Академия Космического Флота: Спасатели
Шрифт:
Это был красноречивый намёк на то, что он будет делать, если еда не найдётся.
Озноб пробрал до костей.
Пол обжигал ноги холодом.
Тархан неожиданно оглушительно чихнул, Пит поёжился, пряча руки в карманы. Даже Бронеслав, и тот сложил ладонь в кулак, подув внутрь горячим дыханием. С острым желанием утолить голод могло посоперничать лишь желание наконец-то согреться.
— Люк открывается сам, — пробормотала я, растягивая слова.
— Сам? — Виктор фыркнул, но незлобно. — Тогда я красив так же, как вот эта девчонка. — Он мотнул головой в сторону Дениз.
—
Я прошла к торпеде управления кораблём и с умным видом подёргала тумблер, отвечающий за поднятие и складывание закрылок. Благодаря тому, что мне пришлось экстренно заменять Селвина на кресле первого пилота, эти рычаги и кнопки я знала. Разумеется, ничего не произошло.
Мужчины хмуро переглянулись.
— Чую печёнкой, эта рыжая брешет, — пробурчал Бронеслав, но неожиданно его команда встала на мою сторону:
— Бронь, а тебе не пофиг? Чем мы рискуем-то? Обогреем рубку, жрать зато в тепле будем. Велика жертва — согреться, — сказал Тархан и повторно чихнул, даже не пытаясь прикрыться рукавом.
— Да, как-то да, я б тоже брюхо погрел… — глубокомысленно протянул Сохор.
Виктор несколько секунд заглядывал мне в глаза, строя из себя детектор лжи, по-видимому, а затем коротко кивнул:
— Ладно, а как отопление рубки сделать?
Я воспряла духом, но быстро затолкала неуместную радость поглубже.
— Обогрев теперь только из инженерного отсека включается.
На этот раз никто даже не усомнился в моих словах: слишком много раз люди видели, как Аскелл и Дениз спускались на нижнюю палубу, чтобы что-то включить или отремонтировать.
Бронеслав жестом указал, чтобы мы с Дениз вышли первыми из рубки. Сохор с неудовольствием отпустил жертву, а я под внимательными взглядами мужчин нагнулась и взяла несколько упаковок с бинтами. Никто не возразил.
Наша маленькая процессия двинулась по коридору. Броня, как звали его приятели, угрожающе рыкнул, чтобы я не смела звать на помощь.
А кого, собственно, звать-то?
Я нервно фыркнула, но, как назло, звук превратился в лающий надсадный кашель. Пришлось даже опереться на переборку — так драло лёгкие. Мужчины промолчали, давая мне откашляться.
Почему не пришёл Аскелл, стало понятно сразу, как только мы вышли из рубки. Длинная доска — точно такая же как у Тархана — одним концом упиралась в угол, а другим плотно лежала в углублении двери, служившим ручкой, если что-то случалось с электроприводом. Лейтенант Лесли был заперт, как и лейтенант Санди. На помощь последнего я в целом и не надеялась, он с трудом вставал с кровати, но вот таноржец мог бы помочь. Остальные попадающиеся на корабле люди прятались в каюты или отводили глаза в сторону. Все чётко понимали, что происходит, но никто не собирался вступаться за меня и цваргиню.
— Развели тут швархов, понимаешь, — слышалось недовольное ворчание Бронеслава позади. —
Именно на этих словах я встретилась взглядом с Зарой. Женщина ойкнула, стремительно побледнела и вжалась в стену. Уж кто-кто, а она точно знала, что экипаж не виноват в заражении «Солнечного ветра» опасными, пожирающими металлы насекомыми. Лейтенант Ир’сан повёл себя более чем благородно, не став сообщать правду всем пассажирам…
Но вместо того, чтобы привлечь внимание мужчин или сознаться, что всё началось из-за её семьи, мать Зои опустила голову и плечи и попыталась слиться с обстановкой.
Я лишь со вздохом покачала головой.
Она хорошая женщина, но слабая. Я много думала о том, почему на первых курсах Академии Космофлота такой большой отсев кадетов, а до окончания обучения и звания лейтенанта добираются и вовсе единицы. Ведь дело не только в знаниях, стараниях и физической силе… Дело в желании.
В желании думать и заботиться не только о себе.
В желании защищать слабых.
В желании сделать Вселенную лучше.
В том самом пресловутом внутреннем стержне, о котором как-то раз упоминал Хальгард, объясняя, что настоящая сила не в мышцах… хотя в них, конечно же, тоже. Как же до шварховой печёнки мне хотелось развернуться и раскидать глупцов, которые возомнили себя главными на корабле. Они считали, что вершат правосудие, но при этом мысли не допускали, что Космофлот уже это сделал — разделил запасы остатков пищи поровну между пассажирами. Они не видели и не хотели замечать, что офицеры Раадши-Харт и Ир’сан каждый день выходят на поиски и рискуют не вернуться, но ищут пропитание для таких вот… жадных и недалёких захухрей.
Во всех Мирах Федерации синие мундиры с золотыми шевронами уважали, к гуманоидам, носящим их, испытывали если не пиетет, то как минимум уважение. Да, на Захране представителей иных рас некоторые побаивались, но всё же мундир обычно был важнее внешности.
Прав был Ивес, предчувствуя, что из-за голода у людей поедет крыша вместе с обшивкой. Прав был, что не стал говорить о том, как на корабле завелись швархи…
«Да, в общем-то, во всём он был прав», — внезапно подтвердил внутренний голос.
Ох, Ивес, где же ты…
Мы остановились перед шлюзом, ведущим на нижнюю палубу. В центре круглой двери лепестками диафрагмы сходилось двенадцать пластин из мощного сплава металла и пентапластмассы. Я мельком отметила, что как раз благодаря неоднородному составу двери она осталась целой и невредимой даже после нашествия швархов.
Прода 28.01
Процессия остановилась, лейтенант Деро вопросительно на меня посмотрела. Прежде чем она успела сказать хоть что-то, я демонстративно достала из кармана упаковку с бинтами, вскрыла содержимое одним движением и приложила к её шее. Возможно, это было и лишним — не знаю, но мне требовалось невербально подчеркнуть, что перед мужчинами всего-навсего слабая девушка. Да, другой расы, но девушка.