Академия Иллюзий. Танцы на осколках
Шрифт:
Не могу вспомнить, как осознал, что моя пятерка стала моей семьей, а Даниель до Вальдерей, с которым мы пару раз были на грани войны – да что там на грани, избили как-то друг друга знатно – моим братом. А Эва – фактически сестрой. Но потерять их я себе не мог позволить.
Усмехнулся, стараясь не погрязнуть в неуместно жалости к себе и уставился в темные окна экипажа, что вез меня в Академию после выходного. Я все еще не был уверен, что правильно поступил, когда отказался от борьбы за Эву-Каталину да Феррейра-Ильяву. Иногда думал, что потрать чуть больше усилий, то рядом с нашей блондиночкой, которая
– Что ты собираешься делать после Академии? – осторожно спросил меня отец сегодня за поздним обедом, на который я, скрепя сердце, согласился приехать.
Наверное, чувствовал себя обязанным. В последний оборот советник короля да Коста-Мело проявил себя далеко не таким подонком, каким я привык его считать. Помог нам, полуживым, в Игре. Взял на себя все вопросы, связанные с нашими неправомерными действиями, решил проблемы со двором и Академией. Королем. Отец осунулся за этот оборот, но, пожалуй, выглядел наконец успокоенным. Так что я не ответил сразу на его вопрос, а спросил, ничуть не смущаясь формулировки и того, что говорю о едва не уничтоженных родителях Эвы-Каталины:
– Смотрю тебе стало лучше после возвращения твоего врага?
Отец вскинул голову, и его напряженное лицо вдруг смягчилось, когда он осознал мой интерес:
– Никогда не считал советника да Феррейра-Ильяву врагом.
– Но вы жестоко соперничали за должности и внимание короля.
– Меня просто раздражало, что он пользуется тем, что знаком с Его Величеством с юных лет, – мягко усмехнулся.
– А теперь не раздражает?
Помедлил. И выдал с обычной саркастической полуулыбкой:
– Оказывается от него было много пользы.
Дальше мы об этом не разговаривали – да почти ни о чем не говорили, кроме того, что я собираюсь следовать за своей пятеркой после окончания пятого курса, а не отсиживаться в столице, когда вокруг королевства происходит столько всего странного. Но даже в таком объеме наш разговор был большим, чем мы позволяли себе долгие годы.
Я не простил его – как можно простить убийцу своей матери? – но почему-то именно сегодня подумал, что ему тоже нелегко. Особенно в осознании того, насколько он виноват.
И моя ненависть к нему оказалась далеко не так всеобъемлюща, как я полагал.
– Останови здесь! – крикнул нанятому возчику и вышел из экипажа в городке неподалеку от Академии. Возвращаться прямо сейчас в общежитие не хотелось – вряд ли я бы кого-то застал там, а мне нужно было развеяться после посещения столицы. Потому отправился в известную своими нравами ресторацию, планируя провести там несколько необременительных часов.
Как и обычно вечером, здесь было многолюдно. Я присел за первый попавшийся стол, потребовал лучшего вина и принялся рассматривать свободных девок, лениво размышляя, действительно ли я хочу подняться с кем-то наверх или мне надо просто побыть среди незнакомых людей.
Темноволосую и кучерявую новенькую
Махнул призывно рукой и нахмурился, потому что она не отреагировала, не заметила даже.
Какая невнимательная девка…
На некоторое время обзор загородило трое увальней, а когда они отошли, я довольно улыбнулся. Согласен, тебе стоит выбрать кого-то получше. Например, меня.
К ней снова подходят, а брюнетка вдруг возмущенно пищит, вскакивает, отпрыгивает и… валится ко мне на колени.
О да, девочка, именно тут тебе и место.
Вино выплескивается на высокую грудь, изящное и податливо тело дрожит – то ли в попытке защититься, то ли в желании убежать – а широко распахнутые ярко-синие глаза возмущенно сверкают. И я вдруг чувствую такое желание, которое не испытывал никогда. Она всего лишь уселась на меня! Так что будет дальше?
Я как завороженный собираю капли с ее груди, облизываю пальцы и выдыхаю:
– Сколько? – понимая, что готов заплатить любые деньги.
И, не в силах противиться непонятно откуда взявшейся потребности, прикасаюсь к её рту…
– З-зараза… – шиплю, когда она меня кусает и отталкивает, да так сильно, что я едва не падаю. И шипит на меня, а потом выбегает прочь, оставляя всех окружающих в недоумении.
Беззвучно смеюсь.
Кажется, я ошибся в своем предположении, а она – в выборе места для отдыха. Следовало сразу понять, что девчонка вряд ли пришла сюда, чтобы подзаработать – слишком уж прилично она выглядела. Но теперь мне точно надо было снять напряжение. Я нашел взглядом местную красотку, давно крутившуюся рядом, и кивнул на свободное место рядом с собой. А уже через некоторое время мы поднимались в лучшую комнату.
На следующий день в Академии все только и говорили, что о прибытии эроимской делегации.
– Как думаете, среди них могут быть те, что боролись наравне с вами с тварями во время Игры? – спросил Артур до Рокулада во время обеда. Пусть нам и было запрещено делиться информацией, что тогда произошло, но Артур был частью нашей пятерки и единственным, кто не поехал отстаивать честь Академии – и не попал в переплет. Потому с ним мы говорили совершенно свободно.
– Сомневаюсь, – наш капитан, Даниель до Вальдерей, отрицательно покачал головой, – Думаю их семьям хватило риска. Да и вообще, до меня дошли слухи, что те эроимцы, что приехали сюда, даже не принадлежат к благородным семьям.
– Простолюдины в самом аристократичной академии королевства Одивелар? Ты шутишь? – я сделал вид, что притворно возмущен, и парни засмеялись.
Здесь только я мог похвастаться историей рода. Родители Даниеля и Артура получили аристократическую приставку за заслуги и совсем недавно, так что, с точки зрения большинства благородных, до аристократов им было как до Эроима пешком. Роша и Жоакин так и вовсе не были аристократами. Зато нашей пятерке это не помешало стать самой лучшей. Выиграть отбор на Игру. И, если бы не интриги неизвестных – все еще до конца не известных – которые хотели одновременно подставить два соседних королевства и смертью студентов развязать необходимую им войну, мы бы выиграли и Игру.