Академия «505». Крах Ремали. Часть 1
Шрифт:
Но выигрывал всё же первый вариант.
По словам Сиеры, их с наследниками отправили в академию, чтобы следить за раскрытием нашей силы. Джонатан включил в уравнение Кортлэнд, потому что догадывался о следующем шаге Карателей и должен был остановить их с помощью доверенного лица.
Этим шагом оказалось вмешательство в симулятор профессора Ван Дер Берг.
Однако Алькастер не знал, что и Сиера, то самое доверенное лицо, пойдет против него.
Наследники скрывали от нас слишком многое, поэтому как только я проснулся
Ксивер до сих пор не простила их и держалась подальше даже от Блэквуда, хотя их связывала такая же нить взаимопонимания, как нас с Астрид. Мне тоже было тяжело понять их, но я… сделал это.
В конечном счете сейчас они были здесь, а не в академии. Они помогли нам спастись, а не отдали ЦЭСу на эксперименты. Да, эти люди ворвались в нашу жизнь как предатели, но судьба на то и судьба, что ее невозможно предугадать. Даже самые заклятые враги могут объединиться ради общей цели, даже самые ненавистные друг другу люди отдадут свои жизни, чтобы дышал другой.
Но если некоторых деталей Астрид, Зейден или Джулиан не знали, а Кая заставили их забыть, то Роксания знала всё.
Абсолютно.
Конечно, она работала на Джонатана и Триону, чтобы защитить свою мать. Я принимал это – как и принимал то, что в итоге она выступила против них.
Но я не мог простить ее.
Господи, да это она – девушка, которой я отдал свое сердце, – собственными руками сделала из меня амалийца! Это она, черт возьми, следила за нами во время экспериментов! Это она заставила мою сестру пройти через ад, а я даже не догадывался об этом, пока целовал ее!
И она думала, что я просто возьму и закрою на это глаза?
Никогда в жизни.
– Нет новостей, где скрывается этот недоумок? – спросил Джулиан и начал мерять кабинет широкими шагами.
Они с Астрид были одеты в простые вещи, джинсы и свитера, в то время как Роксания экипировалась в военную форму ремалийцев. У многих революционеров имелись специальные костюмы, доработанные за Альтингом, и отец сказал, что им нужно будет сделать такие же для нас.
– Тишина, – ответила Роксания. – Прошло две недели. Марлоу скрылась с острова во время налета, а Кай просто пропал. Какова вероятность, что они… схватили его?
– Большая, – раздался вдруг еще один мужской голос.
Я вздрогнул, когда увидел в дверном проеме его.
Своего отца.
Отца, который катал меня в детстве на плечах.
Отца, который читал мне перед сном легенды о викингах.
Отца, который покупал мне зимой мороженое, пока мама не видела.
Отца, который бросил нас, скрылся на несколько лет с революционерами и даже весточки не послал. Который считался погибшим. Который
При звуке его низкого голоса внутри меня что-то умерло и тут же возродилось.
– Вы считаете, он с ними?
– Не могу сказать точно, Роксания, но вероятность и правда большая. У меня есть одно предположение, куда приведет его произошедшее, но поживем – увидим. Не буду тревожить вас раньше времени. – Отец прошелся взглядом по всем присутствующим и остановился на мне. – Крэйтон, мы можем поговорить?
Я впервые посмотрел в его глаза. Добрые синие глаза, которые передались нам с Ксивер. Они были такими же, какими я их помнил, но сейчас человек передо мной не вызывал доверия. Он был другим. Чужим.
– Пойду проведаю маму, – нашлась Роксания и в упор посмотрела на Джулиана и Астрид.
Йенсен вопросительно приподнял бровь.
– Пойду. Проведаю. Маму, – отчеканила она, бросив выразительный взгляд на дверь.
– А-а-а, – протянул Джулиан. – Маму. Да-да, точно. А нам с Астрид нужно… М-м-м, что нам нужно?
– Господи, просто пошли, – прошипела Астрид, клешнями вцепившись в его предплечье.
Их троих из кабинета как ветром сдуло. Отец тихо засмеялся себе под нос, двинувшись к массивному столу.
Я тяжело сглотнул, не зная, куда деть руки. Сначала засунул в карманы, потом провел влажными ладонями по джинсам. В итоге опустил вдоль тела и оглядел комнату – обычная и ничем не примечательная. Однотонные стены, стол со стульями, кресло в углу и несколько стеллажей.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил отец, опустившись на стул.
Он задавал мне этот вопрос каждый день.
– Я в порядке.
А я каждый день отвечал одно и то же.
Он постучал пальцами, испещренными шрамами, по столу.
– Хорошо.
Его вьющиеся пшеничные волосы были слегка подернуты сединой, половину лица усыпали старые отметины, но отец и правда выглядел как предводитель революции. В сорок пять лет он обладал спортивным телосложением, его спина всегда была идеально выпрямлена, а в глазах, на ряду с характерным добродушием, теперь считывалась нотка жестокости.
– В первом… – Я неловко откашлялся. – В первом секторе всё довольно спокойно. Не думаю, что они будут искать Абель. Спасибо, что приняли ее.
– Это Роксания должна говорить тебе спасибо, – мягко прервал меня отец. – Мы предлагали помощь ее матери с тех пор, как она связалась с нами, но эта девушка слишком горда, чтобы показать свое затруднительное положение.
Я медленно подошел к столу и сел напротив.
Хоть ярость затапливала сердце каждый раз, когда Роксания смотрела на меня своими большими глазами лани, наполненными виной и агонией, я хотел помочь сохранить ее семью. Она противилась, но после короткого разговора всё же согласилась забрать маму подальше от Альтинга.