Академик
Шрифт:
— Мы уже и не чаяли тебя живым увидеть, настроение хоть волком вой, а тут еще на радостях женихов набежало.
Продолжающая стоять в дверном проеме Настя, вклинившись в монолог, прокомментировала.
— Ну, женихи предположим не ко всем повалили, а только к доступным женщинам.
Татьяна, замерев на мгновение, тяжело выдохнув ответила.
— Прибить бы тебя, Моську гавкающую. Ладно, ты лучше чем лаять, расскажи мужу, что с учебой у тебя не заладилось.
Настю словно подменили, опустив глаза в пол и втянув голову в плечи, она, едва слышно заговорила, напоминая
— Так что говорить, я ко всем подходила кто на снайпера учит. И к Монтане, и к Чукче, и к Абреку, они подлюки все отказали. Никто не взялся учить, даже за двойную цену. Я даже к Ведьме подходила, но та сука даже разговаривать со мной не стала, просто послала, и грозилась если еще подойду, ну там понятно, что будет со мной. Ну, мы с Таней, через дней десять, после того как ты ушел решили что, все. Ну в смысле, нет тебя больше. Я тогда поревела да решила, ну в смысле, мы с Таней решили. В общем, я тогда этим козлам помимо гороха, себя предложила, думаю как-нибудь переживу, перетерплю, лишь бы учили. Все одно этой твари, Кванту, не жить, из кожи вылезу ну эту подлюку убью.
Академик смотрел, как сгорбившаяся Настя, и без того не обладающая широким телом, совсем сжалась в комочек и продолжая рассказывать, рукавом толстовки растирает бегущие слезы. А Татьяна, стоящая посередине кухни, смотрит на нее с жалостью, подобно старшей сестре.
— Ну, в общем на меня тоже никто не позарился. Нет, если просто в стабе крикнуть что даю, то обезьян набежит, я не позарился говорю про учителей.
А дальше, Академику уже пришлось напрягать слух.
— За меня, Таня собой рассчитываться должна, с Монтаной. Со следующий неделе занятия и расчет.
Академик, прервал уже практически перешедшую в беззвучное бормотание Настю.
— Настенька, достаточно, все хорошо, жизнь штука сложная и не всегда правильная.
И следом, вопросительно посмотрел на Татьяну.
— А ты не смотри на меня так, не застесняюсь. По мне, лучше я под весь стаб лягу, но эта курица будет стрелять и Кванту твари, этого не пережить.
Академик, обхватив за талию Татьяну, притянул женщину к себе, затем, поманив Настю, обхватив ее, за худенькое тельце притянув к себе, уткнувшись в женщин лицом, проговорил.
— Как же я вас, мои хорошие, люблю. Знаете, как все это называется одним словом?
Затем сам ответил на свой риторический вопрос, громко произнеся.
— Семья.
Приглушенный свет и мелодичная, негромкая музыка, ловко снующие между столиков официантки, одетые в единую униформу, короткие юбки поверх которых белые фартучки, создавали в баре уютную атмосферу собравшимся, заставляя присутствующих здесь мужчин провожать жадными взглядами в спину обслуживающий их персонал. Вошедший в основной зал из помещения администрации мужчина, в отглаженном, элегантном костюме, сидевшем на нем как влитой, с расстегнутым воротом светлой рубашки, несущий длинный, завернутый в сплошную ткань сверток, явно немалого веса, прямиком направился к столику занятым рейдерами Ведьмы.
— Здравствуйте. Извините, не помешаю?
Пятеро сидевших за столиком, включая здоровенного
— И тебе не хворать. Не помешаешь.
— Спасибо, я по делу к вам хочу обратиться. У меня вот.
Мужчина, бесцеремонно сдвинул расставленную по столу посуду, неловко уронив несколько предметов на пол, о чем возвестил донесшийся звон разбитого стекла. И следом, на освободившиеся место, водрузил свою тяжелую ношу. Ведьма, негромко шикнула на своих бойцов, попытавшихся возмутиться выходкой Академика. Снова, лучезарно улыбаясь, сделав вид что не видит недовольные взгляды сидевших, мужчина, продолжил разговор.
— У меня в семье есть девочка. Хорошая, добрая, ласковая, но большая любительница поговорить. Болтушка, одним словом. Так вот, есть у нее светлая мечта, научиться премудрости профессии снайпера. Не могли бы вы, Ведьма, помочь ребенку осуществить свою заветную мечту. А, как показатель силы детского желания, учиться у вас, у меня для вас презент за обучение.
Академик, развязав ткань на стоящем на столе свертке стянул ту с него. На обозрение предстала знаменитая на весь регион Нолдовская гаусс винтовка. Замершие рейдеры, ошарашенно замерев, только моргали от удивления. Наконец, Ведьма негромко на выдохе спросила.
— Квантовская?
Продолжая улыбаться, Академик ответил.
— Нет, моя.
Продолжая таращиться на это чудо неземного стрелкового оружия, Ведьма заговорила.
— Академик, ты хоть представляешь сколько стоит эта винтовка? Да просто продав ее за пол цены, ты сможешь безбедно жить не один год. Это огромные деньги, а ты хочешь отдать ее за учебу Настьки Сук…
— Это для вас она такая, а для меня родной сердцу человек. Поверь мне Ведьма, улыбка счастья на лице родного мне человека для меня самая большая ценность.
Смотрящая с поедающей жадностью, на стоящую на столе винтовку, женщина ответила.
— Мечта так мечта, я с нее шкуру спущу, но исполню ее детскую радость. Договорились.
И следом, женщина протянула свою мощную руку для рукопожатия.
После яркой вспышки разноцветного фейерверка, взорвавшегося в сознании Академика, мужчина, подтянув свернувшуюся калачиком Татьяну к себе, принялся, неспешно, с нежностью покусывать ее за ушко, в паузах нашептывая ей нежности при этом утыкаясь в роскошные локоны волос женщины.
— Яркая, ослепительная, обворожительная, повелительница мужского разума, женщина, сводящая с ума и заставляющая совершать ради себя самые безумные поступки как же ты прекрасна. Прекрасна в своей наготе, полные, налитые упругостью груди, спинка, грациозно выгибающаяся подобно потягивающийся пантере, округлая, соблазнительная попа, стройные, точеные ножки, ноготки, каждый раз с разным педикюром.
Татьяна, едва не мурлыча, остановила скользящую по ее телу руку Академика, поворачиваясь к нему лицом и довольно произнося.