Агентурная сеть
Шрифт:
На этот раз я не лгал, когда говорил, что меня не интересуют секреты местных спецслужб. Вернее, лгал только отчасти, поскольку вполне обоснованно рассчитывал, что возможностей «Артура», «Рокки», «Мека» и Акуфы достаточно, чтобы держать под контролем деятельность специальной секции «Руссо» против учреждений и граждан моей страны. Помощь Сервэна была бы, безусловно, весьма полезной, но я имел на него более серьезные виды и потому на данном этапе готов был пойти на некоторые жертвы.
— Надеюсь, вы не потребуете от меня чего-то сверхъестественного? — продолжая заметно нервничать, спросил
— Ни в коем случае, — успокоил я его. — Более того, моя просьба, возможно, будет отвечать и вашим профессиональным интересам. Это будет, если можно так выразиться, наше общее дело.
— Очень интересно! — воскликнул Сервэн. — Какие у нас с вами могут быть общие дела?
— Вы сами сказали, что вас беспокоит проникновение в страну коммунистической идеологии. Но ее носителями являются не только советские, но и китайские представители, Притом, не в самом лучшем варианте. А конкретным распространителем — агентство Синьхуа. Не так ли, месье Сервэн?
— Так, месье Вдовин, — с нескрываемой заинтересованностью подтвердил француз.
— Вот я и хотел бы, чтобы вы установили слежку за корреспондентом агентства Синьхуа и поделились со мной полученной на него информацией.
Сервэн задумался, прикрыв рукой глаза. Я терпеливо ждал.
— Должен признаться, — наконец, заговорил он, — что мы уже держим его под наблюдением. Но вам-то зачем это нужно?
— Будем считать, что это мой личный интерес.
Не мог же я объяснить ему, что вот уже много лет мы находимся в жесткой конфронтации с нашими бывшими единомышленниками по социалистическому лагерю и «братьями навек» и что все эти годы достижения в оперативной работе по китайцам ценятся у нас не ниже, чем в работе по американцам. О наших разногласиях он знал и сам, а остальное его просто не касалось!
Мне вспомнилось, как лет за десять до описываемых событий, накануне принятия КНР в ООН, чего в течение многих лет добивался Советский Союз, во все резидентуры была направлена шифртелеграмма, в которой указывалось, что наконец-то успешно завершилась изнурительная борьба всего социалистического лагеря за восстановление исторической справедливости, и тут же предписывалось принять самые энергичные меры по разоблачению антисоветской деятельности китайских представителей во всех международных организациях, членом которых КНР станет после принятия в ООН!
Более парадоксальной по своему смыслу телеграммы мне не приходилось читать за всю многолетнюю службу в разведке!
— Ну, хорошо, — потер подбородок Сервэн, — предположим, что я выполню вашу просьбу. Но как я буду делиться с вами полученной информацией? Пересказывать содержание сводок?
— Зачем пересказывать? — пожал я плечами. — Разве не проще периодически передавать мне копии сводок с результатами наблюдений? Я сам буду извлекать из них нужные мне сведения.
В том, что я предложил, был заложен вполне определенный смысл. Слежка за любым объектом — длительный процесс, и подобный вариант передачи информации позволял постепенно затянуть Сервэна в негласное сотрудничество. К тому же сам факт передачи документальных материалов из местной контрразведки являлся хорошим закрепляющим моментом и рано или поздно должен был привязать его к нам невидимыми,
— И вы гарантируете мне, что сумеете договориться с Усалевым, и у меня не будет никаких проблем? — после некоторого раздумья спросил Сервэн.
— Конечно, можете не сомневаться, — твердо сказал я, тем более что ни с каким Усалевым ни о чем не нужно было договариваться.
— Ну хорошо, я согласен! — сдался наконец Сервэн.
Минут десять ушло на обсуждение технических деталей, связанных с организацией наблюдения за «Бао» и передачей сводок, еще минут пять на всякие светские разговоры, и мы расстались, как мне кажется, весьма удовлетворенные друг другом.
Сервэн считал, что он заключил выгодную сделку, не слишком обременительную, не связанную для него с большими издержками и оставлявшую ему шанс со временем избавиться от вынужденной зависимости. Я же был доволен тем, что удалось договориться с ним о более или менее длительном сотрудничестве, от которого до окончательной вербовки, хочет он того или нет, дистанция не такого уж большого размера.
Как там говорится в пословицах о шестеренке и коготке?
Той же ночью в Центр ушла такая шифртелеграмма: «Встреча с „Атосом“ прошла по утвержденному плану. Он согласился задействовать возможности „Руссо“ в разработке „Бао“. Подробный отчет о встрече будет направлен дипломатической почтой».
А еще через два дня я восстановил связь с «Дожем».
Это было, конечно, не совсем тактично по отношению к Лавренову, но, когда дело идет о безопасности ценного источника информации, тут не до взаимных реверансов! К тому же этот агент с самого начала своей карьеры на разведывательном поприще всегда был на связи у резидентов, и то, что какое-то время с ним работал Лавренов, было всего лишь вынужденной мерой, последовавшей после внезапной гибели Матвеева.
Теперь все снова становилось на свое место.
И все же, когда мы обсуждали с Лавреновым, как мне вступить в «Дожем» в контакт, он не выдержал и с грустью в голосе сказал:
— Что-то я совсем оказался не у дел! «Люси» и «Монго» у меня забрали. Один Акуфа остался, и тот работает на внешнюю контрразведку.
— Подожди, Сергей, — успокоил я его. — Тебе предстоит интересное дело. Если ты его сделаешь, все остальное не будет иметь никакого значения. А для начала постарайся поближе познакомиться с корреспондентом агентства Синьхуа.
33
Еще сравнительно недавно, всего каких-то пять лет назад, мне бы и в голову не пришло давать оперативному работнику указание «поближе познакомиться» с каким-либо китайским представителем. Такое указание было бы практически невыполнимым, потому что китайцы демонстративно уклонялись от каких бы то ни было контактов с сотрудниками советских учреждений.
Это отчуждение началось еще в шестидесятые годы и достигло апогея во время «культурной революции», когда, за редкими исключениями, китайцы не просто избегали общаться с советскими гражданами, но буквально шарахались от них при любой, даже самой безобидной попытке завести какое-то знакомство.