Академия Хозяйственных ведьм, или Осенний отбор для генерала

Волкова Риска

— Я познакомлю тебя со своим сыном! — хищно загорелся ее взгляд. — Увидишь! Он у меня отличный! Из вас получится отличная пара!

Я ланью выскочила из примерочной.

— Спасибо, но нет! Ни за что. В смысле, уверена, ваш сынок найдет более достойную жерт… женщину. Правда. А мне пора. Беру блузку и юбку. Сколько с меня?

Губы Евы Гарпули обиженно затряслись.

— Мой сыночек уже давно один! Лапочка. Жаль только, что так мало внимания мамочке уделяет… Я его кормила манной кашкой, поила отварчиками со зверобоем, одевала с иголочки…

Все для него! А он… А он поперся на этот отбор! Вместо того чтобы обратиться за помощью к родной мамуле!

Женщина шмыгнула носом, а я навострила уши. Отбор? Стасик тоже на отборе? Или его двойник?

У меня уже рвался с языка невысказанный вопрос, как вдруг внутри все оборвалось:

— Мама… Опять ты за старое?! Сказал же, что в состоянии сам найти себе жену. Я мужчина и за твою юбку цепляться закончил в далеком детстве.

— Ох, Ксэндр…

Шагнула из-за ширмы, встречаясь с удивленным взглядом Ники. Ой, все… Ловите мою челюсть.

— Это… Это… — пыталась выдавить я из себя нечленораздельные фразы.

— Это мой сынок, Ксэндрюша, — шмыгнула носом Ева.

Ксэндрюша тяжело, почти надрывно вздохнул.

— Рад, что вы познакомились, мама. Это — Ива Фокс. Девушка, на которой я собираюсь жениться.

— Че?! — мой писк был заглушен ревом ликующего бегемота, ну то есть Евы Гарпули.

— СЫНУЛЯ! Твой идеальный вкус у тебя в меня! Дай обниму тебя, пупсик! Дай чмокну тебя в твои розовые, словно яблочки, щечки!

Ника поморщился, глянул на меня тяжело, но щечки подставил.

Я, воспользовавшись секундной заминкой, бочком-бочком начала отступление к выходу из гибрида детсада и дурдома, но туша Евы Гарпули кинулась мне наперерез, грудью защищая выход.

— Не пущу! — она еще и руки широко расставила.

Мне захотелось заплакать. Но вместо этого я продолжала играть хорошо заученную роль послушной девочки.

— Прости, пожалуйста, но мне правда уже пора… — улыбнулась я. — Было здорово познакомиться. И да. Я не невеста вашего сына. Я лишь одна из участниц отбора и…

— Глупости. Уже почти все решено… — перебил меня Ника. — Кстати, мам, я принес тебе мазь, что обещал в прошлый раз достать.

— Ты ж мой заботливый сюсечка!

— МАМА…

— Я заберу ее… А сейчас магазин закрывается, а мы все идем ко мне домой пить чай с ватрушками!

— Но я…

— Дорогуша, отказ не принимается. Считай это платой за юбку с блузкой, они тебе, кстати, очень идут.

— Но я в состоянии заплатить!

— А я не беру монетами! — женщина баском засмеялась. — Все. Пойдемте. Выходите на улицу. Мне тут все закрыть нужно.

Я кинулась переодеваться в примерочную, уже мысленно прикидывая, как сильно попала. Такого просто не могло быть! Ни при каких обстоятельствах… Ника — сын Глебовны?! Но почему тогда он, спрашивается, вырос мужиком, а не… А не Стасиком?! Или я, может, чего-то о нем не знаю? Или эта копированная версия моей бывшей свекрови все же отличается от оригинала?

Глава 15

Уж

не знаю, кто из этих двоих был копией кого, но спустя два часа в обществе Евы Гарпули у нее дома я поняла, что она совершенно, то есть абсолютно не похожа на Виолетту Глебовну. И в то же время являлась ее близняшкой. Вот только если моя бывшая свекровь все свои дарования и таланты направляла мне и сыну во зло, то Ева Гарпуля имела хорошее чувство юмора и любила пошутить, переводя все в непринужденную беседу. Да, она была похожа… И характером, и внешне… Но все же, это была не она. Совсем. Более того, спустя некоторое время я смогла абсолютно точно сказать, что эта женщина мне очень понравилась.

— Ох, Ивочка! Расскажи еще что-нибудь о вашем отборе. Мой Ксэндрюша там себя хорошо ведет? — взволнованно поинтересовалась она. Ксэндрюша кашлянул, намекая мамуле, что она переходит всякие границы, однако Ева лишь засмеялась. — Прости, сын. Ты такой серьезный постоянно, что мне постоянно хочется над тобой пошутить!

Ника скупо улыбнулся, с опаской косясь на меня:

— Я вел себя… очень плохо…. — хмыкнул он.

— И он прав! — тут же добила я, тыкая совсем некультурно в Нику пальцем.

— Расскажи! — тут же загорелись глаза у Евы. — В чем он на этот раз провинился? Знаешь, я так намучилась с ним в детстве, что стала воспринимать его упрямство, твердолобость и своеволие уже просто как интересное приключение.

— Он постоянно нарушает правила! — сдала я мужчину.

— Как?! — выдохнула в ужасе Ева Гарпуля.

— А вот так. Делает все по-своему. И плевать ему на других, — хмыкнула я, ловя на себе хмурый взгляд мужчины.

— Вовсе нет.

— Вовсе да!

— Ах, дети, не ссорьтесь! — Ева тяжело вздохнула. — И все же смотрю на вас, и сердечко замирает. Так хочется, чтобы вы были счастливы…

— Простите, мне, наверное, уже пора… — сказала я, ощущая, что начинаю чувствовать себя не в своей тарелке…

— Ксэндрюша! Ты же проводишь девочку?

— Да нет, не нужно… — попыталась я отговориться, но Ника поддержал свою мать.

— Я безусловно провожу тебя, Ива. На улице уже скоро начнет темнеть.

Вздохнула, но все же это был единственный, похоже, выход покинуть дом Евы Гарпули. И хотя она мне понравилась, да и я ей тоже, все же она «переняла» от Виолетты Глебовны ужасное свойство — быть везде и своим удушающим авторитетом задавливать собеседников.

Я собралась, Ника помог мне накинуть пальто и оделся сам. Тепло обнял мать, но на ее сюсюканья лишь скупо улыбнулся.

— Пока. Обещаю, что еще зайду…

Ева Гарпуля шмыгнула растроганно носом.

— Ты всегда так говоришь, но тебя приходится ждать годами!

— Не начинай. Я был в прошлом месяце…

— Бесчувственный сухарь. Ох! Надеюсь, что когда вы с Ивочкой поженитесь, ты станешь не таким холодным…

— Мы не поженимся… — сказала я, но мои слова так и остались без внимания, а вместо этого Алексэндр Ника потащил меня к выходу, попрощавшись с маман.