Академия "Алмазное сердце"
Шрифт:
Процессия их благополучно вышла из академии и беспрепятственно миновала подъездную аллею. Уна и опомниться не успела, как ее шелковые туфельки пересчитали все ступени лестницы, ведущей к воротам, за которыми их ожидала карета, и один из агентов угодливо распахнул перед ней дверцу с блеснувшим на ней алым гербом.
Отдернулась бархатная занавеска, показалась рука в белой перчатке, и Уна, обмирая от волнения, вложила в нее свою ладонь, принимая помощь. Один из агентов помог ей подобрать складки платья и магического черного плаща, и девушка легко вспорхнула по трем ступенькам
— Добро пожаловать на борт, — грубо произнес знакомый голос, и Уна, усевшись на удобное мягкое сидение, в полутьме разглядела блестящие светлые глаза Демьена и его черный волосы, падающие на лоб.
Принц — мрачный, хмурый и сердитый, — на сей раз был одет как и подобает принцу. На Демьене был белый мундир, расшитый тонкой, как изморозь, золотой вышивкой, наглаженные брюки, которые он, по всей вероятности, боялся помять — и оттого сидел как деревянный, — и натертые до блеска остроносые туфли. Его кружевной роскошный галстук, по всей вероятности, ужасно ему мешал, Демьен то и дело оттягивал его, словно тот был колючим шарфом и натирал ему шею. В руках, затянутых в бальные шелковые перчатки из такой ослепительной ткани, что, кажется, и песчинка была бы заметна на них, Демьен растерянно вертел бальную белую полумаску, сверкающую позолотой, вещь абсолютно ненужную и скорее выступающую в роли украшения — если учесть, что на его плечах лежал алый, как кровь, плащ.
Его Высочество Алый Принц…
— Его высочество не любит балы, — посмеиваясь, произнес Аргент, устраиваясь на сидении рядом с Уной. По единому щелчку его пальцев его техноброня соскользнула с девушки, ссыпалась к ее ногам и замерла там, собравшись в пантеру.
— Чего в них хорошего, — буркнул Демьен, отворачиваясь к окну. Но Уне подумалось, что у плохого настроения принца иная причина. Это она едет к Королю, а он — к отцу. И, вероятнее всего, Алый Король спросит с принца за все его проказы… строго спросит…
— На них можно танцевать, — произнесла Уна. Демьен с удивлением воззрился на девушку, словно впервые ее видел.
— Ты хочешь танцевать? — переспросил он с таким выражением в голосе, словно даже не подозревал в Уне человека, которого можно заподозрит в любви к танцам.
— Конечно, она хочет танцевать, — вместо нее ответил Аргент, посмеиваясь. — Неужели вы откажете девушке в это малости, Ваше Высочество? Несколько танцев… когда еще ей удастся попасть во дворец?
— Ну, хорошо, хорошо, — процедил сквозь зубы Демьен, мучительно возводя очи горе.
— И обязательный комплимент, — не отставал от Демьена Аргент. Его голос стал нудным, скучным, как у престарелого репетитора, который зимой обучал Уну игре на рояле, и Демьен снова несчастно вздохнул, закатывая глаза и строя недовольные рожи.
— Очень мила, — словно попугай, механическим голосом, произнес он заученный комплимент, и Уна едва не рассмеялась.
«Тяжко быть принцем, — подумала она. — Все со всех сторон поучают и дрессируют!»
Однако Аргент остался доволен Демьеном.
— Отлично, — похвалил он изнывающего принца. — Вы само обаяние и деликатность. Значит, договорились? Несколько танцев, пока мы дожидаемся
Полумаску свою Демьен отдал Уне, буркнув что-то вроде «тебе нужнее», и был совершенно прав. Когда они, рука об руку, лишь появились в дверях бального зала, угодливо распахнутых перед ними слугами, все придворные — как один, — склонились перед их парой, лишь завидев алый плащ на плечах Демьена.
— Чувствуешь свое положение, — произнес Демьен вполголоса, важно шествуя по натертому до блеска паркету, меж склоняющихся перед ним людей. — Тебе, в отличие от них, не надо ползать передо мной на брюхе. Цени мою доброту.
Уна была счастлива. Несмотря на ворчание принца, несмотря на волнение, которое нет-нет, да накатывало на нее удушливой волной, она была совершенно счастлива, ослеплена дворцовой роскошью, светом, блеском зеркал, позолоты, натертого пола.
И это она идет рука об руку с принцем — а Демьен, несмотря на свое недовольство, все же припомнил о своем высоком положении, гордо выпрямил спину, приосанился, и теперь не походил на того хитрого паршивца, каким показался Уне в первый день знакомства.
За толпой наряженных придворных Уна мельком рассмотрела агентов в серой форме академии — они все еще сопровождали и охраняли ее. Конечно, танцевать они не будут, им это просто запрещено. А вот смотреть — это обязательно. И Уна едва не рассмеялась, на миг выхватив взглядом из толпы страдающее лицо Дерека. Демьен церемонно, по-бальному, обнимал Уну за талию, прижимая тонкий атлас к ее телу, но этого было достаточно, чтобы Дерек просто воспламенился от ревности. Это было видно по его крепко сжатым губам, по сдвинутым светлым бровям. Ревность кубиками льда плавала в его светлых глазах, и Уне это ужасно нравилось.
— Думаю, в пару танцев они сговорятся, — думая о чем-то своем произнес Демьен, сжимая ладонь Уны и притягивая ее к себе ближе. — Пару кругов по залу, и этот вальс вам станет ненавистен, дорогая. А еще вы узнаете о себе много нехорошего — например, что у вас накладные волосы. Или длинный нос. Ну, или что танцевать вы не умеете. Среди придворных дам куча завистниц. И просто любительниц почесать языком.
— Я прекрасно танцую, — горячо возразила Уна, смеясь одними только глазами. — А всем завистницам я могу ответить ишь одно: пусть у меня длинный нос и фальшивые волосы, но зато я танцую с принцем, а они — нет!
— Резонно, — с ухмылкой ответил Демьен, и вальс закружил их.
Надо отметить, что и танцевал Демьен неплохо — при всей его нелюбви к дворцовым премудростям и этикету. Даже очень хорошо; легко кружа девушку по залу, он ни разу не сбился с такта, ни разу не наступил ей на ногу, и иногда Уне казалось, что она не касается пола ногами, а это Демьен ее несет, кружит над блестящим паркетом.
Они проносились мимо дам и кавалеров, стоящих вдоль стен, и чем дальше — тем уверенней улыбки расцветали на их лицах. Демьен расслабился, перестал походить на деревянное чучело, скованное неудобством, которое доставляла ему одежда, его движения стали гибкими, плавными и красивыми.