АГМИЛ. Тысяча и одна Тайна
Шрифт:
– Папа! – восклицаю я. – Правда, мы похожи? Люди. Деревья. Цветы. Рыбы. Собаки. Птички. Коты.
– Ещё бы! Не зря нас сравнивают. Ты вот моя птичка-невеличка.
– А мама?
– Рыбка золотая, – шутит отец.
– Из сказки? Она пообещала три желания исполнить, чтоб рыбак отпустил.
– А вот одна наша знакомая помогает мечтам осуществиться, ничего не требуя взамен, – с гордостью произносит отец.
– Она и твоё заветное желание исполнила? – я хлопаю в ладоши.
– Ну, тогда мы
… Пока родители вспоминают, что было, когда меня ещё не было, я думаю о своём: «На свете столько удивительного! Даже мои родители. Они такие разные…
Мама строга и требовательна. Она считает, что в жизни всех ждёт немало препятствий и трудностей. И готовит меня к этому.
С папой мы друзья. С ним можно поговорить обо всём на свете. Он рассказывает занимательно даже о непростых вещах. Мы часто играем, шутим, смеёмся, шалим.
Мама старается всё планировать заранее. Ей надо знать, что будет, если…
Отец радуется каждой минуте.
Мама следит за внешностью, поэтому подолгу наряжается перед зеркалами.
Отцу милее потёртые джинсы, вязаный свитер, удобные кроссовки.
Мама говорит, что надо ставить правильные цели, стремиться к успеху.
Для отца важнее семья, общение с друзьями, прогулки в парке, путешествия.
Оба занимаются спортом. Мама для стройной фигуры. Папа ради удовольствия…»
Отец усаживается на корточки передо мной:
– О чём задумалась, Эн-Ли? —
– Да так…
– Понятно, – он вскакивает, подхватывает меня на руки, кружит: – Вж-ж-ж-жи…
– Ха-ха-ха, как весело!
Мама достаёт из сумочки зеркальце, открывает, любуется собой.
– Самолёт, самолёт, отвези меня в полёт! – воплю я.
– Отвезу-у-у, – гудит папа, подбрасывая меня вверх и ловя.
Мама отвлекается от «свет мой, зеркальце, скажи», напоминая:
– Народ кругом! Что за ребячество?
Мы послушно прекращаем каруселить, чтобы продолжить прогулку чинно и степенно. Как принято в культурном обществе.
3.
И всё-таки я рада нашей вылазке в осень!
«Хорошо, – думаю я, перепрыгивая через трещинки в асфальте. – Вроде обычная прогулка. Но столько всего можно увидеть, услышать, ощутить!»
Мне нравится вдыхать аромат осени. Терпкий, чуть горьковатый. Пахнет сухой листвой. Дымом костров. Поздними цветами.
«Пахнет расставаньем, – говорит отец. – И надеждой на новые встречи…»
Принесённая ветром паутинка касается лба. Я поднимаю руку. Осторожно стряхиваю серебристую нить: «Лети! В добрый путь».
Отец блаженно щурится. Глядит сквозь солнечные просветы листвы, как в небесном океане важно проплывают воздушные острова-миры.
– Какие удивительные картины! – задумчиво произносит он. – Вот заснеженные
– А там Дракон! Белоснежный Дракон с изумрудными глазами, – я восторженно пританцовываю.
– Точно. Дракон.
– Это ведь взаправду?
– Ох, это ваше неуёмное воображение, – упрекает мама. – Я вижу облака.
– Разве они тебе никого не напоминают? – возражаю с обидой. – Приглядись!
– Ну, хотя бы воздушные пирожные? – поддерживает отец. – Вкусные-превкусные. Как в твоём кафе!
– Скажешь тоже! – высоко вскидывает брови мама. – В небе пирожные.
– Волшебство рядом, – говорит отец и прибавляет: – только некоторые видят его. Другие не замечают. Или не могут, не хотят?
– Выдумщики! – возвращает нас в реальность мама. Приглаживает юбку-солнце, которая восхитительно гармонирует с велюровым пиджаком и ботиночками на высоких каблучках. – Хватит витать в облаках!
Мы идём дальше. Над городом кружат перелётные птицы.
– Куда они спешат? – интересуюсь я.
– А ты как думаешь? – отец никогда не отвечает прямо. Ждёт мои версии.
– На остров, – сочиняю с ходу. – Коралловый остров Лларок!
Я довольна выдумкой. Пока волшебные сказки живут во мне, всё у меня замечательно! Иногда я их рисую: красками на бумаге, пальчиками на морозном стекле, камешками на песке у речки, разноцветными мелками на асфальте. Порой я вижу их: в облаках, игре света и тени, ночью и на рассвете, пасмурным и погожим днём. Это здорово оживлять мысли, создавать образы, облачать их в слова, превращать в чудесные сказки!
В центре бульвара круглая клумба. Малиновые дубки с солнечными серединками. Нежные хризантемы. Небесные сёстры с лепестками-лучами, названные так необычно – астры. Махровые пурпурные георгины.
– Погляди, – тереблю за руку отца. – Там бабочки танцуют.
– Бабочки танцуют прощальный вальс, – соглашается он.
– Можно мне на бал? – шепчу я.
Мама недовольна:
– И когда вы наиграетесь?
– Иди, – разрешает отец, обнимает маму, целует в щёку. – Детям надо верить в чудеса!
– Ей надо взрослеть, – возражает мама. – А не мечтать о неосуществимом. Учиться выживать. Сражаться. Побеждать. А эти твои фантазии?
Дальше я не слушаю. Сбегаю вальсировать у клумбы, шепча цветам: «Доброго дня! Привет от меня». Они кланяются в ответ.
Набегавшись вдоволь, я возвращаюсь усталая, но довольная:
– Пить хочу! Зайдём в кафе?
– Хватит на сегодня развлечений, – строго говорит мама. – У меня много дел.
– Опять работа, – жалобно тяну я. – Тебе всё время некогда.