Ахиллес, или Мир Аль-Азифа

Бурбуля Руслан

Сайра посмотрела на двух хунов, которые вот уже неделю, испуганно косились в сторону ее персоны. Она как бы невзначай зевнула, позволив двум гоблинам рассмотреть свои четыре небольших резца, которые явно отличались от ослепительных зубов остальной челюсти.

Конечно же, в этом мире существуют расы, которые могут похвастаться и еще большими размерами своих клыков, вот только резцы Сайры, были резцами боевой защитницы вурдского клана 'Алой Лилии'. А значит существа, которое в одиночку на протяжении вот уже ста пятидесяти лет, достойно уничтожала любых непрошеных гостей, посмевших вторгнувшиеся на семейный удел клана. Существа, которое выходит биться против целых армий. И чем? Всего лишь двумя стальными иглами. Сайра посмотрела на свои Кхэши, безобидно висевшие на ее боевом поясе. На вид это орудие могли бы вызвать лишь улыбки несведущих. Улыбки, могли позволить себе лишь те, кто не знал во, что превращаются эти тонкие клинки в руках защитницы клана. Удобная рукоятка переходила в вилку.

Разветвления, были необходимы для захвата меча или копья, а вот длинное обоюдоострое лезвие, для колющих и режущих ударов. Хуны, видать были наслышаны об способностях защитницы, хотя никогда ее раньше не видели, поэтому и сидели словно два безвольных чурбана, готовых в любой момент выполнить любое из требований своего молчаливого пассажира.

Прошел практически месяц после того, как она была направлена тремя древнейшими на этот проклятый гивейнский торг. И для чего? Для того, что бы на турнире завоевать право обладания какой то принцессы далекого Сида. После, ей было строго наказано доставить человеческую самку под своды ее родного гнезда.

Уввв — Сайра сама не заметила как вздохнула.

Один из гоблинов аж подпрыгнул от страха.

Чего желает госпожа?

'Выпить твою силу' хотелось выпалить Сайре. Но ей к сожаленью этого не хотелось. Она питалась раз в неделю, а ее пища еще вчера безвольно дергала ногами, перед тем как стать выжатым и бездыханным мешком костей обтянутой кожей.

Когда мы наконец доберемся до этого поганого города?

Госпожа вы же сами слышали. — гоблин, как только мог корчил свою отвратительную рожу, стараясь тем самым выказать ей наибольшее почтение. — предводитель передового отряда гивейнского войска, объяснил, что на их город надвигается огромная толпа объединенных степных племен.

Да помню я, что он говорил! — Сайра вспомнила короткий разговор, при котором начальник отряда чуть не обмочился от своего животного страха.

'Ох уж эти люди. Безвольные и бестолковые создания. Но к сожаленью нам без них нельзя.'

Скажи лучше сколько дней мы потеряли, отправившись именно по этому пути в для того, что бы избежать места схватки?

Не больше трех дней госпожа.

Женская фигура устало откинулась на свое ложе. Ну что ж, придется потерпеть. Она закрыла глаза и предалась воспоминаниям.

Пришедшие в этот мир, древние обладали неимоверной мощью. Они имели облик ужасных созданий, в телах которых и перешли через междумирье. Однако быстро освоившись в новых реалях, древние решили поменять свою телесную оболочку и их конечный выбор пал на людей. Конечно тела этих созданий были мягки и неимоверно ущербны с точки зрения воина. НО! Зато их самки легко вынашивали естество Вурдов и к тому же обладали столькими рецепторами для получения всевозможных плотских наслаждений, что тогдашние праотцы, не могли устоять от этого соблазна и были попросту совращены человеческой конституцией тела, после чего и узаконили свой новый облик. И вот теперь, все три клана на грани вымирания. Нет людей все еще хватало, но вот от кровосмешения, болезней и вырождения, их род стал гаснуть, как последний уголек некогда могучего костра. Дошло до того, что пришлось созывать великий совет и на нем уже выработать дальнейшую стратегию. И надо же! Решение принято. Вурды обязаны возродить людской род для того, что бы в свою очередь самим не сгинуть в этом мире. Один из кланов, разорил одно из далеких поселений, последних чистокровных, обосновавшихся на великих Болотах Дэви, но пленить к сожалению удалось лишь одну мужскую особь. Уж больно воинственны оказались болотные жители. Вырезать все поселки было бы расточительством. Поэтому после этого похода, был отправлен вопрошающий к Дэви. Когда было совершенно безмерно большое жертвоприношение, после которого на жертвенных столбах остались висеть несколько десятков жертв всех рас и возрастов, одни из Дэви смиловался и предрек, что в мире осталась еще одна чистокровная женская особь, которая наиболее подходит по генетическим данным для вурдского пленника и имя ей Мия. Она была принцессой Сида и именно она могла дать полноценное потомство от совокупления с пленником, захваченного вурдами. После собрания очередного великого совета, было принято решение идти войной на этот город-государство. Однако вурды не успели. Как то на охоте, принцесса стала добычей невров. Хорошо еще, что ее сразу признали и не употребили в пищу. В Мирт, были направлены послы, с просьбой о продаже ценной пленницы, но нервы есть нервы. Их верховный вожак постановил, что принцесса станет призовой порукой, которую они намерены выставить в качестве приза, тому, кто победит в самом престижном турнире всего Аль-Азифа. И вот она здесь. Трясется в деревянной кибитке, под взорами насмерть перепуганных торговцев, которые молятся всем своим многочисленным богам, лишь бы те помогли отвести нависшую над их головами бездну и имя этой бездны Сайра.

***

Арест!

