Ахульго
Шрифт:
– А-а-а… – послышалось из темноты.
– Был какой-то гром.
– Это пушки стреляли, – терпеливо объяснял Айдемир.
– Не сегодня-завтра они будут в Чиркате.
– В Чиркате?! – не поверили из темноты.
– Не может быть!
– Я так и буду разговаривать с невидимкой? – спросил Айдемир.
– Ты хоть покажись.
– Зачем? А если вы – шпионы? Сам же говоришь, русский с тобой.
– Да это наш русский! – объяснял Айдемир.
– Если бы не он, я бы давно в Койсу плавал вниз головой.
Из темноты
Парихан разродилась раньше срока, будто сын Хабиба торопился сделать отца героем. Когда неожиданно начались схватки, Хабиб бросился в ближайший аул за повивальной бабкой, но аул оказался пуст. Тогда, беспокоясь на жену, он примчался обратно и нашел благополучно разродившуюся жену со спящим сыном на руках. С тех пор он не находил себе места, хотел уйти на Ахульго, но жена просила не бросать ее одну. К тому же оставленная на попечение Хабиба отара требовала постоянного присмотра. Он ждал, пока кто-то явится из Ахульго, но о нем будто забыли. А теперь явились эти подозрительные люди, которых он опасался подпускать к кутану и отаре. Правда, с ним был его верный пес, готовый растерзать непрошеных гостей.
– Вот теперь и я тебя вижу, – сказал Айдемир.
– Будь я шпионом, давно бы убил тебя.
– Чем докажешь? – грозил ружьем Айдемир.
– Слушай, брат, – обратился Айдемир к Аркадию, который настороженно следил за разговором, легко улавливая его суть.
– Та монета еще у тебя?
– Монета? – не понял Аркадий.
– Серебряный рубль, который ты должен был передать нашему человеку в крепости.
– А, долг! – вспомнил Аркадий.
– Может, это сделает его гостеприимней, – кивнул на Хабиба Айдемир.
– О чем вы там шепчетесь? – спросил Хабиб.
Тьма начала рассеиваться, и теперь они хорошо видели друг друга. Стал виден и кутан. Он состоял из невысокой сакли, двух сараев и большого загона, часть которого была крытой. В загоне толпились овцы, которые блеяли от нетерпения, ожидая, пока их выпустят на луга с молодой сочной травой.
Хабиб убедился, что говоривший с ним человек действительно ранен. А тем временем Аркадий снял сапог и достал из тайника серебряный рубль.
– Держи! – Айдемир кинул рубль Хабибу.
– Мне ваших денег не надо, – ответил Хабиб, не прикасаясь к упавшему рядом рублю.
– Это не просто деньги, – сказал Айдемир.
– Это доказательство. Посмотри на монету внимательней.
Хабиб поддел монету носком сапога, подбросил и поймал ее рукой.
– Я что, рублей не видел? Только легкий какой-то. Фальшивый, что ли?
– Открой его, – сказал Айдемир.
– Постучи краем.
Не выпуская из рук ружья, Айдемир постучал монетой о дуло ружья и с удивлением увидел, как монета раскрылась. В ней Хабиб обнаружил записку.
– Лучше не читай, брат, – посоветовал Айдемир.
– Дело секретное. Шамиль тебя за
Аркадий изумленно смотрел на превращение монеты в атрибут тайного ремесла, но говорить ничего не стал. Он уже привык к разным кавказским неожиданностям.
Айдемир видел, что горец еще сомневается.
– Будь мы шпионами, стал бы я говорить тебе, что мой кунак русский? – спросил Айдемир.
– У него свои счеты к генералу. Они почти кровники!
Вдруг из сакли появилась женщина с младенцем на руках. Увидев гостей, она испуганно остановилась. Спорить с мужем в присутствии жены считалось делом неприличным, и Айдемир сказал:
– Хорошо, мы уходим.
Айдемир уже повернулся спиной к Хабибу, когда тот сказал, опустив винтовку:
– Идите за мной.
Сопровождаемые бдительным волкодавом, Айдемир и Аркадий пошли за Хабибом. Он привел их в сарай, где лежало еще прошлогоднее сено и хозяйственный инвентарь.
– Отдохните пока, – сказал Хабиб.
Они расположились на сене и только теперь почувствовали, как сильно устали. Скоро вернулся Хабиб с хлебом, сыром и кувшином овечьего молока. Пока гости ели, Хабиб осмотрел рану Айдемира.
– Она у тебя не сломана?
– Не знаю, – сказал Айдемир.
– Но с ней что-то случилось. То ли когда в пропасть прыгали, то ли когда нас несла река, и нога попала между двух камней.
Хабиб ушел и через четверть часа вернулся со свежеснятой шкуркой ягненка. Затем омыл ногу Айдемира, посыпал чем-то раны и обернул шкуркой, проложив ее тонкими жердями и обвязав сверху веревкой.
– Поправишься, – пообещал Хабиб.
– Но тебе надо отдохнуть.
– Некогда, – сказал Айдемир.
– Генерал рвется к Ахульго. Нужно предупредить Шамиля.
– Значит, генерал может явиться каждый день? – спросил Хабиб.
– Каждый час, – сказал Айдемир.
– Думаешь, Шамиль сам не знает?
– Может, и знает, – сказал Айдемир.
– Но мое дело сообщать, что видел и слышал, и делать это побыстрее.
– Значит, пора, – вздохнул Хабиб, вынимая кинжал.
– О чем ты? – спросил Айдемир, кладя руку на ручку своего кинжала.
– Эти овцы – с Ахульго, – объяснил Хабиб.
– Если генерал пришел сюда, значит, на Ахульго потребуется много сушеного мяса. Тут есть хорошая пещера, в которой всегда дует ветер. Мясо там быстро сохнет. Надо резать, пока не поздно.
– Всю отару? – не верил Хабиб.
– Не оставлять же ее солдатам. Овец двадцать-тридцать еще можно погнать на Ахульго, чтобы зарезать там. Травы на Ахульго все равно мало. Но я не могу теперь идти, а у тебя – нога.
– Я пойду, – вызвался Аркадий, с трудом выговаривая аварские слова.