Академия Грискор. Дилогия

Минаева Анна Валерьевна

Это случилось в начале весны. Когда гул, поднявшийся в академии Грискор, утих. Когда все здания были починены, дознаватели императора уехали, а на место старого ректора назначили нового.

Грискор все еще вздрагивал от происшествия, которое вошло в его историю как «ночь сотни костей». И пусть сама Валькирия могла поспорить с тем, что не было там столько умертвий, никто бы ее слушать не стал.

Занятия возобновились, тренировки продолжались, а о том ужасе, в котором Валькирия самолично приняла участие, лишь

иногда говорили. И то шепотом, потому что новый ректор не особо любил слухи и сплетни, которые рождались так быстро и так ярко.

– Гвин, слышала? Говорят, что ты целую сотню умертвий уложила, – Табита лишь слегка скосила взгляд, когда подруга вернулась в комнату после тренировки.

Валькирия выразительно фыркнула, выказывая все, что думает по поводу этих сплетен. Уж кто-кто, а Табита знала правду и сама видела умертвий.

– Ты же теперь герой академии, – Милред подала голос с кровати, болтая ногами в воздухе и рассматривая цветастую листовку. – Еще долго говорить об этом будут. Не обращай внимания.

– Да чтобы у них языки отсохли, – грубо бросила дочь Лорда Севера, сбрасывая с плеча сумку со стрелами. – Бежали все, поджав хвосты, а мы теперь герои.

– Не мы, а ты, – хихикнула Милред. – Меня там вообще не было. А о Табите почему-то забыли.

– И хорошо, что забыли. – Студентка Ваерс отложила учебник в сторону и повернулась к подругам: – Слышали новость, объявили о начале сезона маглининга? Обязали всех явиться на первую игру, в город выйти не получится.

– А я билеты купила, – пискнула дочь графа, – думала, сходим на концерт…

– Я скоро вернусь, – Гвин мало интересовал маглининг и концерты бардов.

Сейчас ей хотелось только смыть с себя пыль после тренировки и просто упасть на кровать, вытянув перед собой ноги.

Захватив чистые вещи, она спустилась в женскую душевую и прошагала мимо стайки девушек, которые что-то шумно обсуждали. Стянула с себя грязные вещи, бросила на пол и вошла под тугие струи воды.

– О, Умильтен! – за спиной Валькирии послышались шаги. – Наша героиня!

Гвин прикрыла глаза, сдерживая вспыхнувшую злость. Эту фразу за последние несколько дней она слышала уже десятки раз. И даже сама себе пообещала, что следующему, кто это скажет, выдернет кишки через горло.

– Чего тебе? – девушка обернулась, не смущаясь ни своей наготы, ни ситуации, при которой начался разговор.

Напротив дочери Лорда Севера стояли трое, обернутые в полотенца. Они как-то странно поглядывали на Гвин и усмехались.

– Да вот, решила посмотреть на тебя поближе, – скривила носик стоящая посередине. Светлые волосы потемнели от воды, облепили плечи.

– Достаточно близко? – с угрозой уточнила Гвин, наклонив голову. – Или мне подойти?

– Да нет, – хмыкнула та. – Достаточно. Теперь-то я вижу, что у нашей героини груди кот наплакал.

Рядом хихикнула ее подружка.

Гвин прожгла ее уничтожающим взглядом, а потом вернулась к зачинщице, у которой с бюстом все было очень даже неплохо.

– Если думаешь,

что сиськи сделают из тебя достойного мага, то вынуждена тебя огорчить, – заметила Гвин, мысленно пожелав этим троим убраться восвояси как можно скорее. Или она за себя не отвечает.

– Магом, может, и не сделают, – согласилась белобрысая. – Но с нормальной грудью ты бы хоть невестой посимпатичнее стала. А так доска доской.

И опять этот противный смешок, который Валькирии до зуда в костяшках захотелось затолкать гиене поглубже в глотку.

– Да и будущих детей все же кормить надо, – продолжила рассуждать болтливая. – Лорду Севера нужен же наследник.

– Наследник? – Гвин хохотнула, запрокинув голову. – Ты тупая или притворяешься? Я его наследник.

– Ты? – теперь настал черед белобрысой хохотать. – Ой ли?! Что-то мы у тебя не видим между ног висюльки, чтобы наследником стать.

Гвин сама не поняла, как в ее груди родился яростный рык, от которого стены душевой дрогнули.

Но прилипал это не испугало.

– Да не смотри ты так, – отмахнулась говорившая. – Глаза сломаешь. Лучше узнай у своего папеньки, что это он так рьяно тебе муженька искать начал. Даже моему брату письмо пришло. И не ему одному. Если отец согласится, может, и породнимся с тобой.

Она расхохоталась и, развернувшись, вернулась к зеркалу. Две ее подруги тоже не стали задерживаться.

А Гвин неожиданно показалось, что вода стала такой холодной, как вода в горном роднике. По коже поползли мурашки.

«Отец ищет мне мужа?» – эта мысль зачарованной стрелой прошибла Валькирию насквозь.

Ноги подогнулись, а на плечи рухнула тяжесть предательства.

* * *

Сейчас Гвин стояла на пороге места, которое все это время считала своим домом. Обителью. Крепостью. Местом, которое всегда прикроет тыл.

Но с момента того разговора в душевых все это развалилось на части.

Вначале Валькирия решила, что это простая провокация. Попытка добиться чего-то такого, о чем девушка даже не догадывались. И самым верным решением было задать вопрос отцу.

Даже написание одного письма высосало из Гвин Умильтен почти все силы.

Но она отправила больше десятка за ту весну. И ни разу не получила ответа.

Причина могла крыться не только в том, что все это правда. Но с каждым днем уверенность в этом таяла снегом на жарких солнечных лучах.

И сейчас Гвин наконец добралась до Севера только для того, чтобы заглянуть в глаза Лорду Севера и задать тот вопрос, который разрушал ее изнутри все эти месяцы. А молчание только подтверждало, что все это правда.

«Надеюсь, дела у Табиты и Милред получше моих», – подумала Валькирия, решительно делая шаг вперед.

Замок встретил ее тишиной и сквозняком, пробирающим до костей. Ни отец, ни один из его генералов не спешили навстречу единственной дочери Лорда Севера.

А это могло значить только одно – хозяина нет дома.