Академия асуров
Шрифт:
— Драться. Если мы попали в заблокированное помещение, значит, нам не доверяют, значит, надо драться.
— Удивительная логика, — усмехнулась я. — Думаю, мы уделим несколько занятий тому, как выходить из таких ситуаций без драк.
— А зачем?
— А затем, что сила и ловкость — это еще не все.
Мы подошли к длинному одноэтажному зданию.
— Это зверинец, точнее, большая его часть, — произнес мой попутчик.
В это мгновение двери зверинца распахнулись, и нам навстречу выщел Крагар, держа что-то в руках. Я на мгновение застыла изваянием. Нет, это был не страх, по крайней мере, я на это очень надеялась. Мужчина поднял голову и, заметив меня, замер.
— Кзаран? — позвала я. — Вы готовы провести экскурсию?
— Разумеется, гера, прошу.
Ученик подставил руку, на которую я оперлась.
— Я сам проведу для геры Маргариты экскурсию, — произнес Крагар.
— Не стоит, гер Крагар. Уверена, что Кзаран великолепный рассказчик и в состоянии защитить меня от любых неприятностей. Не так ли?
Я подняла на замершего асура вопросительно-молящий взгляд.
— Разумеется, гера Маргарита, ценой своей жизни, если потребуется, — отозвался ученик.
— Такие жертвы излишни. Прощайте, гер Крагар, — надменно произнесла я.
Еле сдержавшись, чтобы не присесть в глубоком реверансе, ибо этот рефлекс у меня странным образом сработал после всех этих расшаркиваний, я позволила Кзарану проводить меня в зверинец.
— Ух ты, — прошептал парень, как только за нами закрылась дверь.
— Да, тут великолепно.
— Я не об этом. То, как вы вели себя с ним. Вы же не грубили, не угрожали, но было такое ощущение, что осыпали его колотым льдом. Как это у вас получилось?
— Думаешь, стоит вас этому научить? — прищурилась я.
— Уверен.
Асур смотрел на меня восхищенным взглядом? И мне это не нравилось.
— Ну что же, я подумаю. — Мои губы сами собой расплылись в ехидной улыбочке.
Сам зверинец оставил очень своеобразное впечатление. Во-первых, кроме сусликов, больше ни одного знакомого животного я не увидела. Во-вторых, для большинства из находящихся там зверей я была всего лишь едой. Вот именно, не мы с асуром, а я — человек. То ли источала какие-то флюиды, то ли запах, но приближаясь к очередному вольеру, замирала, затаив дыхание. Животное тут же становилось в стойку и либо кидалось на ограду, либо просто стояло, смотрело на меня и облизывалось. «Подавитесь!» — думала я, переходя от вольера к вольеру. Кзаран следовал за мной, оттаскивая от открытых клеток. Его попытки привлечь мое внимание рассказом об очередном монстре-невегетарианце натыкались на мое нежелание вникать в название и детали.
— А если оно на меня нападет, как от него спасаться? — поинтересовалась я.
— Никак, оно вас съест, — обрадовал асур.
— Тогда мне все равно, как его зовут и где он водится. Все, что я успею, это пожелать ему приятного аппетита.
Именно этот момент выбрал мой организм, чтобы громко потребовать очередную порцию пищи.
— Ужинать? — усмехнулся ученик.
Я улыбнулась и кивнула. Кзаран, проводив меня до столовой, склонил голову в поклоне, который, как я уже знала, означал искреннюю благодарность, и удалился.
Войдя в помещение в гордом одиночестве, я сразу же попала под перекрестные гляделки. После полного игнора и постоянных шепотков в моем родном мире, тут это было даже забавным. Получив свою порцию ужина, я направилась за небольшой пустующий стол и, расположившись вполоборота к залу, приступила к трапезе.
— Марго, — раздался тихий голос Грома над головой.
Я подняла взгляд и кивком разрешила сесть.
