Ахиллесова пята
Шрифт:
Апраним не смог ответить. На шее и на лбу у него выступили вены, челюсти сжались. Ампулы внешне совершенно одинаковы. Но что было внутри? Страх заставлял его задыхаться все больше, лицо посинело. Меллиш покачал головой.
— Ну вот, у вас начался приступ. Как вы вызываете врача?
Он бросил взгляд туда, куда были устремлены выпученные глаза Апранима, нашел звонок и сильно нажал на кнопку, потом бросил одну из ампул в коробочку, закрыл крышку и двинулся к двери. Через несколько секунд дверь распахнулась, женщина в форме медсестры вошла в комнату
Меллиш уважительно отступил в сторону, наблюдая за ее деловыми манипуляциями со шприцем и ампулой. Она взяла руку Апранима, не обращая ни малейшего внимания на Меллиша и на слабые попытки жертвы воспротивиться ее заботам. Еще десять секунд — и Апраним потерял сознание.
— Вам лучше уйти, сеньор. Это очень тяжелый приступ. Я должна немедленно вызвать врача. Ваше дело придется отложить.
— Все в порядке, — вздохнул Меллиш, когда сестра стала набирать номер. — Здесь уже все в порядке.
Выходя из здания, где была расположена контора Апранима, Меллиш выбросил ампулу в урну и пошел вдоль улицы, остановившись только раз, чтобы понаблюдать за машиной «Скорой помощи», мчавшейся на предельной скорости к дому, из которого он только что вышел. Примерно через десять минут за столиком уличного кафе он снимал остатки коллоидного клея с кончиков пальцев с помощью маленького маникюрного прибора и бутылочки с растворителем. Едва он справился со своей задачей, как кто-то уселся за столик рядом с ним, и Меллиш, подняв голову, встретил внимательный взгляд очень красивых серых глаз. Эти глаза были частью симпатичного личика, юного и оживленного, обрамленного блестящими черными волосами, такого привлекательного, что он почти бессознательно улыбнулся ей.
— Чем могу быть полезен?
— Пока не знаю, сеньор, но, возможно, мы это выясним. — Ее прямые брови немного сдвинулись. — Прежде всего имейте в виду, что я следила за вами целый день.
— О! — Меллиш сразу стал серьезным. — Вам, должно быть, нечем занять себя. Откуда такое внимание?
— Вы хладнокровный человек. Не волнуетесь?
— А разве мне надо волноваться?
— По-моему, да. Посмотрите вот на это. — Она положила на стол кожаную сумку и открыла ее так, чтобы он мог увидеть лежащие внутри камеру и набор линз. Меллиш был искренне изумлен.
— Паппарацци? Свободный фотохудожник? Я думал, этим ремеслом занимаются одни мужчины.
— Есть места, куда может проникнуть только женщина.
— Да, конечно. Я не подумал об этом. Разумеется, не следует судить по внешности. И потом, любые комментарии были бы нахальством с моей стороны, поэтому ограничусь словами: я очень удивлен.
— Но не обеспокоен? — настаивала она.
— Нет, очевидно, мне следует предупредить вас, что никто не заплатит за эти фотографии. Абсолютно никто.
— Вы так думаете? — Засунув руку в карман, девушка вытащила выброшенную ампулу. — А что на это скажете?
— Что тут можно сказать? — спросил он, глядя на девушку взглядом невинного младенца.
— Вы купили ампулу
— Нет, нет, вы ошибаетесь, — возразил Меллиш. — Этого недостаточно, чтобы сделать какие-либо выводы. Надо еще установить, есть ли реальная связь между всеми этими фактами.
— Вы не удивились, когда я сообщила, что Апраним умер, — обвиняющим тоном произнесла девушка.
— Нет, — согласился Меллиш, — я ожидал этого. С долей лицемерия сожалея о его смерти, признаюсь, что в определенной степени содействовал этому прискорбному факту. Апраним был больным человеком, а я в разговоре с ним упомянул кое о чем, что сильно обеспокоило его и вызвало острый приступ астмы. Ах, какая жалость!
— Вы признаетесь? — срывающимся голосом сказала девушка, и Меллиш нахмурился.
— Признаюсь в чем? У нас был деловой разговор, расстроивший его. Ему стало плохо, и он умер. Ну и что?
— А это? — Она тронула пальцем ампулу.
— Это? Раствор для инъекции в случае приступа астмы. Я специально купил его. Если вы пойдете в аптеку и спросите у фармацевта, он скажет вам, что я с ним советовался. Я показал ампулу Апраниму и даже сравнил ее с его собственной — они совершенно одинаковы. Вообще-то я точно не знаю, та ли это ампула, что я купил, или та, что была у Апранима в коробочке. Я мог их нечаянно спутать.
Девушка бросила на него быстрый взгляд, и он увидел, как на ее красивое лицо опустилась тень страха.
— Вы подменили его ампулу своей? — прошептала она.
— Вполне возможно. Бывает и такое.
— Кто вы? Маньяк? Хладнокровное чудовище?
— Вы и Апраним мыслите по одному шаблону, — вздохнул Меллиш. — Но теперь моя очередь задавать вопросы. Почему вы шпионите именно за мной?
— Я фотограф. Кроме того, на улице я не просто глазею по сторонам, как другие, — я умею смотреть. Заметив человека, который очень старательно и ловко пытался раствориться в толпе, я заинтересовалась и начала следить за ним. Вот так!
Меллиш рассмеялся и пальцем поманил официанта.
— Поздравляю! У вас в прямом и переносном смысле прекрасные глаза. Что вы предпочитаете: кофе или что-нибудь покрепче?
Девушка смешалась и пробормотала:
— Ну ладно. Кофе. Но вы должны все немедленно объяснить.
— А почему бы и нет? — Меллиш сделал заказ и откинулся на спинку стула. — Интересная ситуация, не правда ли? Вы уверены, что держите меня на мушке, и в этом есть доля истины. Но все обстоит совсем не так, как вы воображаете. — Он задумчиво почесал подбородок и замолчал, ожидая, пока официант расставит на столе чашки. Потом начал тщательно размешивать сахар в кофе. Девушка старалась держать свою чашку подальше от Меллиша. Заметив это, он улыбнулся.