Ну чего тебе еще надо? — мысли херувима были словно холодный клинок, резкими и не предрасполагающими для непринужденной беседы.

Что то мне здесь не нравиться. Ты ни чего не чувствуешь?

Херувим то и дело

косил своими золотыми глазами в разные стороны. Они вот уже второй день, как натолкнулись на пусть и невысокие, но все же горы. Ни человеку ни Аресту не хотелось перебраться через нагромождения камней и скал. Но после ознакомления херувима с информацией полученной, как обычно от погружения в созерцание, Арест объявил, что самый короткий путь в Гивейн, лежит именно через эти скалы. Можно было конечно и обойти эту гряду, но в таком случае они потеряли бы три недели и попали бы на игрища, прямо к началу состязаний. А этого Ахиллес не мог себе позволить. Он стремился, как можно быстрее достичь странного, но по описанию Ареста, очень красивого человеческого города-госсударства. Перед состязаниями, ахейцу хотелось, что называется, осмотреться и по ближе познакомится с расами тех, кто решится выставить своих лучших воинов на арену громадного искусственного амфитеатра. Поэтому, подойдя к горам, они оба решили, что будет проще и быстрее, если они переберутся через эти невысокие нагромождения скальных уступов. Но как оказалось, все было те так уж и просто. По началу, как херувим, так и человек, без особых трудностей лезли все выше и выше. Часто Арест находил тропы горных козлов, по которым взбираться на очередную вершину вообще не составляло ни какого труда. Но вот с пропитанием и топливом стало совсем худо. Кроме мхов, здешние скалы больше ничем порадовать не смогли. Вот уже третьи сутки, как ахеец не ел прожаренного мяса. Питались они по большей частью тем, что удавалось добыть спутнику человека. Всего лишь один раз херувиму, удалось разглядеть на вершине очередного уступа, полноценную добычу. Это был горный козел. Но пока лев до нее добирался, прибегая при этом к силе своих перепончатых крыльев, добыча провалилась как сквозь землю. Друзьям пришлось питаться мясом ящериц и змей, которые во множестве грелись на жарком солнце этого мира. Вот только охотился на эти создания, исключительно херувим, так как в первые жизни, Ахиллес почувствовал, некоторый страх перед кем бы то ни было. И этими существами оказались змеи.

Заканчивались третьи сутки их тяжелого восхождения. Смеркалось. Тяжелый огненный шар Аполлона, нехотя уходил куда то за горизонт. Впереди карабкался херувим. Ахиллес сознательно попросил выбрать именно такой порядок и теперь Арест заблаговременно предупреждал своего спутника, о тех местах, где его острый взор, различал логово очередного пресмыкающегося. Обоим надоело питаться пусть и сладким, но все равно отталкивающим мясом этих ползучих гадов. Однако альтернативы до сих пор не было. И вот теперь, оба уставших приятеля, почувствовали исходящую со стороны последней вершины нескрываемую угрозу.

Арест….мать твою так пере этак. — устало произнес ахеец. — Хватить карабкаться, как будто тебе десять лет. Дай передохнуть хоть немного, а то чует мое сердце, что в скором времени нас ждет схватка.

Нет, вы только послушайте его боги Бесконечности. Он чует!! Это же надо!? — мысли херувима до сих пор не излучали доброжелательности.

Нет Арест. Ну в самом деле. Нам стоит перевести дух. На вершине этих проклятых гор нас кто то ожидает и я даю руку на отсечение, что тот, кто там притаился, хочет полакомиться нашими уставшими телами.

На этот раз херувим остановился и улегшись прямо на острые грани уступа, стал внимательно рассматривать последний оплот неприступной вершины.

Это не кто то, а здешняя разновидность Дракона.

Какой еще дракон? — Ахиллесу стало стразу не до отдыха и он решил вскарабкаться, как можно ближе к херувиму. Кое как опираясь на тупой конец копья, он перебрался на новое место.

Какой, какой….Огнедышащий вот какой.

Да ну тебя…ночь ведь скоро. Полно пугать меня своими больными фантазиями.

Арест даже не соизволил ответить на столь обидное замечание. Он пристально всматривался в наступавшие сумерки, настраивая свои глазные яблоки для того, что бы видеть в тепловом спектре.

Вот он — наконец то он нашел того, кто, как и херувим, пристально наблюдал за приближающейся добычей.

Где??? Что б мне пусто было! Я ни бельма не вижу. — тело Ахиллеса приняло боевую стойку. Рука с копьем уже занесена для молниеносного броска.

'Для молниеносного ли Ахилл' — подумал сам про себя человек.

А тебе и не увидеть. Он прячется на вершине и видит нас, как и я его, при помощи исходящего от наших тел тепловых выделений организма.

Да каких выделений Арест. — почему-то тихо прошептал ахеец. — Я испражнялся час тому назад.

Заткнись дурак.

Ахиллес не возражал.

Жди меня здесь и ни чего не предпринимай. Понял? — от мысли херувима веяло холодом и решительностью.

Да что ж тут не понять. Понятнее и быть не может.

Дальнейшие события развивались, как в туманном сне. От которого хочется избавится, но при этом ни как не удается проснуться. Херувим так же медленно, как и до этого, стал карабкаться на последнюю вершину горы. Как только мощное тело крылатого льва перевалило хребет горы, тут же послышался пронзительное шипение и мощный рык. Полыхнуло так, что на мгновение в глазах Ахилла зарябило от всевозможных радужных дуг и сплетений. Звуки борьбы не стихали ни на мгновенье. Наконец-то шум борьбы сошел на нет. Через еще одну минуту, на вершине воцарилась гробовая тишина.