Ахилл

Никитин Юрий Александрович

Ахилл дышал тяжело, ярость утихала медленно, в глазах еще вспыхивали горячие искры.

– Сегодняшняя песня была его?
– спросил он хрипло.

– Да.

– Ладно, - сказал он. Тяжело опустился на ложе из шкур, сказал с болью: - Ты прав, но ты жестокий человек... Сварог щедро тебя одарил, но клянусь небом, в твоих песнях много ума, и мало сердца, потому их в народе забудут скоро!

Аристей холодно наклонил голову. Он был уязвлен.

– Для государства важнее моя правильная политика чем мои поэмы.

– Я в этом не уверен, - буркнул Ахилл и поспешно отвернулся, чтобы

не слышать возражения воеводы, который всегда побеждал в спорах.

Троянцы в новом жестоком бою разгромили ахейцев наголову. Россы со своих кораблей угрюмо смотрели, как, преследуя бегущих, троянцы убивали их в спину, усеивали трупами бескрайнее поле, а затем и все побережье.

В отчаянии ахейцы бросили лагерь, спасались на кораблях. Часть троянского войска осталась грабить лагерь и добивать защитников, другие попытались с ходу ворваться на корабли. Завязалась жестокая сеча, на корабли полетели факелы. Первым вспыхнул корабль Агамемнона, огонь охватил паруса.

Петрок не выдержал, ринулся к Ахиллу;

– Князь, дело общее! Давай выступим!

Ахилл отрезал:

– Нет.

В сторонке Ярослав, воевода с другого корабля, сказал горестно:

– Извечная болезнь россов... Один сражается, другой с высокого холма смотрит на погибель войска соседнего князя, мед пьет и злорадничает...

– Здесь дерутся ахейцы с троянцами!
– бросил Ахилл.

– А разве у нас не так? Никогда не удавалось выступить разом.

– Было.

– Когда было, - протянул Ярослав.

Он тяжело спрыгнул с корабля на песок, побрел к своему кораблю. Троянцы на него не нападали, они держались поодаль от черных кораблей мирмидонян.

Петрок и Аристей ощутили, что князь поколеблен. Память о славном походе прошла через века, тысячелетия и осталась в песнях. Тогда их пращуры спустились с высоких Карпатских гор, разгромили обитающие внизу племена, увлекли их в удивительнейший поход в попытке достичь края земли... Они шли через степи, сметая с пути воинственные племена кочевников, шли через леса, уничтожая и разметывая лесных людей, шли через снежные горы... Они принесли в Китай железо и колесницы, там смотрели на колесо как на чудо, с боями вошли в жаркую Индию, прошли ее всю, покоряя местные племена дасиев, добрались до океана. Дасии клялись, что дальше земель нет, а вода за сотню верст от берега уже кипит... Многие там остались, установив на новых землях свои законы, а местных жителей зачислив в особую варну неприкасаемых, чтобы уберечь немногочисленных россичей от растворения среди народов, которых как песку на берегу океана, другие же пошли обратно, и тогда от великого племени стали отделяться род за родом, оседая на покоренных землях, давая начало новым народам... И вот теперь, всего через несколько сот лет, наследники великого похода едва понимают друг друга!

Аристей пробормотал вполголоса:

– У каждого князька своя дружина... А для народа это гибель.

Петрок умоляюще схватил Ахилла за руку:

– Князь!. Можно спасти ахейцев и слово не нарушить! Дай мне свои доспехи, троянцы побегут от одного появления россов!

Ахилл ошеломленно дернулся:

– С ума сошел? Твоя голова всех наших стоит!

Аристей ступил вперед, сказал Ахиллу прямо в глаза:

– Отпусти

Петрока! Отгоним от кораблей, сразу вернемся.

Сзади зашумели. Ахилл яростно обернулся. Воины в полном вооружении нетерпеливо переминались с ноги на ногу, метали недобрые взгляды, слышался ропот.

– Князь, отпусти!

– Мы только шугнем чуть...

– От кораблей, а там пусть сами!

– Вернемся тут же!

Ахилл привлек к себе Петрока, поцеловал, пристально взглянул в глаза. Юноша крепок, мускулы как железные, грудь широка, а руки сильные, к воинским упражнениям привычные... В боях был не раз, и Ахилл всегда отпускал его без боязни, пока не открыл в нем редкостный дар провидца, дар ведуна...

– Только от кораблей, - наказал он, - и сразу назад!

Россы лавиной хлынули на берег. Многие прыгали без щитов, медные острия деревянных копий даже не царапали доспехи из булата, и россы в этой войне перестали думать о защите, всю силу вкладывая только в удары.

– Мирмидоняне!

Троянцы, словно о стену, ударились о чей-то отчаянный вопль. Передние попятились, обречено подняли щиты.

Петрок налетел на переднего, саданул копьем. Троянец закрылся щитом, но широкое стальное лезвие пробило с легкостью, полоснуло троянца по плечу. Тот рванулся, застежки лопнули, и он отскочил, оставив на копье Петрока щит и медный наплечник. Петрок попытался высвободить копье, но троянец ринулся вперед, ударил мечом. В голове загудело, а троянец, схватив меч обеими руками, стал бешено рубить гиперборея, стараясь просечь доспехи.

– Ах, ты так!
– Петрок бросил бесполезное копье, рванул из ножен меч, с силой опустил его на троянца. Сбоку раздался вопль, второй троянец шарахнулся, ибо меч мирмидонянина рассек противника от шлема и до пояса.

– Вперед, россы!
– закричал он звонким страшным голосом, подражая Ахиллу.

Сеча стремительно отодвигалась от кораблей. Земля покрылась телами троянцев. Это была бойня, мечи и боевые топоры россов рассекали противника с той же легкостью, словно те и не надевали доспехов.

Застоявшиеся от долгого безделья россичи опрокинули и погнали троянцев. С корабля раздался громовой голос Ахилла, призывающий вернуться, но никто не услышал, громко пропела боевая труба, приказывая отходить, однако каждый слышал только лязг оружия. Опьяненные победой, россы гнали и гнали троянцев...

– Вперед, вперед!
– торопил ратников Петрок, не замечая, что голос от волнения становится таким же яростным и хриплым, как голос Ахилла.

Они продвигались почти бегом, нанося жестокие удары, усеивая поле битвы павшими. Воздух был горячий, наполненный криками, стонами, руганью, ударами железа по доспехам и щитам.

Разгоряченные, россы гнали троянцев до самых стен Трои. Уже совсем близко Петрок видел огромные ворота, там стоял неумолчный крик сотен воинов, что стремились найти убежище от страшных мирмидонян, и вдруг троянцы остановились. Они гибли, но сражались отчаянно, несколько россов отступили в задние ряды, зажимая раны. Их прикрыли щитами. В воротах загремел яростный голос, Петрок дрогнул, узнав вождя троянцев, неустрашимого Гектора.

Петрок поверг на землю еще двоих, и тут из клубов пыли вынырнула великанская фигура. Это был Гектор.