Агентурная разведка. Книга первая. Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914-1918 гг.
Шрифт:
В начале 1915 года к Энкелю явился некий Василий Теодореску, румынский подданный. Из представленных документов Энкель усмотрел, что он "агент контрразведки и для связи" разведывательного отделения австрийского военного министерства в Вене и принадлежит "к австрийской масонской ложе". Теодореску долго водил за нос Энкеля, обещая ему и разведывательные и контрразведывательные сведения об Австрии, но, конечно, ничего не дал и, в конце концов, Энкель выдал его итальянской полиции, которая предложила Теодореску покинуть пределы Италии.
Много внимания Энкель уделял также разведке против Италии. В самом начале войны он добился приказания посла на имя русских консулов в Италии сообщать
Энкель пробовал также заняться агитацией и пропагандой против Австро-Венгрии и Германии. Сам он об этом рассказывает следующее:
"…В начале войны, когда Германия и Австрия, стремясь завладеть общественным мнением Италии, не жалели средств на подкуп печати и распространение всеми способами огромного количества сведений лживого и тенденциозного характера, — я полагал крайне необходимым для наших интересов бороться с ними тем же оружием. Поэтому, и принимая во внимание совершенно пассивное отношение к этому вопросу нашего посольства, я в тех скромных пределах, кои признавал возможными, оказывал материальную поддержку начинаниям, задававшимся целью — посредством издания даровых или весьма дешевых летучих листков — распространять в массе низшего населения правдивые сведения о ходе войны и обличать лживость сообщений наших противников и противные понятиям элементарной порядочности приемы их борьбы.
"…С самого начала войны в ряду военных обозревателей итальянской прессы, большею частью весьма посредственных, резко выделился редактор-издатель военного органа "La Preparazione" ("Подготовка") — бывший полковник Ген. штаба и профессор военной академии и вместе с тем известный в Италии писатель Бароне, проникнутый убеждением в неминуемой конечной победе тройственного согласия и горячий сторонник выступления Италии против Австрии.
Ввиду относительно малого распространения газеты "La Preparazione" и огромного влияния в этом партийном государстве, как Италия, газеты "Giornale d’Jtalia", в коей перепечатывались статьи Бароне, французское посольство, возымев мысль использовать последнего для активной пропаганды идеи выступления Италии, предложило моему английскому коллеге и мне принять участие в расходах по ее осуществлению.
"Сделка с Бароне была заключена в сумме 30.000 ит. лир, из коих 10.000 лир пришлось на долю вверенной мне военной агентуры. За это вознаграждение им были сделаны во всех крупных центрах Италии публичные сообщения, имевшие несомненный успех, принесший свои плоды.
"Секретарю редакции газеты за его труды в этом деле было выдано личное вознаграждение в размере 500 лир".
Когда Италия вступила в войну, агентурная деятельность русского военного агента свелась к получению итальянских разведывательных данных о противнике и передаче их в русский Ген. штаб.
В Румынии агентурная разведка велась военным агентом, по его словам, согласно особых на каждый случай инструкций Ген. штаба. В общем же этот военный агент должен был: освещать вооруженные силы Румынии и вопросы, связанные с ними; обеспечить в агентурном отношении свободное плавание по Дунаю экспедиции особого назначения свиты его величества контр-адмирала Веселкина; освещать
Технику всей этой обширной агентурной деятельности военного агента в Румынии нам по имеющимся в нашем распоряжении документам установить не удалось. Однако проследить рост его организации — можно. Так, мы видим, что до начала войны военный агент в Румынии имел всего двух агентов. С началом войны он почему-то лишился их. В августе же 1914 года замечается громадный прирост агентов — сразу их появляется 7 человек, из них трое работающих по Австрии, остальные — по Румынии. В сентябре прибавилось еще 4 агента, в октябре-декабре еще 7 человек, причем одному из них "удалось обнаружить в Бухаресте тайную германскую радиостанцию и достать с нее несколько шифрованных радиограмм". Таким образом, к началу 1916 года имелось уже 18 агентов. Распределение расходов по эксплуатации этой сети на 1914 год по подразделениям дает следующую общую картину приемов работы военного агента в Румынии:
В первой половине 1915 года агентурная сеть военного агента в Румынии потерпела довольно чувствительные неудачи: несколько человек агентов провалились, а несколько человек оказались "недоброкачественными" и состоявшими на службе у немцев и австрийцев. Но, как видно, военный агент развил усиленную вербовочную деятельность и в августе 1915 года число агентов достигло максимальной цифры -31. Потом это число начало опять падать, спустившись до 14 чел. в январе 1916 г.
За 1915 год на содержание и эксплуатацию сети было израсходовано 130.392 румынских леи и 4.944 болг. лева.
После вступления в войну Болгарии, 8/II 1916 года военным агентом в Румынии был назначен Ген. штаба полковник Татаринов, бывший перед этим на той же должности в Болгарии. Пробыл он на этой должности в Румынии с 8/II по 20/XII 1916 года. Сеть его к декабрю 1916 года состояла из 13 агентов, на оплату которых было израсходовано 32.304 франка.
С декабря 1916 года военного агента полковника Татаринова сменил полк. Палицын, но его агентурная работа совсем разладилась. С первого же дня у него началась склока с управлявшим русской дипломатической миссией в Румынии — Мосоловым. Последний, ссылаясь на свой быв. военный чин, настаивал, чтобы Палицына ему подчинили. Кроме того, он требовал от Ген. штаба присылки офицера на должность своего личного секретаря.
Начальник Ген. штаба Аверьянов очень вежливо и дипломатически ответил, что "полковнику Палицыну дано предписание руководствоваться в своей работе указаниями вашего превосходительства и сообщать вам для сведения копии своих донесений в ставку и в Огенквар".
Из этого Мосолов сделал вывод, что Палицын и весь его аппарат ему подчинены. Он начал распоряжаться подчиненными Палицына даже без ведома и согласия последнего. Палицын, не желая мириться с таким положением, подал в отставку, которая принята не была. Аверьянов еще раз пустился в дипломатию, телеграфируя Мосолову: "…Не найдете ли ваше превосходительство возможным ваши поручения лицам, состоящим в распоряжении полк. Палицына, передавать через сего последнего".