Агнец в львиной шкуре
Шрифт:
Горячее пламя костра неистово плясало над сухими поленьями, рвалось к высокому черному небу, раскинувшемуся над лесом, затмевая далекие мелкие звезды, рассыпалось в ночи тысячами огненных искр. Языки пламени озаряли отдаленные уголки лесной поляны, мерцали бликами на лицах людей, молчаливо сидевших вокруг костра. Безмолвный ночной лес обступал поляну темной стеной мрака. Только изредка, в глубине его тревожно ухала какая-то птица.
Длинной сухой палкой Кулак разворошил раскаленные угли, задумчиво посмотрел на звезды, мерцавшие над непроглядным пологом леса. Я плотнее закутался в теплую куртку, следя за причудливой пляской огненных искр, поднимающихся над землей. Тепло костра и близость пламени
В который уже раз я убеждался в мудрости этого человека. Мое безрассудство чуть было не привело меня к гибели, а он, обладая холодным умом, смог разузнать обо мне все, отыскать в степи этот страшный лагерь, и, воспользовавшись моим оборудованием, терпеливо наблюдал, выжидая удобного момента, и строя план моего освобождения. Теперь, все вместе, мы были силой, — правда, небольшой и плохо вооруженной, но силой! Силой способной противостоять преступной власти новых вождей.
Старатели — люди испытанные и суровые — составляли костяк нашего небольшого отряда, укрывшегося в лесах, поблизости от места моего недавнего заточения. Вчера вечером Рэд Ван ушел в город, обещая привести своих товарищей. Значит, скоро нас станет еще больше, и мы сможем напасть на лагерь, чтобы освободить всех заключенных, томящихся там. Уже был продуман план нападения. Здесь, в лесу, стоял тюремный фургон, на котором нас с Рэдом везли на расправу. С убитых охранников сняли форму: она пригодится нам потом, для прикрытия. Сердце мое горело нетерпением. Но нужно было дождаться подмоги, и я сдерживал себя, как мог.
Хо придвинулся ко мне, некоторое время задумчиво смотрел на огонь, потом поднял лицо. В глубине его темных глаз, как звезды на небе, горели искры костра. Губы его едва заметно и беззвучно шевелились.
— Расскажите мне о себе, Хо, — тихо попросил я. — О том, что с вами было все это время… Что стало с Викки? Я очень переживаю за нее!
— С ней все хорошо, — кивнул Хо, и губы его тронула теплая улыбка. — Она в безопасном месте… После твоего неожиданного отъезда мне было очень тревожно за тебя. Я прекрасно понимал твое желание отомстить за смерть жены… Подобные чувства знакомы и мне… — Он замолчал, задумчиво глядя поверх костра в ночную мглу леса. — Когда же ты не вернулся, я понял, что случилось что-то плохое. Но, как я мог помочь тебе? Этот мир был враждебен и мне самому. Полжизни я провел вдали от него, скрываясь от людей. Единственная надежда оставалась у меня хоть что-то узнать о твоей судьбе…
— Викки? — догадался я.
— Да, — кивнул Хо. — С большим трудом мне удалось пробраться на виллу Наоки и встретиться с ней. Храбрая девочка! Она все рассказала Наоке. Он был в гневе, избил ее и держал взаперти в доме, как пленницу. Однажды ей случайно удалось подслушать разговор Наоки и твоего бывшего начальника, из которого я понял, что ты жив и узнал, где тебя искать.
— А Наока?
Хо помедлил, глядя на огонь.
— Когда я был у Викки, он появился в самый неподходящий момент… Он узнал меня, хотя прошло столько лет. Я видел его глаза — тот страх и ненависть, которые хотел увидеть давно! Мы боролись с яростью диких зверей… Теперь Наоки больше нет.
Хо посмотрел на меня. В глазах его промелькнуло сожаление, но лицо осталось спокойным. Я благодарно пожал ему руку.
