Академия Драконариев. Комплект из 3 книг
Шрифт:
Если их впустят внутрь?
Они медленно движутся, предатель даже уцелеет. И если часть химер впустили внутрь, а часть просто обогнула препятствие – и поползла к поляне? Могли?
Запросто! Предатель – явление обыденное.
А потом… потом они потеряли ориентир.
Все правильно, храмов Аласты тут вблизи нет. И рядом не было.
Почуять их химеры не могли, а потому поползли во все стороны, и их просто перебили по одной. Это все же Санторин, здесь у ребенка любимая игрушка – кинжал. Оружием все владеют, в той или иной мере.
Так что химерам не повезло. Но что задержало
Я подергала за кожаный ремень.
Как привлечь внимание дракона в полете?
Да практически никак. Они в полете просто балдеют. От неба, от ветра, от нашего счастья… люди ведь не летают сами, только с драконами, но это ТАК здорово! Вот драконы и воспринимают наши эмоции, раскрашивают ими свой мир долгожителей. И посылать им свои мысли просто бесполезно. Не докричишься. И орать в голос – тоже. А иногда дозваться дракона просто необходимо.
Для этого и служит сбруя. Один из ее ремней можно подергать… это не шенкеля, не удила, это вообще не причиняет боли дракону. Просто что-то шевелится в пасти… неприятно, понимаете ли. Но зато Виола отреагировала:
– Что?
И так недовольно…
– Мы сможем спуститься вниз? Посмотреть на эту поляну?
– Рядом – сможем. – Виола не корчила рожи, но в ее мыслях прямо-таки ощущалась брезгливость. Ее бы воля, она бы тут все до черной земли выжгла. Не нравятся ей химеры, разве что в качестве сытного обеда. Но пачкать в ЭТОМ лапы? Увольте!
– Передай это, пожалуйста, остальным, и давай спускаться, куда получится.
Виола фыркнула, но принялась летать кругами, высматривая подходящее место для снижения. Остальные драконицы последовали за ней. И дракон.
Да-да, Эдгардо Молина летел с нами. Мне отдали право решать, куда и зачем нам нужно, а ему – натаскивать нас на полеты, бои, взаимодействие и маневры. Правда, командовать он не сильно рвался. Предоставил нам почти полную свободу рук, а сам пока смотрел, кто на что способен, какие у нас отношения в десятке… Да, уже десятке. Вот так, нежданно-негаданно, и получается войско.
Наконец, мы все приземлились и спешились. Эдгардо посмотрел на меня:
– Каэтана? – Все мы давно перешли на неформальный стиль общения, без эсов и эсс. Вместе ведь летаем, чего чваниться? – Ректор сказал, что тут у тебя право решения. Что делаем?
– Делимся на две группы, – решила я. – Я и еще трое идут смотреть, что там, на том пятне. Эдгардо, наверное, ты, еще Фатима и Севилла. Девочки, не обижайтесь, нужен кто-то такой… въедливый.
Девочки и не собирались обижаться. Ясно же. Так нужно.
И действительно, что Фатима, что Севилла были настоящими находками. По внимательности и цепкости они бы Шерлоку Холмсу сто очков вперед дали. И добавили бы.
Две наши умнички.
Эдгардо я брала с собой, потому что мы – три женщины, он – мужчина. Нет-нет, никакого шовинизма, мы просто мыслим по-разному. Там, где мы упремся в детали, Эдгардо может оценить ситуацию в общем и целом. Можно хоть пришить, хоть отрезать, но у мужчины больше связей внутри полушарий головного мозга,
62
Чистая правда. Можно что-то отрезать или пришить, но такие вещи все равно не изменишь, кем родился – тем и будешь, о чем не подозревают трансгендеры.
Поэтому и мыслим мы по-разному. У нас – интуиция, у мужчин – чистая логика. Поэтому нам и бывает сложно понять друг друга. Анатомия тоже постаралась.
– А остальные, – подхватил мою мысль Эдгардо, – обустраивают стоянку. Предлагаю здесь отдохнуть, перекусить, а потом уже лететь дальше. И расседлайте наших драконов тоже. Пожалуйста.
Никто не возражал.
Да, драконарий ухаживает за своим драконом сам, но не всегда это получается. Да и страшного в такой просьбе ничего нет. Ремни расстегнуть, а дальше ящеры и сами о себе позаботятся. Это дома, в Пещерах, ты их и почеши, и помажь маслом, и помассируй щеткой, а в походе они сами тебе отлично скажут, если у них что-то болит. А так – сняли сбрую?
Ну и сидите себе, а мы пропитание поищем.
Драконы ведь не животные, они – отдельная разумная раса. Только чешуйчатая и с хвостом. Больше там возни не с драконом, а со сбруей, чтобы не перепутались ремни, чтобы не упало все куда-то в лужу, – снять, развесить, проверить, чешуя-то жесткая, с острыми гранями, рано или поздно любой ремень перетирается.
Девочки кивнули, и мы отправились осматривать место происшествия. И снова – не просто так.
Драконы – заметные. Сколько времени пройдет, прежде чем сюда явятся санторинцы и примутся нас выгонять? Вряд ли много. И к этому моменту надо уже все сделать и не проявлять никакого интереса к мысу. Мы просто летели мимо.
Мы просто остановились рядом. А что?
Тут удобно, море рядом и вид красивый. Вон какой дворец шикарный… и разрушений нет. Никаких.
Даже ворота не попорчены.
То есть – их открыли.
Был там внутри предатель, был. Можно и не сомневаться.
Об этом я пока молчала. Это потом, когда мы вернемся домой. А пока пусть сами смотрят, пусть сами делают выводы. Я не стану ничего подсказывать.
Вдруг я не права?
Мы медленно шли, оглядывались по сторонам… я ничего странного не заметила, приметил Эдгардо.
– Здесь словно кто-то… вот смотрите, и кусты примяты, и дерево сломано… давайте чуточку отойдем, так заметнее будет.
Оно и вышло – заметнее.
Действительно, и дерн взрыт, словно… словно – что? Я разобраться не могла, а вот Эдгардо понял быстро:
– Ощущение такое, что здесь кто-то скакал, вот, видите? Следы. А потом все взрыто… Коня остановили?
Я пожала плечами. Я в этом не разбиралась, честно говоря. Это кому-то лошади друзья. А мне… да я их в своем родном мире считаные разы видела – и то! Они были запряжены в тележки, они катали людей, и я к ним подходить не собиралась. Это ж лошадь, кто знает, что у нее там, в башке? Стрельнет – и как понесется?