— Как ты? — В голосе слышалась искренняя озабоченность.
— Прекрасно,
— С кем? — удивился он.
— С поклонником, — улыбнулась я.
— С кем?! — Гром подавился салатом и уставился на меня возмущенным взглядом.
— Что? Думаешь, я настолько ужасна, что не способна привлечь внимание местных мужчин? Или общение с человеческой женщиной настолько не комильфо?
— Я этого не говорил, — насупился Гром. — Ты очень красивая, нежная…
— Стоп! Льстить ты не умеешь, а от вранья меня тошнит.
— Это не лесть, — обиделся Гром.
Однако я молчала, время от времени бросая взгляд в окно, где уже сгущались сумерки.
— Ты уже определилась с наказанием? — поинтересовался асур.
— Каким?
Я приподняла бровь, мало понимая, что он имел в виду. Мыслями была далеко. Строила планы относительно завтрашних переговоров с Эльвирой.
— Ты должна придумать для меня и Крагара наказание.
— За что?
— За то, что мы с тобой сделали, — прохрипел асур.
Разговор давался ему с трудом, но в этом и была часть моей мести: «Я не я, и лошадь не моя…»
— Гром, вот скажи мне, ты — асур, я — человек, девушка, слабая. Что ты хочешь, чтобы я сделала? Привязала вас к позорному столбу и избивала бы плеткой? — От моего предложения он вздрогнул. — Или, может быть, я должна заставить вас прилюдно извиниться? — Он молча смотрел в свою тарелку. — Гром, ты взрослый асур, и Крагар, я надеюсь, тоже. Я не могу вас простить не потому, что не хочу. Просто я доверяла тебе. Понимаешь? Тупо по-женски доверяла. А теперь я не могу этого делать, но дело даже не в этом. Теперь я не могу никому из вас доверять. Понимаешь? Никому из асуров. Не делай такие глаза, — улыбнулась я. — Ну жили же вы как-то без меня раньше. Проживете и теперь. К сожалению, еще одиннадцать месяцев и три недели я буду мелькать перед твоими глазами, но поверь, специально делать этого не буду. Обещаю.
— Марго, — простонал Гром. — Ну зачем ты так?
— Как? — удивилась я.
— Ты рвешь душу, мне больно, внутри.
— Да? Знаешь, мне после ваших ударов тоже было больно внутри. Очень больно. И до сих пор у меня болит душа, а совесть каждый раз тыкает в то, что я по дурости доверилась тем, о ком ничего не знала. Гром, расслабься. Я не буду мстить, да и драться я не умею.
Мы надолго замолчали. Он пыхтел, я же лениво провожала взглядом последние солнечные лучи.
— Я верну твою дружбу! — уверенно отчеканил мужчина, резко встал и ушел.
— Ну-ну… — прошептала я, растягивая губы в предвкушающей улыбке.
Не то чтобы я в это не верила. Я вообще натура всепрощающая, об этом мне регулярно говорила мама. По ее профессиональному мнению, не все и не всем можно прощать. Нельзя заглушать свои эмоции. Если испытываешь гнев, то обязательно должен дать ему выход. Если счастье, то обязательно расплескать его вокруг. Ни в коем случае нельзя держать эмоции внутри себя, именно такая зажатость порождает страшные заболевания. Зависть и гнев — это прародители раковых клеток. Обида и унижение вытягивают наружу заболевания крови и сердца. Подавленность и состояние унижения повлекут заболевания щитовидки, а в более легком случае ларингиты, трахеиты и так далее. Один из мамулиных аспирантов на полном серьезе доказывал, что если вас обидели, а вы смолчали, то не пройдет и сорока восьми часов, как вы приобретете насморк или кашель, а если и после этого продолжите молчать, то в итоге обзаведетесь бронхитом с последующей пневмонией. Да-да, все это называли красивым термином «психосоматика». Именно о ней я думала, провожая взглядом Грома.