— Но есть еще один человек, заслуживающий справедливого наказания!
— Да, — согласился Хо. — Но он принадлежит
— Но вы с нами, Хо? Нельзя всю жизнь прятаться от мира, в котором злодейство правит над добром!
— Этот путь я пройду до конца, — помолчав, твердо произнес он. — Ты нуждаешься в помощи, и я не брошу друга! И ты прав, этот мир стонет от отчаяния! Добро принижено и унижено в нем. Я многое повидал в своей жизни и понял, что люди не должны страдать безвинно.
Некоторое время мы молчали, затем я спросил:
— Где же теперь Викки?
— Она в поселке старателей. Кулак, старый мой верный товарищ, позаботился о ней. Когда я рассказал ему твою историю, он собрал своих людей и отправился вместе со мной выручать тебя из беды… Ну, а дальше ты уже знаешь.
Я согласно кивнул, прислушиваясь к тишине леса. Лег на траву, подсунув под голову руки и глядя в высокое небо, в окружении темных верхушек деревьев. Ночная мгла постепенно таяла, отступая к границе леса и сменяясь серыми предрассветными сумерками.
Уже под утро хруст веток и стайки всполошившихся птиц выдали приближение чужих к нашему лагерю. Оставленный часовым, Гвоздь сообщил о возвращении Рэда Вана, пришедшего со своими людьми. С десяток новых бойцов выглядели вполне внушительно. Лица их были полны решимости, а глаза горели азартным огнем. Все расселись вокруг догорающего костра и принялись обсуждать план предстоящего боя. Не сговариваясь, все видели во мне руководителя. Я был не готов к подобной роли, но другого выхода не было. Никто в нашем отряде не обладал таким оперативным опытом, какой был у меня, и не имел такой спецподготовки, какая была у меня, поэтому мое руководство было для всех главным залогом нашей предстоящей победы.
— Как вы знаете, лагерь окружен со всех сторон валом, — объяснял я, делая наброски плана лагеря тонким прутиком прямо на песке под ногами. — Вот здесь, у ворот, расположена смотровая вышка с часовым. Еще одна вышка стоит восточнее, вот с этой стороны вала… Здесь и здесь — караульные помещения для охраны. Караул меняется каждые шесть часов.
— Да, — вступил в разговор Хо. — А полная смена охраны у них происходит раз в две недели. Это мы совершенно точно знаем из своих наблюдений. Сегодня суббота…
— Значит, послезавтра приедет замена, — закончил я за него. — Поэтому напасть на лагерь необходимо не позднее, чем сегодня ночью! Охранники на такой жаре за две недели устали, к тому же ожидание скорой смены расслабит их и притупит бдительность. Этим обязательно нужно воспользоваться.
— Может быть, лучше напасть на смену караула? — предложил кто-то из людей Рэда. — Тогда мы сможем захватить еще один фургон и оружие, которого у нас мало.
— Нет! — отрезал Рэд Ван. — Максим прав, нападать нужно на лагерь и сегодня ночью! В степи мы будем отличной мишенью и потеряем всякое преимущество. Ночью же можно незаметно подкрасться к лагерю и застать их врасплох.
— Да, — согласился я. — Неожиданность и стремительность — наш главный козырь в этой операции! Часть наших людей обойдут лагерь с юга, вот здесь, где нет вышек, и взберутся на стену вала… Их поведет Хо. Я, Рэд, Кулак, Гвоздь и Хрящ подъедем на фургоне к воротам лагеря. Кулак и Хрящ будут изображать заключенных, а мы охранников. Операцию начнем одновременно. В этом залог успеха. Необходимо освободить всех заключенных, и до наступления рассвета отойти к лесу.
— Понятно! — кивнул Кулак. — Чего уж объяснять-то? Понимаем, каково им там, не сладко, приходится. Я готов хоть сейчас, стало быть, в бой! Как остальные не знаю, — и он грозно сверкнул глазами в сторону Крепыша и Гвоздя.