Ах ты... дракон!

Белова Елена Петровна

– Уверен?

– Э-э...

Вот хоть убей не помню. Коялся же не пить ничего крепче кефира... нате вам. Как это вышло? Я ж не маг ни разу.

– Часовню тоже я развалил?

Классика осталась неопознанной. К счастью.

– Какую часовню?
– прищурился Коготь. Остальные подобрались.

– Никакую! Это все?

– Нет. Кое-что ты таки развалил. Пивную. Бочки в шепки, крыша в щебенку. Одни стены остались. Чем платить будешь, уважаемый маг?

Какое неприкрытое злорадство! Ну-ну.

– Ну... я мог бы походатайствовать о тройной компенсации для вас...

во время переселения...

– Это по девять золотых, что ли? Ищи идиотов в другом месте!

– Но я только начал работать... у меня своих денег нет... понимаете? Эта работа - все, что у меня есть...
– вид пожалобней, Воробей...

– Парень... ее у тебя тоже скоро не будет!

– Почему?

– А вот как услышат твои хозяева, что ты о них вчера говорил - выпнут в момент.

– Я ничего не гово...

– Говорил! Все подтвердят! Верно, парни?

"Парни" отозвались одобрительным гулом. Пора "сдаваться"... если я еще чуть поупираюсь, то они подтвердят и то, что я согрешил с кем-нибудь типа барана.

– Чего вы хотите? Я же говорил, что не могу уйти, не указав место для приюта.

– Кто спорит? Указывай. Только не тут.

– Но... моя научная работа... я не могу отказаться... а плесень?
– я обреченно замолчал.

– Будет тебе плесень! Мы тебе всю пшеницу отдаем! И баранов впридачу. Хочешь? Хоть все забирай! Ты говорил, что сможешь унести большой груз?
– Коготь потрепал меня по плечу, зараза такая.
– Вот и уноси. Прямо из долины. Только побыстрей. А то тут, знаешь ли, всякое бывает...

– Вы отдаете мне пшеницу? Правда?

– И баранов. А ты ищешь место своего приюта где-нибудь еще. Баш на баш. Ты молчишь о нашей долинке, а мы о твоих подвигах. Договор, парень?

Помогать мне местные отказались. Разве что баранов стаскали поближе.

Я убито походил вокруг огромного амбара и невысокой, но очень обширной горы бараньих тел. Цвет шерсти - фиолетовый с зеленым - бодрил и навевал мысли о грибах-галлюциногенах. Мда, на такое я не рассчитывал.

Коготь топал рядом и наблюдал, как я тыкаю в землю серебристые прямоугольнички.

– Это что?

– Амулеты... груз нести.

– Че, правда можешь?

– Угу. Только это... они экспериментальные.

– Чего?

– Ну как объяснить. Пробные. Может получиться, а может рвануть так, что ослепнешь или мужскую силу отшибет... побочные эффекты, понимаешь?

Не знаю, что произвело на мужика большее впечатление: угроза потери или словосочетание "побочные эффекты", но через полчаса деревня незадачливых драконоторговцев вымерла. У невзрачных домиков, как оказалось, были глубокие подвалы, и все предпочли пересидеть эксперименты придурочного мага там. Коготь утопал последним, при этом раз пять обернувшись и потребовав не запускать "эту хрень", пока он не доберется до укрытия. Да без проблем. Можно подумать, мне свидетели нужны...

Для верности я подождал минут пять.

Потом поднял над головой руки и помахал, широко разводя их в стороны.

В небе зашумело...

– Макс! Макс, ты... ты... дурак какой!
– от волнения Славка чуть не сшиб меня крылом.
– Ты что творишь? Договорились же только

разведать! Мы чуть с ума не сошли... куда ты полез?

– Да так вышло...
– повернулся к остальным драконам.
– Ну что парни? Справимся сами или придется подмогу звать?

Разговорчики!

За окном снова что-то гулко бухнуло. Звякнули некрупные здешние стекла в решетчатом переплете. Не поворачивая головы, женщина привычно вслушалась в звук - нет, волноваться не о чем. На этот раз.

– Это на полигоне, - поспешил успокоить ее собеседник.

– Да, похоже.
– Ирина Архиповна улыбнулась. А что через силу, так не радость это - вежливость. Распивать чаи с местным начальством - не всем в радость. Даже дома... даже при Союзе - в последние его годы. Это раньше Иринка-Иришка, Ира-Смерш, как когда-то звали ее в родной роте, вызов к начальству встречала спокойно - общее дело делали, она попроще, командир потруднее. Потому и беспокоиться не о чем было. Потом... потом она и сама не поняла, как и когда все так поменялось. Но уже в семидесятые было заметно, как рушится былое равенство. А потом пришли восьмидесятые и девяностые. Предательство тех, чье будущее она когда-то защищала на Белорусском...

А будущее ухмыльнулось и высказалось, что лучше б они тогда не брыкались - попили бы потомки баварского пива! А будущее выскалилось новыми свастиками. А будущее пожелало отречься от всего ради "общечеловеческих ценностей".

Потом, конечно, до потомков стало что-то доходить, в новой стране снова стали отмечать юбилеи Победы, уцелевших ветеранов вновь стали приглашать на праздники и приносить цветы... Но Ирина Архиповна смотрела в лицо очередного "слуги народа" на очередном чествовании и понимала, что искренности в его словах столько же, сколько в клятве депутата выполнить все предвыборные обещания. Потому что помнила другое:

"Сейчас не тоталитарное общество! Какие вам льготы? Обойдетесь!" - и дрожащие губы Семена Петровича, Сенечки-от-Винта, пережившего таран фашистского истребителя и умершего вскоре после этого разговора.

"Оккупантка!" - в спину Елизаветы Воронцовой, когда-то освобождавшей Освенцим.

"Старичье бесполезное... когда вы уже кончитесь?"

Понятно, почему теперь начальству - любому - Ирина предпочитала не доверять?

Хотя этот вроде еще ничего. Местный "народный избранник" ей даже нравился. Хозяин, как раньше уважительно отзывались об успешных директорах заводов, председателях колхозов. О деле думает, а не о том, как побольше украсть и получше припрятать. Дом этот, для бесприютных, например, где она до сих пор живет... отсутствие беспризорных детишек. Вдова десятника местной сторожи все вздыхала, что в той банде преступивших, что недавно разоблачили было - "представьте только, Ерина Архиповна!" двое мальцов! Как допустили, куда смотрели, кто их теперь в ученики возьмет... надо обязательно человека с опытом, чтоб управился. Но всерьез за судьбу малолетних преступников не тревожилась - присмотрят, мол, не бросят. Вот так просто "не бросят", и все. А дома почему-то бросают...