Академия Хозяйственной Магии
Шрифт:
– Вот бы нам его поймать! – загорелась Смеяна.
– Тогда мы опровергнем дурацкие слухи про Фрэнни, которые Фео с Милой распускают!
– Да мне плевать на слухи, - усмехнулась я, но идея показалась занятной.
– Поиск этого вора – как раз дело для полицейского мага.
– А что? Давайте поставим на него ловушку! – загорелся Климентий.
– Интересно же, кто магический резерв у бедных студентов тырит. Ты сможешь это сделать, Фрэнни?
– Да запросто! – важно кивнула я.
– Только…
Договорить я не успела.
Мы замерли. Стук повторился.
– Войдите, если вы не семихвостый! – произнесла я со всем гостеприимством, на которое была способна.
– Сумасшедшая, а вдруг это, правда, семихвостый?
– шикнула на меня Смеяна.
Дверца с леденящим душу скрипом открылась, и из шкафа вышел мужичок небольшого росточка, румяный, лопоухий, в синем кафтанчике, шерстяных носках, и казачьей шапке из белоснежного меха.
– Впервые вижу барабашку, - восхитился Климентий.
– Обычно они не показываются людям!
– Обычно нет, – окая, согласился барабашка и бесцеремонно уселся рядом с нами на ковер.
– Я так понимаю, это у вас императорский паштет?
На тарелке сиротливо примостился один маленький бутребродик. Мы дружно кивнули. Барабашка без разрешения взял его с тарелки и принялся есть аккуратно, но быстро.
– Когда я жил при дворе короля Стопала Уродливого,то моей обычной ежедневнoй нормой было семьдесят таких бутербродов, – сообщил барабашка. – ежели на его кухне готовили что-то дpугое,то я обычно размазывал этo по потолку. Правда, личный королевский маг почему-то меня прогнал. Наверное, ему не понравилась сеpдце, которoе я нарисовал трюфелевой икрой в зале приёмов. Вкусный у вас паштет, несите ещё!
– Так нету больше, – развела руками я.
– Есть! – обрадовалась Смеяна тому, что кто-то ещё оценил ее кушанье. – Полбанки осталось, сейчас принесу!
Барабашка невесть откуда взявшейся деревянной ложкой принялся уплетать императорский паштет, как вдруг в комнату влетела кикимора – комендантша общежития с планшеткой в руках. На ней было черное платье с огромным вырезом – и сверху и снизу.
– Так, Аштон, у тебя как всегда, в комнате кошмар кошмарский, но я. так и быть,двоечку выставлю… - проговорила кикимора, не глядя по сторонам. – Все же ты не виновата, что тут порядо навести нельзя…
Барабашка, завидев ее, паштет есть прекратил и сказал чуть громче обычного:
– Здравствуйте, Диша!
Кикимора подняла голову и потрясённо огляделась по сторонам:
– Ну, ничего себе! Вот это ты, Аштон, даешь. Десять баллов, я бы больше поставила, если можно. Вальерян! Лет десять тебя в истинном воплощении не видела!
Барабашка заметно покраснел и выдал:
– А пойдем на болото, Диша?
– Валерьян! – кикимора закатила глаза.
– Я тебе уже лет тридцать твержу – не пойду я с тобой никуда!
– Даже на
– заметно сник барабашка.
– Даже на Мухоморью Опушку! – отрезала кикимора.
– Аштон,десятка. Ты меня удивила прямо,девочка.
Нежить черканула что-то в своей планшетке и унеслась .
Барабашка от расстройства даже банку с паштетом отставил в сторону.
– Спасибо за угощение, - окая ещё сильнее прежнего, произнёс он и невозмутимо добавил. – Уютно тут, конечно, стало, но я все, как было, верну.
– Как? – испугалась я.
– Зачем? Я старалась-старалась…
Но он уже убрался обратно в свой шкаф, после чего оттуда раздались перестуки, складывающиеся какую-то унылую мелодию. От этих стуков комната стала преображаться – потолок вновь сделался чёрным, а пол кроваво-красным, занавески скукожились и почернели, а кровать сузилась и поднялась. Ковер и плед, разумеется, исчезли.
– Как же это трогательно!
– Смеяна чуть ли не пустила слезу. – Он же влюблен в нее. Он страдает от неразделённой любви!
– Я тоже страдаю, - сварливо отозвалась я.
– Я так старалась – и все насмарку!
– Неужели неясно, Фрэнни?
– вмешался Климентий.
– Помоги Валерьяну добиться взаимности кикиморы – и будет в этой комнате лучше прежнего!
– Потрясающе! – я старалась не показать виду, насколько сильно расстроена тем, что вместо уютной комнатки снова оказалась в жуткой хибаре. – Как же это,интересно, сделать, раз она ему тридцать лет подряд отказывает?
– Ты женщина,тебе виднее, – пожал плечами Клим.
– Да ладно, Фрэн, - Виринея обняла меня за плечи. – Что-нибудь придумаем!
Но настроeние у меня испортилось окончательно. Интересно, что можно придумать, раз кикимора ясно дала понять барабашке, что он не в ее вкусе?
ГЛАВА 14
Преподаватель по мирографии мастер Сбышевский был высоким и очень худым мужчиной, совершенно лысым, с пронзительными чёрными глазами и крючковатым нoсом. Но эта довольно-таки резкая внешность была обманчива – таких мягкосердных преподов еще поискать. Дисциплина на его занятиях отсутствовала в принципе, посещали их студенты через раз и домашними заданиями особо себя не утруждали – за все то время, пока я училась здесь, он так ни разу их и не проверил.
Но сегодня что-то на него нашло (скорее всего, сказывались отголоски той истории с козловой свадьбой – простодушный профессор мирографии был одним из тех, кто явился в коровник на церемонию),и Сбышевский ходил по рядам и высматривал у студентов наличие конcпекта по королевствам. Те, у кого конспект отсутствовал, удостоились минуса в журнале и дополнительного задания – королевства надо было не только выписать из учебника и охарактеризовать, но и нанести их на специальную карту и показать на следующем занятии.