Аика. Песня о любви. Книга 1
Шрифт:
Она попыталась навести порядок везде. И я сейчас о том порядке, который царит в душах. Сглаживала острые углы между мной и Минору, параллельно ухохатываясь с нашей «дружбы», учила меня терпению, вежливости и, простигосподи, готовке. С последним дело обстояло сложно, но Мария не теряла надежды.
– Что ты собираешься готовить мужу? Вот это? – она вздыхала, наблюдая, как я складываю хлеб для тоста пополам, предварительно смазав его арахисовым маслом.
Я качала головой, имея в виду то, что мужа
Наши тренировки с Минору становились всё более редкими. Напряжёнными, изматывающими и очень… эмоциональными. Мы становились старше, а наши отношения никуда не двигались. Минору был прекрасен. Его янтарные глаза видели меня насквозь, сильные руки становились нежными, даже когда мы боролись, и я всем сердцем чувствовала, что этот тот человек, на которого я могу положиться. И да, он безусловно мне нравился. Так сильно, что иногда, особенно тоскливыми ночами, я раздумывала о том самом будущем для нас двоих.
Но.
Было одно огромное «но».
Я не любила его.
Сердце не выпрыгивало из груди, не рвалось через трескающиеся рёбра. Оно трепыхалось чуть больше обычного, как бабочка летним днём. И всё потому, что я запрещала себе чувствовать. Я не могла, просто не могла быть слабой.
В то же время Дерек и Мария объявили нам о своих отношениях.
Я восприняла новость как обычно: с высоко закатанными глазами. Конечно, я знала. Только слепой бы не понял, и то вряд ли.
– Ты же понимаешь, что Дерек…ну…бессмертный? – уточнила у неё, валяясь на кровати поздним вечером.
Мария лежала рядом, разглядывая фиолетовый потолок. Это стало нашей маленькой традицией.
– Его пора бы перекрасить…
– Мария!
– Да, конечно, понимаю. Мы договорились жить сегодняшним днём и не выдумывать себе лишних проблем. Я люблю Дерека. Он любит меня. Зачем придумывать сложности? Когда что-то поменяется – мы снова поговорим и решим всё, как взрослые люди.
Вязкая тишина повисла в воздухе. Бессмертие – это, конечно, неплохой бонус. Но есть и обратная сторона: когда ты влюбляешься, оно автоматически становится проклятием.
– Я бы не хотела жить вечно, - задумчиво закусила губу, медленно моргая. Сон одолевал меня. Полчаса назад я вернулась с тренировки, на которой Минору вымотал меня, словно школьницу.
– Ложись спать, - Мария приподнялась на локтях, изучая меня обеспокоенным взглядом.
– Всё в порядке, просто Минору сегодня был беспощаден, - захихикала я.
– Аика, - голос Марии зазвучал натянуто, - Не хочу тебе говорить, но чувствую, что должна. Это было последнее ваше занятие.
– Что? – сон как рукой сняло, - В каком это смыслепоследнее?
– Дерек просил не говорить тебе до того, как вы пойдёте в зал. Поэтому и говорю
Она часто задышала, словно весь этот разговор давался ей непросто.
– И почему же?
Я перебирала в голове варианты. Тысячи мыслей атаковали мозг, и одна другой была безумнее.
– Он скоро женится, Аика.
– Охренеть.
Мария пропустила мимо ушей бранное слово (она терпеть не могла, когда я ругалась) и потянулась ко мне.
– Охренеть, - прошептала она, прижимая мою голову к груди.
Я искренне считала, что не любила Минору. Он был моим другом, партнёром по спаррингу; тем, на ком я могла оттачивать свои саркастичные шутки; тем, на кого я могла положиться; тем, кто былрядом.
Но сердце с грохотом провалилось прямо в желудок, унося за собой здравый смысл.
– Дерек сказал, это было спонтанное решение. И вряд ли его – родители Минору довольно влиятельные люди, и им надо породниться с одной семьёй. Я не уверена, что Минору любит эту девушку… Аика…
Я сжала челюсть, уставившись в одну точку.
Больше никаких тренировок. Его рук на моём лице. Моих подколок, на которые он улыбался, растягивая левую часть лица чуть больше, чем правую. Никаких ужинов вместе и кидания попкорном за просмотром мелодрам, которые так любит Мария. Никаких закатанных рукавов чёрной рубашки и сжатых в кулаки рук в карманах брюк.
Никакого Минору.
Глаза защипало, и, как бы я не пыталась сдержаться, слёзы градом покатились из глаз.
Мария замолчала, крепче прижимая меня к себе.
Почему мне никто ничего не сказал? Это была нашапоследняятренировка. Минору женится, и мы больше не увидимся, и…
Мысли стали тягучими, медленными, будто улитки. Сердце сбито стучало по рёбрам, и почему-то очень болело. Виски пульсировали, раздражая меня всё сильнее и сильнее.
– Ты бы могла сказать ему…
– Что? Что сказать? Я ничего к нему не чувствую, Мария!
– Но это же неправда, Аика.
Девушка твёрдо обхватила моё запястье, когда я оторвалась от неё, пересаживаясь на край кровати. Её платье было влажным в том месте, где лежало моё лицо.
– Разве ты сама этого не чувствуешь?
– Я чувствую! Да, я чувствую, Мария! Но этогонедостаточно!
Мария смерила меня непонимающим взглядом.
– Недостаточно…для кого? Для чего?
– Для меня. Для Минору. Я не та, кто будет готовить ему ужины. Кто будет ждать дома с тремя детьми. Кто будет смотреть на него оленьими глазками.
– А кто тебе сказал, что ему такая нужна?
– Я НЕ ЛЮБЛЮ его, Мария! – чуть не прокричала я в лицо подруге.
Она нахмурилась и отпустила мою руку.