Агентство постыдных услуг
Шрифт:
Он брал меня у стены, грубо, развратно, жарко.
Сладко до дрожи, невероятно и просто крышесносно!
Путь до кровати - всего каких-нибудь пару метров - слишком долог.
Мы не справились. Никогда не получается дойти до неё сразу.
Каждая наша первая близость с тех пор, как он нашёл меня снова - похожа на то, как умирающие от жажды припадают к живительному источнику.
Не существует ничего, кроме желания пить. Утолить жажду. Загасить пылающий внутри огонь.
Но это другая вода. Она странная. Она не утоляет
Яростная, развратная схватка у двери оборвалась внезапной вспышкой, привычно ослепила, оглушила, закружила в фантастическом звёздном карнавале, расширила до размеров Вселенной.
В тот первый раз, когда Рагхар нашёл меня на Леоне, он признался, что близость со мной повергает его в пропасть и какое-то время он един с тьмой, в которую затем врывается свет.
Да, мы находим время для разговоров. Хоть и не всегда.
– Лилу, - хрипло прошептал Рагхар, содрогаясь и его голос вернул меня в реальность.
Ноги привычно дрожали, а руки, которыми обхватывала его могучую шею, ослабли.
Он подхватил меня на руки, как самую большую драгоценность, и, покрывая макушку поцелуями, понёс к кровати.
В воздухе витал чудный запах смолы и сосновых веток.
Здесь, в горах, воздух чист, как слеза и упоительно сладок.
Вдохнёшь полной грудью - и пробирает до мурашек, до дрожи, до сладких спазмов внизу живота.
– Рагхар, - я со стоном притянула к себе его голову и принялась целовать.
Теперь, когда немного полегчало, можно не торопиться.
Мой язык смело пробирался в его рот, скользил по зубам, дёснам, словно исследовал. Сталкиваясь с его языком, начинал кружить в фантастическом и одновременно первобытном танце. Бурном, страстном, заставляющим внутри натягиваться невидимую тетиву, выпускающим огненные стрелы, которые метко попадали туда, где сейчас сосредоточилась вся моя суть.
Он рванул ворот платья но я успела схватить его за руку.
– Ну уж нет, Рагхар, - тихо смеясь, сказала я, и, решительно отвергнув его «помощь» стащила платье через голову.
– Не хочу возвращаться домой в обрывках. И вообще, хватит рвать мои наряды…
– Наряды, - проворчал он.
– Эти селянские одежды ты зовёшь нарядами. Ты достойна носить марсианский шёлк, а вместо этого довольствуешься этим гасэ…
– Гасэ?!
– возмутилась я.
– Да я отдала за это платье целый кредит! И это было лучшее в лавке, чтоб ты знал.
– Я привёз кое-что из твоих вещей, - напомнил он, возвращаясь к когда-то начатому (но так и не законченному) разговору.
– И где мне щеголять на каблуках? В вечерних и коктейльных платьях? На ферме? Или, может, наряжаться для похода в лавку? А может, стоит вести в этих тряпках переговоры с местными фермерами? Знаешь, а в этом что-то есть… Где там что у тебя? Я, пожалуй, попробую…
В следующий миг мне заткнули рот поцелуем, а шею у основания предупреждающе сжали стальными
– Только попробуй, девочка, - прорычал он, отрываясь от моего рта.
Я широко улыбнулась, глядя в его чёрные, как космос глаза, а потом с наслаждением провела ногтями по рельефной спине. С наслаждением кошки, что точит когти, впивалась в гладкую чёрную кожу захватчика, каким-то шестым чувством улавливала его восторг от этой нехитрой ласки.
Он припал в поцелуе к моей шее и я быстро избавилась от пока ещё целого лифчика и мало на что годных трусиков.
Пальцы Рагхара тут же скользнули между нежных и мокрых складочек, принялись играть с моей потайной кнопкой, заставляя меня всхлипывать и прогибаться от удовольствия.
– Да, да, пожалуйста, сейчас, - прошептала я, отстраняя его от себя одной рукой. Пальцы второй уже обхватили его член и принялись нетерпеливо двигаться вверх-вниз.
– Нетерпеливая девчонка!
– в который раз восхитился он.
А потом спустившись с кровати рывком подтянул к себе мои бёдра.
Его горячий, немного шершавый язык творил чудеса с моим телом.
Мир вокруг то взрывался тысячей радуг, то принимался кружиться в сумасшедшей гонке, приз в которой - высшая ступень наслаждения.
При этом он сминал мои ягодицы, вытягивал то одну, то другую руку, чтобы тискать грудь, теребить невероятно чувствительные соски. Сжимать и оттягивать их.
Я всхлипывала и дрожала в его объятиях, зарывалась пальцами в жесткие волосы, заплетённые в сотни кос, царапала могучие плечи, хныкала и умоляла ещё и ещё, быстрее, грубее, резче!
Наконец, он улёгся рядом, а меня с лёгкостью ребёнка, играющего в куклы, посадил на свои бёдра спиной к себе.
Я приподняла зад, дрожа в предвкушении, что сейчас, наконец, опущусь на его твёрдый горячий член, заполню себя им до основания, но он потянул меня за бёдра на себя и я жалобно захныкала.
Спустя мгновение его пальцы уже развели складочки снова, а настойчивый, безжалостный язык принялся играть с моей сутью.
Я замешкалась лишь на мгновение. В следующую секунду мои губы обхватили головку его члена, а кончик языка коснулся нежной уздечки. Хриплый стон Рагхара был мне наградой.
Обхватив его член у основания сразу двумя руками (пальцы одной не смыкались), я принялась жадно его посасывать, обильно смачивая слюной.
Рагхар зарычал и спустя секунду принялся играть со мной с утроенным рвением, слушая, в свою очередь, мои всхлипывания и стоны.
Безумная и постыдная, но какая сладкая, какая волнительная игра!
По коже прокатываются волны дрожи и наслаждения, внутри всё горит, казалось, сам воздух раскалился докрасна и обжигает лёгкие…
Волнующие прикосновения языка шэ-арца внизу… бесподобное сочетание крайней степени возбуждения и контроля над его телом…
Я опомниться не успела, как меня назвали ведьмой, а потом развернули лицом к себе.