Академия и хаос
Шрифт:
— Знаешь, я порой думаю, правильно ли поступил, взвалив на вас такую чудовищную нагрузку…
— Давай-ка я попробую домыслить, что ты хотел сказать, — прервала его Ванда. — Ты считаешь, что все это вносит нежелательное напряжение в мою жизнь и, пожалуй, в мое замужество. Но между тем ты вовсе не думаешь, что я не способна справиться со своей работой.
— Именно это я и имел в виду, — с улыбкой подтвердил Гэри. — Ну, так сказывается напряжение?
Ванда на миг задумалась.
— От этого не легче, но думаю, мы живем ничуть не хуже парочки каких-нибудь знаменитостей,
— Скажи откровенно: ты счастлива? — спросил Гэри, озабоченно вздернув брови.
— Да нет, не особенно, — сухо отозвалась Ванда. — А что, должна быть счастлива?
— На самом деле я задал такой сложный вопрос… ну…
— Дед, ты только не переживай чересчур. Я знаю, как ты любишь меня, как беспокоишься обо мне. Я тоже за тебя очень беспокоюсь и знаю, как ты несчастен и сколько лет — с тех пор как умерла Дорс. И с тех пор как… Рейча не стало. — Она мотнула головой и подняла глаза к потолку. — Теперь мы не можем позволить себе личного счастья — такого яркого, всепобеждающего, про которое рассказывается в библиофильмах.
— Но ты все-таки счастлива, что повстречала Стеттина? Ванда улыбнулась.
— Конечно. Некоторые говорят, будто бы он не слишком романтичен, что он словно закрытая книга, но ведь никто не знает его так хорошо, как знаю я. Жизнь со Стеттином прекрасна. Как правило. Я помню, Дорс о тебе так заботилась, просто с ума сходила, переживая о твоем здоровье и безопасности. Вот точно так же Стеттин печется обо мне.
— И тем не менее он подвергает тебя опасности либо как минимум не мешает тебе. Он позволяет тебе осуществлять все эти тайные планы, которые, вполне вероятно, могут оказаться тщетными.
— Но Дорс…
— Дорс часто жутко сердилась на меня за то, что я рисковал. На месте Стеттина я бы тоже на тебя злился. Вы оба слишком дороги мне по причинам, далеким от психоистории и судьбы человечества. Надеюсь, я понятно объясняю?
— Еще как понятно. Понятнее некуда! Ты говоришь, как старик, который намерен вскорости умереть и желает, чтобы между ним и его близкими не осталось недопонимания. Дед, между нами нет недопонимания, и ты в ближайшее время не умрешь.
— Мне трудно было бы обмануть тебя, Ванда. Но порой я думаю о том, как легко обмануть меня. Как легко и просто превратить меня в орудие для достижения далеко идущих политических целей.
— И кто же хитрее тебя, дед? Кто тебя обманывал в прошлом?
— Не просто обманывали. Мной руководили. Меня использовали.
— Кто? Император? Уж точно нет. Линь Чен?
Она мелодично рассмеялась, а Гэри покраснел. Он-то знал ответ.
— Тебя обмануть будет намного труднее, чем меня, если мы с тобой столкнемся с человеком, способным к внушению, как думаешь?
Ванда смотрела на Селдона. Она разжала губы, готовая что-то ответить, но отвела взгляд.
— Ты подозреваешь, что Стеттин на тебя воздействовал внушением?
— Да нет. Я не об этом говорю.
— О чем же тогда?
Но Гэри не мог ответить, как бы сильно ему этого ни хотелось.
— Группа
— О чем ты? — испуганно воскликнула Ванда. — Начало мне понятно, но… от каких друзей нам нужна защита? Гэри только отмахнулся.
— Вы так и не нашли ту талантливую девушку, которую разыскиваете?
— Нет. Она исчезла. Никто не ощущает ее присутствия уже несколько дней.
— Ты предполагаешь, что эта женщина, Лизо, обнаружила ее раньше вас?
— Мы просто ничего не знаем.
— Мне было бы любопытно встретиться с кем-то, кто обладает большими способностями, чем ты. Очень любопытно, наверное.
— Почему? Некоторые из нас весьма своеобразные люди. Похоже, чем более они талантливы, тем более интересны.
Гэри неожиданно сменил тему разговора:
— Ты когда-нибудь слышала о диктаторе Николо Пасе со Стеррада?
— Конечно. Ведь я — историк.
— Я однажды лично встречался с ним — давно, до твоего рождения.
— Вот этого я не знала. Каким он был, дед?
— Спокойным. Толстяк, коротышка, на котором, похоже, никак не отразилось то, что он виновен в гибели нескольких миллиардов людей. Я разговаривал и с другими четырьмя диктаторами и обо всех вспоминал в последнее время, но особенно — о Николо Пасе. Ты задумайся: что бы собой представляло человечество без тиранов, без войн, страшных разрушений, лесных пожаров?
Ванда поежилась.
— Думаю, без всего этого людям жилось бы куда как лучше.
— А я теперь стал в этом сомневаться. Наше безумие… Все составные части динамической системы со временем либо становятся полезны, либо отмирают. Эволюция происходит как в социальных, так и в экологических системах.
— Тираны исторически необходимы, ты так считаешь? Интересная теория, но не такая уж неслыханная. Целый ряд историков-аналитиков со времен правления династии Гертассинов размышляли о динамике распада и возрождения.
— Да-да, я помню. Николо Пас ссылался на их работы для оправдания своих действий.
Ванда вздернула брови.
— Представляешь, а я напрочь забыла об этом. Очевидно, мне нужно вернуться к моей настоящей работе, чтобы не отставать от тебя, дед.
Гэри улыбнулся.
— К твоей настоящей работе?
— Ты понимаешь, о чем я говорю.
— Понимаю, Ванда. Верь мне, очень хорошо понимаю. Бывали и у меня такие годы, когда мне с трудом удавалось выкроить пару часов в день для работы над психоисторией. Но я вот о чем хотел тебе сказать: я пропустил несколько новых моделей через Главный Радиант Юго и мой собственный. Результаты очень любопытные. Империя — как лес, в котором давно не было большого пожара. В этом лесу — тысячи небольших пораженных болезнями делянок, деревьев, рост которых нарушен, — крайне нездоровая ситуация, короче говоря. Если бы кто-то из тех диктаторов был до сих пор жив, мы не могли бы придумать ничего лучше, как дать им армию и флот и развязать им руки!