Агрессия

Шалыгин Вячеслав Владимирович

А дальше к делу подключились завсегдатаи. На пятой минуте разговора Скаут почувствовал себя как дома, а к десятой стал своим в доску. Даже суровый и явно прижимистый бармен проникся к гостю особой симпатией и сделал ему скидку на следующие два «писярика» с «запивкой» - всего по три охотничьих патрона с картечью или по два с пулями. Обычно полста грамм спирта стоили значительно дороже, до пяти «12/76», в зависимости от размера дроби. Скаут оценил жест хозяина заведения и подарил ему остатки минской газеты, в которые был завернут пакаль. Вещицу при этом Скаут ухитрился не

засветить.

Бармен искренне обрадовался подарку и тут же принялся читать вслух устаревшие на две недели новости.

– Это чего!
– когда бармен взял паузу, чтобы отдышаться, заявил один из местных выпивох.
– Дома ходячие или вот, как у нас, жара несусветная и золото жидкое, это семечки. Мне перекупщик один рассказывал про Москву. Вот там дела! Все затоплено! Откуда вода взялась - никто не знает, да только как начало топить, как начало… так и затопило выше крыш.

– Я тоже слыхал, только не понял, как так?
– сказал другой.
– Там же не везде низины, есть холмы. Ну, там, Воробьевы горы, Поклонная, Теплый Стан. Как так затопило, что и холмы утопли, и Кремль аж на триста метров под воду ушел?!

– На тридцать, - уточнил третий.

– Ну, или на тридцать, неважно. Главное, что про потоп информация верная. И не от перекупщика, а от квестера кирсановского. Помните, давеча забредали, еще до черных? Ну, Фимка еще им красный пакаль подогнал. Я тогда много чего узнал у квестера этого. Солидный человек, врать не будет.

– Да, много рассказывал этот квестер, - согласился первый выпивоха.
– Я тоже слышал. Мы с Гогой сидели, а он рядом с каким-то другим квестером, похоже, что ученым, про всякое такое разговаривал.
– А про сокровища кремлевские он рассказывал?
– Какие сокровища?

– Ну, вроде как вывозили кремлевские сокровища баржами, да все так и не вывезли. Или одна баржа затонула. Тут непонятно. Но с тех пор над Кремлем постоянно кружат странные катера-призраки, а в самом Кремле… как раз там, где самая глубина, бьются за эти сокровища квестеры-водолазы и стерегущие клад зомби-утопленники.

– Ага!
– бармен усмехнулся.
– А командует этими зомбя ми Ленин.

– А он разве утонул?

– Нет. Но теперь он ведь тоже там, под водой. Мавзолей затоплен.

– Нет, Ленин не может командовать. Он давно умер. Там только те, кто недавно двинул.

– Ты серьезно? Это тебе тоже тот квестер рассказал?

– Люди говорят.

– А ты сам не утонул там, случайно? Какой-то ты бледный и чушь несешь, как тот зомби. Покажи глаза, зрачки на свет реагируют?

– Да уймись ты, Петрович! Люди говорят, зелье какое-то придумали в лабораториях под мавзолеем! Как раз накануне потопа. Ну, чтоб из мумии зомби сделать. С мумие й у них ничего не получилось, зато с новопреставленными все удалось. Когда затопило все, это зелье с водой смешалось и всех утопленников воскресило.

– А почему только в центре?

– Ну, не знаю, может, от концентрации зависит?

– Треп.

– За что купил, за то и продаю!

– Чисто русский бизнес. И треп

тоже. Лишь бы языками чесать!

– А еще под водой звезда горит! На Спасской башне. Если донырнуть, ее хорошо видно.

– И куранты бьют?

– В полдень, и в полночь. Только не звонко, а как набат. Такой гул, что рыба пузом вверх всплывает. И водолазы тоже. Не дай бог под водой оказаться, когда бить начинают, сразу кабздец.

– Вообще шняга.

– Скаут, скажи ему!

– Я, мужики, не в курсе.

– Ты ж с Большой земли, про Москву-то должен был слышать.

– Не больше вашего. Я из Киева в Минск, а потом сразу сюда. И все рысью.

– А, ну да, газета ж минская, - спохватился второй завсегдатай.
– Немалые концы. Но бизнес есть бизнес. А ты в этой фирме за что отвечаешь?

– Проводник я.

– Ты ж не местный!

– Я вроде следопыта, на любой местности нормально ориентируюсь. Сам не знаю, почему. Как-то само собой получается.

– Это бывает, - уважительно кивнул выпивоха.
– Я, вот, когда в Москву в первый раз попал, еще в девяностых, в метро без подсказок сориентировался. Чисто по чутью. Я и пакали чисто по чутью могу найти! Никаких детекторов не надо. Меня квестеры потому и привечали… я их легко на белый вывел, а потом… на красный, только его Фимка, сука, перехватил, а потом…

– Ты заблудился и утонул в яме с зомбя ми, - вставил бармен.
– Хватит на сегодня, Кубрик, совсем уже чушь несешь. Баиньки пора.

– Да я еще… в норме! А потом я зеркальный вычислил, понял, да?! Вот явятся квестеры, я им… покажу. А они заплатят. Налей, Петрович!

– Хватит бухать, я сказал! Топай отсюда!

– Налей на ход ноги, - не сдался завсегдатай.

– Хватит! Кто тебя домой потащит?!

– Я угощаю, - заявил Скаут.
– И провожу. Далеко?

– Полчаса пилить, почти на том краю Пассажа, - бармен покачал головой, но налил.

– Ты человек, Скаут!
– Кубрик отсалютовал рюмкой, выпил и наклонился Скауту к самому уху.
– Хер с ними, с квестерами. Я тебе расскажу, где зеркальный зарыт. Хочешь?

– Давай ты сначала покажешь, где твой дом.

– О-о, у меня дом… - выпивоха многозначительно округлил глаза, потряс кулаком, но сформулировать адрес, описание дома или хотя бы ориентиры не сумел.
– Там… за-а горизо-онтом… там, там-тарам… Я покажу…

Каспер не спешил начинать торговлю. Он ждал возвращения Вяткина и сталкеров, которые добровольно вызвались изучить местный рынок на предмет спроса, предложения и уровня цен. Народ, конечно, не одобрял такой неспешности гостей и слегка волновался, но, в целом, отнесся к ситуации с пониманием. Люди впервые в Посаде, даже в Кыштымской зоне прежде не бывали, им надо осмотреться, хоть немного привыкнуть, уладить формальности (которых на самом деле не существовало), ну, и вообще. Последний аргумент приводился многозначительным тоном и успокаивал лучше всех предыдущих. Правда, ненадолго. К очереди пристраивался кто-нибудь еще, и объяснения-аргументы озвучивались вновь.