Академия для властелина тьмы. От света не сбежать
Шрифт:
– Тебе виднее. – Редеус склонил голову. – Что ж, тогда я пойду, проведаю кое-кого в больничном крыле. До завтра.
Стоило за ректором закрыться двери, как заговорил Кай:
– Эрин, почему я узнаю о твоих похождениях последним?
– Потому что ты был на парах. А потом уже не о чем было говорить, я сам разобрался.
– Сам! Сколько раз тебя просить, чтобы был осторожнее?
Ну вот, теперь и Кай меня отчитывает. Вообще, после той битвы, в ходе которой я лишился тьмы, все почему-то то ли считают меня до сих пор умирающим, то ли боятся, что выкину нечто подобное. И это
– Кай, я могу за себя постоять, – напомнил я другу.
– В твоем дворце мы видели как.
А вот это было уже больно. Сразу вспомнился Дэл. Не к добру. Я вообще старался не вспоминать о кузене. Забыть, словно ничего и не было. Даже не спрашивал у Мрака, как он там. Да и война не способствовала размышлениям. Но сейчас, когда голова не была занята проблемами государственной важности, в сердце неожиданно всколыхнулась тоска. Кай прав. Единственный раз я не смог победить врага – потому что он прятался под личиной друга.
– Что не так? – Кай сразу заметил перемену настроения. – Эрин, можешь злиться, сколько угодно, но ты знаешь, что я прав. Это не значит, что ты не должен был вмешиваться. Должен был и вмешался. Просто будь осторожнее.
– Ладно. – Я подхватил на руки Шуна. – Точно, я же собирался сходить к Наариэн, чтобы она помогла мне кое с чем. Где ее поселили?
– На первом этаже, – загадочно произнес Кай.
Понятно, поближе к Энтареалю. Бабуля решительно взялась за эльфа. Которым ее мужем он будет? Кажется, четвертым? Я спустился на первый этаж и быстро отыскал нужную дверь. Конечно, меня не так прельщал язык шишиг, как возможность ненадолго сбежать из комнаты. К счастью, Наариэн оказалась у себя. И совсем не удивилась моему визиту.
– Эрин! – В голосе звучала искренняя радость. – Проходи, мальчик мой. Что случилось?
– Ничего. – Я пересадил Шуна на столик и окинул беглым взглядом пока еще безликую комнату. Кровать, стол, кресла, шкаф, ничего необычного. – Думал, ты останешься жить с Лави.
– Увы, он уже взрослый эльф, – вздохнула Наариэн. – Я буду только мешать. Но это не значит, что Лави будет доставаться меньше внимания.
Прозвучало как угроза. Я даже посочувствовал другу – Наариэн слишком любит внука, чтобы оставить того без присмотра. Придется им с Ранибеттой встречаться на глазах у бабули. И врагу не пожелаешь!
– Я вообще по делу. – Я вспомнил, зачем шел к Наариэн. – Хочу изучить язык шишиг. Поможешь?
– Конечно! – Лицо бабули озарилось, и она стала еще прекраснее. – Садись поудобнее, Эринальд. Будем учиться понимать Шуна.
Конец вечера прошел гораздо лучше, чем его начало. Я усадил Шуна перед собой и пытался с ним договориться на его языке. Получалось с трудом. Шун издавал звуки, очень напоминающие смех, и бегал туда-сюда, пока я старательно повторял за Наариэн. Зато к полуночи ри-на-ри и на-ри-на приобрели хоть какой-то смысл.
– Для первого урока ты делаешь большие успехи, – тепло улыбнулась Наариэн.
– Стараюсь, – подмигнул я бабуле и снова сосредоточился на малыше.
А когда проснулся, не сразу понял, где нахожусь. Комната показалась незнакомой – а потом вспомнил, что от Наариэн так и не ушел. Вот позор! Уснул прямо в процессе изучения шишижьего.
– Оставьте мальчика в покое, дайте ему выспаться.
Сначала это показалось сном, но, учитывая, где я проснулся, стало частью яви. Тихонько пробрался на свой этаж, умылся и переоделся – Кай куда-то успел унестись. И что-то мне подсказывало, что я безнадежно опаздывал на первую пару. Взглянул на часы – так и есть. Можно не спешить – до ее конца оставалось не более четверти часа. Поэтому медленно пошел к оранжерее, где уже готовили места для арацений, миновал переход и очутился в коридоре академии.
– Эрин, вот ты где! – Редеус появился, как злой дух из кувшина. – Идем, только тебя все и ждут.
Меня? Зачем? Мысли мелькали в голове, пытаясь выстроиться в слаженный ряд. Ректор решил призвать меня в свидетели по вчерашнему делу? Да, скорее всего. Что ж, расскажу все, как было. Но вместо того чтобы подняться в кабинет Редеуса, мы свернули к залу общих собраний. В академии происходит что-то, о чем не знаю?
Ректор поправил плащ – что-то вид у него больно торжественный – и распахнул передо мной двери.
– Его темнейшество Эринальд Третий, правитель Тервина, – раздался чей-то зычный голос.
А я понял, что кого-то убью. И этим будет тот, кто задумал подобную пакость, не спросив меня. Даже не намекнув. Я сам в состоянии выступить перед студентами! Зачем устраивать балаган? В общем, порог переступил в совсем не радужном настроении. И, кажется, всех проняло – студенты и профессора мигом склонились в поклонах, словно ими командовал невидимый дирижер. Привыкайте, ваше темнейшество. Зато в коридоре всегда будут чистые полы от такого количества желающих вытереть их рукавами и головами.
– Рад приветствовать вас, господа. – Я постарался загнать жажду убивать подальше и держать лицо.
По рядам студентов все-таки пролетел шепоток удивления. Да, не мою персону они ожидали увидеть. И теперь некоторые стремительно белели – те, кто успел наступить мне на больную мозоль. Одногруппники, наоборот, приосанились от гордости. Еще бы, учиться с самим темным властелином!
– Ваше темнейшество. – Редеус указал на трибуну.
Понятно, ждут от меня какой-то речи. Я расправил плечи и гордо прошествовал к возвышению.
– Профессора, кураторы, студенты, – голос волной разнесся по залу, – за последние два месяца я имел возможность наблюдать за жизнью академии изнутри. С одной стороны, мне понравилось то, что увидел, потому что именно здесь будущие маги Тервина постигают магию и науку. Понравилось настолько, что я сам решил продолжить образование именно в этом учебном заведении.
Раздались восторженные возгласы, но Редеус поднял руку, и они замолчали.
– Но, признаюсь, меня постигло некоторое разочарование. – Ректор ощутимо побледнел. – Например, тот факт, что некоторые студенты мнят себя выше других и позволяют себе нападать на беззащитных девушек в парке академии. Предупреждаю сразу: я все равно узнаю. И в следующий раз не буду так добр, чтобы просто выставить виновных за ворота. Наказанием за подобные преступления будет смерть.