Академия боевых ткачей
Шрифт:
Преступник выскользнул в окно. В тусклом свете луны были видны две пары полупрозрачных, островатых крыльев. Кто-то из стражников, пытаясь поймать беглеца прямо с подоконника, не удержался на скользком камне, поскользнулся и прогнувшись под весом доспеха слетел вниз, издав короткий вопль. Его сослуживец, даже не обратив на это внимание, нацелился арбалетом в спину беглецу и выстрелил. Он попал. Преступник покачнулся в воздухе и стал медленно спускаться, траектория его полета стала кривой, извилистой, но он изо всех сил старался лететь дальше.
***
Лес на границе Шайлон и Фарлеза всегда выглядел
Высоченные деревья с раскидистыми ветвями, густой колючий кустарник, невероятное множество растений. Здесь можно было найти редчайшие цветы, ядовитые или целебные или же просто необычайно красивые. Такие, как сульфия, например. Цветы эти росли подобно мху, создавая плотный ковер на земле. Днем от мха их и не отличить было. Но с приходом ночи бутоны распускались и поляна, на которой цвел этот ковер, словно начинала пылать. Сульфия этого леса имела бледно-оранжевый цвет и её сияние было подобно свету тлеющего костра. Хотя, сам цветок был очень непримечательный, чем-то даже похож на гортензии.
Раненый сприган лежал на таком ковре и разглядывал крону дерева, сквозь которую только что пролетел, поломав ветки. Выглядел он очень молодо, даже для спригана, которые внешне не старели. Темные волосы беспорядочно торчали в разные стороны, прикрывая слегка заостренные уши. Синие глаза смотрели в небо из-под полуопущенных век. У него были угловатые скулы, немного вздернутый нос, острый подбородок. У спригана не было доспеха, лишь простоя черная рубашка на шнурке да штаны с высокими сапогами. Поверх был накинут черный плащ с кучей ремешков и заклепок. Две пары полупрозрачных крыльев медленно рассыпались мерцающей пылью.
Рана болела и кровоточила. Не смертельно, но требовалась помощь. Еще немного и он отключится. А вырубаться сейчас было никак нельзя, он был уверен, что за ним все еще ведется погоня. Пытаясь удержать себя в сознании, он поднял правую руку и начертил в воздухе треугольник с точкой в центре. Линия пряжи засверкала и приняла форму ворона.
— Перенеси меня… — приказал сприган.
— Крооооууу… — протянул ворон, — дай угадаю. Я все-таки была права.
— Лелия, у меня нет на это времени, перенеси меня! — настойчивей повторил он.
— Да как скажешь, — ворон взмахнул крыльями и тихо добавил, — идиот.
***
Перевалило за полночь. В общежитии Полуночного факультета свет горел лишь в одном окне. На втором этаже, за крайней дверью, комнату мерила шагами Рэйна Леарлес. Ифалия наблюдала за её резкими движениями с кровати.
— Рэй, твои студенты — наконец, произнесла она, — они растеряны. И, мне показалось, даже немного подавлены.
— Ох, умоляю тебя, — фыркнула девушка, — вот только ты мне морали не читай.
— А может только мои нотации тебе и нужны?! Может я единственная, у кого есть шанс к тебе достучаться?
— Иф…
— Рэйна, это первогодки! Вспомни себя, а? — продолжила Ифалия, не обратив внимание на негодование и протесты подруги, — вот серьезно. Ты не за один день стала такой… заразой.
— Ну спасибо…
— Они напуганы, Рэйна! А ты еще и предложила
— А может это и есть их шанс, Иф? — Рэйна стала носится по комнате быстрее, размахивая руками, — сменить факультет! С Полуночного факультета ничего хорошего не выходит!
— Да перестань ты!
— А что перестань? На нас посмотри! Вот серьезно. Мы были экспериментом. Первой действительно сильной группой, которую решили целенаправленно обучить темной пряже. И? И что вышло то?
— Ты утрируешь, Рэй, — попыталась возразить Иф, но Рэйну уже было не остановить.
— Да нет, чего это? Ну сама посуди! Чем все закончилось? Да этот чертов финальный экзамен был идеальным примером тому, что мы провальный эксперимент! Другие факультеты вон благополучно существуют уже годами. И на последнем экзамене народ счастливый такой, выполняют задание и выходят с аудиторий с довольными мордами. А Полуночный? Последний экзамен, мать его… Элиас погиб, Лейла спятила, а Таск исчез! И больше его никто не видел!
Рэйна выдохнула. И тут же продолжила.
— Ах, да! Есть же еще и мы! Одну выгнали с королевской алхимической лаборатории. Вторую — отстранили от военной службы! И обе мы теперь там же, где и начинали! Учителки. И одна, и вторая. Ну что? Не смотри на меня так обиженно. Где я не права?
Иф глубоко вздохнула. Выдохнула. А потом резко вскочила с места. Её золотые локоны рассыпались по плечам. В мгновение она оказалась за спиной Рэйны, заломив той руку за спину и направив в шею острие шпильки. Фамильяры Рэйны тут же вскочили, но было поздно.
— Неплохо для учителки? — усмехнулась златовласка.
Рэйна извернулась, ухватила шпильку зубами и перекинула Ифалию через себя, повалив на пол. Придавив девушку коленом в грудь, она выплюнула «оружие».
— Неплохо. Для учителки, — кивнула Рэйна.
— Слезь с меня, — Иф закатила глаза, — я алхимик. А ты солдафон.
— И обе мы — учителки.
— Да хватит это уже повторять. Ты — кураторша, Рэй. Дай этим детям шанс. И, возможно, себе тоже.
Ифалия коснулась руки подруги и улыбнулась. В этот момент в конце коридора раздался громкий хлопок, послышался грохот, весь этаж содрогнулся. Рэйна подскочила и рывком открыв дверь, выбежала в коридор. За ней метнулись Тэра и Ёру, за ними вдогонку спешила Иф. В коридор уже выбежали студенты в пижамах. Дверь в комнату Рэйны сверкала и дрожала.
— Что это? — пятясь, дрожащим голосом проговорила Шира, — что это за шум, учитель?
— Успокойтесь, — Рэйна протянула ей руки, — иди сюда, стань позади меня.
— Ровена! — Иф начертила пальцем в воздухе алый круг, призвав своего фамильяра.
Фамильяром Иф была огромная кайт-ши. Эти бессмертный колдовские кошки были ведьмами. После завершения своего ведьмовского цикла жизни они перевоплощались в представителей семейства кошачьих, выбирали себе хозяина и сопровождали его покуда не завершится и его цикл жизни. Так кайт-ши могли уйти на покой. Кайт-ши Ифалии, Ровена, была черной кошкой, с гладкой, блестящей шерстью, не уступающая в размерах Ёру. Она была обладательницей ядовито зелёных глаз. На груди у нее были белые пятна, на шее — золотая цепь в три кольца. Она ступала величаво и мягко, искоса глядя на оскалившуюся Тэру, Ёру оставался равнодушен.