашем заведении. Я всего лишь хотел положить ее в это кресло.

Агата подняла на бармена удивленный взгляд. Это он сейчас что имеет в виду? Он ведь не может в самом деле знать, что там у нее лежит! Или может?

Агата оглянулась и только сейчас увидела, что в баре нет ни одного посетителя.

Почему?

А, собственно, что она здесь делает? Как она здесь оказалась?

Разгар вечера субботы и ни одного посетителя? Ерунда какая-то. Так не бывает. Точно не в этом районе! Агата знала, что в субботу вечером не попасть ни в одно кафе. Все места в барах если не зарезервированы, так уже заняты. А здесь все столики свободны, и музыка звучит какая-то странная. Приятная, ненавязчивая, но точно не современная. Куда она попала?

Агата уже собралась встать, но неожиданно услышала кошачье урчание. Оно раздавалось со стороны витрины. Там, на подоконнике, сидел огромный кот.

Кот?? Чей это кот? Нет, не то: откуда здесь, в баре, кот? А как же нормы санэпидемстанции?

– Да, Вы правы, сударыня, это кот. И он мой. Правда же он шикарен? Граф развлекает посетителей! – услышала Агата голос бармена.

Она что, спросила это вслух?

– Нет, не спросили! – рассмеялся бармен. – Просто очень уж выразительная у Вас мимика, извините! И он воспитанный кот. Не прыгает на столы и кресла, не портит мебель. И у Графа сделаны все прививки, стоит чип на случай, если он потеряется или его украдут. У него даже есть ошейник с его именем и моим номером телефона.

– Граф?

– Да, Граф. Если быть точным, то его зовут Амадей Аромани Таурус пятый. Но я зову его Граф.

– Ему подходит! – и Агата, неожиданно для себя в первую очередь, протянула руку к коту. Замерла, не дотронувшись до его блестящей шерстки, и вдруг спросила, обратившись к коту, а не к его хозяину:

– Граф, Вы позволите Вас погладить?

Кот сам поднырнул под ее ладонь широким лбом и замурчал еще громче, хотя, казалось бы, куда уж громче? Агата провела ладонью по голове кота, оценив мягкость его шерсти, и почесала заветное местечко на носу, ощутив бархатистость шерстки и там. Откуда-то она поняла, что именно здесь, а не за шикарным ухом с кисточкой, Графу будет наиболее приятна ее ласка.

– Благодарю, сударыня! – вдруг услышала Агата у себя в голове мужской голос. – Добро пожаловать в наше агентство!

– Что? – Агата отдернула руку и перевела растерянный взгляд на бармена, потом опять на кота.

– Ваш кофе! – перед ней на столе появилась изящная чашечка с белоснежной шапкой молочной пены. – Позвольте и мне представиться: Михкель Феодосий Таврический.

– Как? – Агата решила, что над ней издеваются. – Таврический?

– Увы и ах! Проклятый кинематограф извратил славную фамилию, доставшуюся мне от предков! – странный бармен вздохнул. – Но Вы, Агата, можете называть меня просто Михкель.