Аика. Песня о любви. Книга 1

Богинска Божена

Она попыталась навести порядок везде. И я сейчас о том порядке, который царит в душах. Сглаживала острые углы между мной и Минору, параллельно ухохатываясь с нашей «дружбы», учила меня терпению, вежливости и, простигосподи, готовке. С последним дело обстояло сложно, но Мария не теряла надежды.

– Что ты собираешься готовить мужу? Вот это? – она вздыхала, наблюдая, как я складываю хлеб для тоста пополам, предварительно смазав его арахисовым маслом.

Я качала головой, имея в виду то, что мужа

у меня вовсе не будет. Нет мужа – нет проблем.

Наши тренировки с Минору становились всё более редкими. Напряжёнными, изматывающими и очень… эмоциональными. Мы становились старше, а наши отношения никуда не двигались. Минору был прекрасен. Его янтарные глаза видели меня насквозь, сильные руки становились нежными, даже когда мы боролись, и я всем сердцем чувствовала, что этот тот человек, на которого я могу положиться. И да, он безусловно мне нравился. Так сильно, что иногда, особенно тоскливыми ночами, я раздумывала о том самом будущем для нас двоих.

Но.

Было одно огромное «но».

Я не любила его.

Сердце не выпрыгивало из груди, не рвалось через трескающиеся рёбра. Оно трепыхалось чуть больше обычного, как бабочка летним днём. И всё потому, что я запрещала себе чувствовать. Я не могла, просто не могла быть слабой.

В то же время Дерек и Мария объявили нам о своих отношениях.

Я восприняла новость как обычно: с высоко закатанными глазами. Конечно, я знала. Только слепой бы не понял, и то вряд ли.

– Ты же понимаешь, что Дерек…ну…бессмертный? – уточнила у неё, валяясь на кровати поздним вечером.

Мария лежала рядом, разглядывая фиолетовый потолок. Это стало нашей маленькой традицией.

– Его пора бы перекрасить…

– Мария!

– Да, конечно, понимаю. Мы договорились жить сегодняшним днём и не выдумывать себе лишних проблем. Я люблю Дерека. Он любит меня. Зачем придумывать сложности? Когда что-то поменяется – мы снова поговорим и решим всё, как взрослые люди.

Вязкая тишина повисла в воздухе. Бессмертие – это, конечно, неплохой бонус. Но есть и обратная сторона: когда ты влюбляешься, оно автоматически становится проклятием.

– Я бы не хотела жить вечно, - задумчиво закусила губу, медленно моргая. Сон одолевал меня. Полчаса назад я вернулась с тренировки, на которой Минору вымотал меня, словно школьницу.

– Ложись спать, - Мария приподнялась на локтях, изучая меня обеспокоенным взглядом.

– Всё в порядке, просто Минору сегодня был беспощаден, - захихикала я.

– Аика, - голос Марии зазвучал натянуто, - Не хочу тебе говорить, но чувствую, что должна. Это было последнее ваше занятие.

– Что? – сон как рукой сняло, - В каком это смыслепоследнее?

– Дерек просил не говорить тебе до того, как вы пойдёте в зал. Поэтому и говорю

только сейчас.

Она часто задышала, словно весь этот разговор давался ей непросто.

– И почему же?

Я перебирала в голове варианты. Тысячи мыслей атаковали мозг, и одна другой была безумнее.

– Он скоро женится, Аика.

– Охренеть.

Мария пропустила мимо ушей бранное слово (она терпеть не могла, когда я ругалась) и потянулась ко мне.

– Охренеть, - прошептала она, прижимая мою голову к груди.

Я искренне считала, что не любила Минору. Он был моим другом, партнёром по спаррингу; тем, на ком я могла оттачивать свои саркастичные шутки; тем, на кого я могла положиться; тем, кто былрядом.

Но сердце с грохотом провалилось прямо в желудок, унося за собой здравый смысл.

– Дерек сказал, это было спонтанное решение. И вряд ли его – родители Минору довольно влиятельные люди, и им надо породниться с одной семьёй. Я не уверена, что Минору любит эту девушку… Аика…

Я сжала челюсть, уставившись в одну точку.

Больше никаких тренировок. Его рук на моём лице. Моих подколок, на которые он улыбался, растягивая левую часть лица чуть больше, чем правую. Никаких ужинов вместе и кидания попкорном за просмотром мелодрам, которые так любит Мария. Никаких закатанных рукавов чёрной рубашки и сжатых в кулаки рук в карманах брюк.

Никакого Минору.

Глаза защипало, и, как бы я не пыталась сдержаться, слёзы градом покатились из глаз.

Мария замолчала, крепче прижимая меня к себе.

Почему мне никто ничего не сказал? Это была нашапоследняятренировка. Минору женится, и мы больше не увидимся, и…

Мысли стали тягучими, медленными, будто улитки. Сердце сбито стучало по рёбрам, и почему-то очень болело. Виски пульсировали, раздражая меня всё сильнее и сильнее.

– Ты бы могла сказать ему…

– Что? Что сказать? Я ничего к нему не чувствую, Мария!

– Но это же неправда, Аика.

Девушка твёрдо обхватила моё запястье, когда я оторвалась от неё, пересаживаясь на край кровати. Её платье было влажным в том месте, где лежало моё лицо.

– Разве ты сама этого не чувствуешь?

– Я чувствую! Да, я чувствую, Мария! Но этогонедостаточно!

Мария смерила меня непонимающим взглядом.

– Недостаточно…для кого? Для чего?

– Для меня. Для Минору. Я не та, кто будет готовить ему ужины. Кто будет ждать дома с тремя детьми. Кто будет смотреть на него оленьими глазками.

– А кто тебе сказал, что ему такая нужна?

– Я НЕ ЛЮБЛЮ его, Мария! – чуть не прокричала я в лицо подруге.

Она нахмурилась и отпустила мою руку.