Агентурная сеть
Шрифт:
На сессию должна была прибыть многочисленная группа советских журналистов, задача которых заключалась в ее соответствующем пропагандистском обеспечении. В состав этой группы был включен и мой старый приятель Саша Усалев. Его задача, но крайней мере, на мой взгляд, была гораздо важнее — под прикрытием всеобщей суеты осуществить вербовочный подход к Франсуа Сервэну!
Среди многочисленных больших и малых забот, связанных с подготовкой к сессии ОАЕ, как-то затерялась и потускнела начатая Базиленко проверка финансовой деятельности нашего незабвенного
Сравнив доходы Дэ-Пэ-Дэ, то есть полученную им зарплату, с его расходами, включая партийные и профсоюзные взносы, мы определили среднюю сумму, которую он ежемесячно тратил на нужды своей семьи. Сумма получилась весьма скромная, достаточная разве что для полуголодного существования, но нас это не удивило: мы знали, что Дэ-Пэ-Дэ, используя свое высокое положение, добывает кое-какие продукты на советских судах, принимает «дары» от приезжающих с периферии руководителей групп специалистов, вдобавок к этому тратит на себя часть средств, отпускаемых на представительские расходы — то есть всеми правдами и неправдами старается кормиться за чужой счет!
Размахивать кадилом из-за этого не имело смысла — такими делишками занимались многие и это никогда не считалось криминалом.
Я уж совсем было приуныл и собирался махнуть рукой на наше расследование, как вдруг, в полном соответствии с законами детективного жанра, в нем произошел неожиданный поворот! А случилось это, когда Базиленко добыл в дипломатическом магазине выписку из лицевого счета Дэ-Пэ-Дэ, где были указаны все его приобретения, сделанные за время пребывания в стране.
— Смотрите, что получается, Михаил Иванович, — возбужденно прокомментировал эти документы Базиленко. — Только за вторую половину прошлого года и три месяца этого Драгин приобрел стереосистему, видеомагнитофон, телевизор, пылесос, автомобильный приемник, два ковра, кожаное пальто, не говоря уже о всяких мелочах! Всего около трех тысяч инвалютных рублей! За это же время он делал переводы во Внешторгбанк да еще оплатил две посылки по дипломатической выписке. Если все это сложить, получается сумма, почти в два раза превышающая его зарплату! А ведь он еще брал на руки, чтобы жить! Но самое интересное, что посольство за этот период перевело на его счет в дипломатическом магазине всего пятьсот инвалютных рублей!
— Откуда же взялись деньги на его счету? — удивился я, хотя, как мне казалось, давно перестал удивляться тому, на какие ухищрения иногда пускались некоторые мои соотечественники, чтобы извлечь максимум выгоды из своего пребывания за границей.
— А черт его знает! — пожал плечами Базиленко. — Я и сам понять не могу.
— Вот что, Павел Игнатьевич, — посоветовал я, — попроси в дипмагазине показать тебе копии банковских поручений, по которым они начисляют деньги на лицевые счета…
На следующий день Базиленко заявился ко мне в еще большем возбуждении.
— Ну, дела! — с порога сказал он. — Оказывается, деньги на счет Драгина поступили из торгпредства!
— Из торгпредства? — И на этот раз я был в полном недоумении. — При чем тут торгпредство?
— В том-то все
Базиленко положил на стол несколько копий банковских поручений с обведенными красным фломастером десятизначными номерами валютных счетов.
— Вот это — расчетный валютный счет торгпредства, — пояснил он. — А это — клиринговый счет того же торгпредства. Видите, на первый взгляд они идентичны, даже все цифры совпадают! Только порядок несколько иной. Так что я и сам не сразу обнаружил это различие.
— Ну и что из этого следует? — К своему стыду, я ничего не понял из его объяснений.
— Как что? — поразился моей тупости Базиленко, забыв, видимо, что и он не сразу смекнул, что к чему. — Это же чистейшее жульничество! Ведь клиринговый счет предназначен только для безналичных расчетов по торговым операциям, а они снимают с него «живые» деньги для оплаты своих покупок! Если это вскроется, будет большой скандал!
Наконец, и до меня дошел истинный смысл этих операций. Вернее, махинаций, потому что ничего общего с законными финансовыми операциями они не имели.
— На что же они рассчитывали? — спросил я.
— Скорее всего, на помощь банковского компьютера, — предположил Базиленко. — Ему же что расчетный счет, что клиринговый — все едино! Была бы команда!
— Выходит, они воровали у государства?
В знак согласия Базиленко кивнул головой.
— Мы сможем это доказать?
— А как же! — Базиленко был полон энтузиазма. — Я сиял копии со всех документов, которые уличают Драгина и Исакова в незаконном присвоении государственных средств на общую сумму почти четыре тысячи инвалютных рублей.
Оставалось выяснить последний вопрос.
— Но почему Драгин занимался этим вместе с Исаковым?
— Так они же старые друзья, — ответил Базиленко, который, как я давно заметил, неплохо разбирался в том, кто, с кем и почему враждует или дружит. — Работали вместе в Швейцарии. Кстати, как я выяснил, Исаков был оттуда досрочно отозван за какие-то махинации с бензином. Но потом кто-то помог ему снова выехать за границу. Правда, на этот раз не в Европу, а в Африку. Так что ничего удивительного в том, что они сговорились, я не вижу…
Последовавшие за этим события развивались весьма динамично.
В тот же день я доложил послу о результатах проведенного нами расследования.
Двумя часами позже Гладышев вызвал торгпреда и поручил ему тщательно разобраться с использованием клирингового счета для оплаты личных расходов.
Утром следующего дня на стол посла легла объяснительная записка Исакова, в которой он признавался в том, что в сговоре с Дэ-Пэ-Дэ переводил валюту на его и свой счета в дипломатическом магазине, и заверял, что немедленно возместит весь причиненный ущерб. А перед обеденным перерывом к послу зашел Дэ-Пэ-Дэ с заявлением о предоставлении ему очередного отпуска.