Агентурная сеть
Шрифт:
Это азбука контрразведывательной работы, и ни для кого из нас, включая Базиленко, отвечавшего в посольстве за прием на работу местных граждан, а в резидентуре — за оперативное наблюдение за ними, эта сторона деятельности спецслужб, конечно, не являлась секретом. А потому не стала откровением и информация «Рокки» о том, что среди работающих в советских учреждениях местных граждан есть агенты специальной секции «Руссо», хотя, к нашему общему стыду, ни при Матвееве, ни при моем «чутком руководстве» мы, как оказалось, не уделяли должного внимания этому участку нашей контрразведывательной деятельности.
Только
Полученная агентурным путем информация только тогда чего-нибудь стоит, если ее можно реализовать. Разведка никогда не стремится добывать информацию (по крайней мере, в этом нет никакого смысла) ради самой информации, поскольку важен не сам процесс ее получения, а достигаемый при этом результат. Оставлять добытую информацию нереализованной — все равно, что в муках вырастить урожай, а потом не убрать и загубить в поле под снегом!
И вот, поахав, как и полагается, в душе по поводу собственной некомпетентности и сказав самому себе пару «ласковых» слов, по сравнению с которыми критические замечания со стороны Центра выглядели бы приятными комплиментами, я задумался над тем, какие неотложные меры следует предпринять, чтобы извлечь максимальную выгоду из информации «Рокки».
Набор этих самых мер тоже не является секретом для профессионалов. Все они есть в арсенале любой спецслужбы, и выбор наиболее подходящих для каждого конкретного случая — дело вкуса и темперамента того разведчика, которому приходится этим заниматься.
Если он чрезмерно осторожен или ленив, он выберет меры оборонительного характера: усилит наблюдение за обслуживающим персоналом, установит более жесткий режим работы, запретит заходить в служебные помещения или появляться в определенных местах. Ну и в самом крайнем случае, если ему совсем уж не хочется эти заниматься, уволит ко всем чертям тех, кто сотрудничает с контрразведкой!
А тот, кто трудолюбив и склонен к наступательным действиям, не ограничится только такими мерами, потому что все двери не закроешь и ходить, куда надо, не запретишь — обслуживающий персонал для того и принят на работу, чтобы работать там, где нужно, а не слоняться без дела и зря получать зарплату. И прежде, чем кого-нибудь уволить, он сто раз подумает, потому что на место уволенного все равно будет принят другой, и местные спецслужбы с таким же успехом завербуют этого другого, как и того, кто был так скоропалительно уволен. И все пойдет по новому кругу!
А потому тот, кто по-настоящему любит оперативную работу, умеет делать свое дело и больше озабочен действительной безопасностью своих представительств, а не личным покоем, получив данные о связях какого-то человека со спецслужбами, первым делом постарается с его помощью проникнуть в эту самую спецслужбу и хорошенько там пошуровать! А для этого надо перевербовать выявленного агента или при его прямом или косвенном посредничестве внедрить своего человека — подставу.
Конечно, наиболее ощутимых результатов можно добиться, если завербовать оперативного работника
Все эти размышления отняли у меня всего несколько минут, пока я ехал домой после встречи с «Рокки».
Наутро я вызвал Базиленко и передал ему суть того, что узнал от «Рокки»: вечером этого же дня Базиленко должен был встретиться с «Артуром», и я рассчитывал, что он сможет уточнить и дополнить полученную от «Рокки» информацию.
А на следующий день, заслушав отчеты работников о проделанной накануне работе и отдав необходимые распоряжения, я снова пригласил Базиленко и сказал:
— Ну, давай разбираться, что у нас получается…
Базиленко открыл толстый журнал, в котором в течение многих лет его предшественниками, а затем им самим регистрировались все работавшие в советских учреждениях местные граждане, нашел нужную страницу и стал читать:
— Итак, Вад: сорок два года, с неполным средним образованием, женат, принят на работу восемь лет назад в качестве шофера-механика по рекомендации заведующего протокольным отделом МИДа.
— А что о нем сообщил «Артур»? — нетерпеливо спросил я.
— Через свои старые связи в дорожной полиции «Артур» выяснил, что когда-то Вад был сержантом жандармерии, работал в президентском гараже. Затем уволился из жандармерии и несколько лет служил таксистом в частной компании, владельцем которой является его родственник — сотрудник МИДа…
— Опять МИД? — перебил я Базиленко. — Не тот ли это самый заведующий протокольным отделом?
— Возможно, но точнее «Артур» установить не смог. Но зато он выяснил, что, работая таксистом, Вад зарабатывал примерно в полтора раза больше, чем в нашем посольстве.
Тут надо заметить, что зарплата местных граждан, работающих в советских учреждениях, не говоря уж об учреждениях западных стран, была всегда в полтора-два раза выше, чем у работников аналогичных профессий в местных организациях. Поэтому работа в каком-то иностранном представительстве была вожделенной мечтой любого местного гражданина как из-за своей престижности, так и по причине более высокой зарплаты. Но таксисты, особенно имевшие собственные автомобили, по местным меркам входили в число наиболее обеспеченных граждан, чей заработок был намного выше среднего по стране.
— Выходит, после перехода к нам на работу он потерял в заработке? — удивился я его альтруизму. — В чем же тогда была его выгода?
— В этом-то все и дело! Видимо, контрразведка доплачивала ему разницу в зарплате, так что он не пострадал. К тому же и сам Вад, судя по всему, нашел возможность для «левых» заработков. «Артур» сообщил, что дорожная полиция неоднократно задерживала Вада, когда он на посольском автобусе с дипломатическим номером развозил своих сограждан по близлежащим поселкам.