Академия Крылатых, или В пекло тебя, дракон!
Шрифт:
Но выбора у меня нету: нужно переворошить стог – значит, я переворошу. Тем более, Дриадрья Праматерь явно ко мне соблаговолила – с ума сойти, меня приняли в эту Крылатую Академию в собственном обличье!
Папа даже решил, что я его разыгрываю и совершаю какие-то манипуляции, чтобы отвертеться от нежеланного замужества. Уверовал лишь, когда Ерин притащил доставленное с вечерней почтой письмо с документами о моем зачислении и распоряжением явиться на следующий день с багажом.
Так же с вечерней почтой было доставлено любовное послание от господина Лиагрима Туни, адресованное
Не знаю, что там наплели лепрекону отец с Ерином, чтобы отсрочить нашу свадьбу, но пусть разбираются с ним, как им угодно. Времени до завтрашнего утра оставалось не так уж и много, а дел было невпроворот.
К позднему вечеру после долгой и нервной беготни по городским магазинчикам и лавкам я была полностью укомплектована нужной одеждой, бельем, и прочим необходимым, что пригодится мне в нелегкой жизни в казенном доме.
Для полного комплекта надо было еще навести ревизию в папину лабораторию, дабы пополнить свой запас трав, кореньев, листьев и древесной коры. Работая над метаморфным зельем, я приметила у него очень ценные экземпляры.
Мне пригодится, а ему без особой надобности. За все то время, что я гостила у отца, оживления в его магазинчике древесных амулетов как-то не наблюдалось.
Тем не менее, свой визит в лабораторию я решила особо не афишировать, потому и отправилась под покровом ночи.
Я любовно потрогала свои льняные мешочки, в которых уже уютно лежали мышецвет, нефритовая лоза и кора голубиного дерева. Чего б такого еще у папы экспроприировать?
– Вы сожгли мое письмо.
Подпрыгнув на месте от неожиданности, я резко обернулась на звук скрипучего голоса.
Лепрекон сидел на столе, свесив ноги в полосатых чулках. В свете свечи по его сморщенному личику плясали причудливые и откровенно зловещие тени.
Я едва удержалась, чтобы осенить себя благословляющим знамением Дриадрьей Праматери, и вымолвила с искренним возмущением:
– Господин Туни! Что вы здесь делаете? Вы в своем уме?
– Мне сказали, вы серьезно больны фэссарина Хэллия, и наша свадьба откладывается. Но вы не выглядите больной…
Леприкон задумчиво прижал к подбородку палец, увенчанный когтем.
Очень большим, черным, загнутым когтем...
Что-то не нравится мне этот ночной визит, совсем не нравится!
– Я больна, – в подтверждение этого я пару раз кашлянула. – Пришла сюда, чтобы сделать травяной настой. А вот вы зачем сюда явились, большой вопрос!
Только без понятия что за хворь меня сразила, но, как говорится, за что купила, за то и продаю.
Господин Туни с его странно мерцающими изумрудными глазами стал уже как-то совсем серьезно напрягать. Особенно сейчас – в темной и пустой лаборатории.
– А почему бы мне, собственно, не явится? – удивился лепрекон. – Все это, весь этот дом с его содержимым и слугами принадлежит мне. И вы тоже почти принадлежите мне, фэссарина Хэллия.
– Знаете, уважаемый господин Туни… – теперь я закашлялась по-настоящему и медленно попятилась к двери. – Я ведь до
– Конечно, вы ведь благородная фэссарина и не станете меня обманывать, – кивнул лепрекон, сцепив свои когтистые ручки. – Ведь не станете, верно? Я потратил на вас очень много золота. Моего золота. А я страсть, как не люблю невыгодные вложения. Те, кто нарушает мои планы, бывают наказаны. Очень примерно наказаны, фэссарина.
Далее карлик ухмыльнулся, и вот ведь какая штука – был он росточком ниже меня, весь такой зелененький и нелепый в своем камзольчике.
А у меня мороз продрал по коже.
– Никто не собирается вас обманывать, – поспешила заверить я. – Свадьба состоится чуть позже, когда мое здоровье придет в норму.
– Надеюсь, ваша болезнь не слишком затянется, – проговорил карла, надевая шляпу-котелок. – От долгих ожиданий я становлюсь нервозным и вспыльчивым. Выздоравливайте поскорее, фэссарина. Выздоравливайте, я очень жду! Смею надеяться, вы хотя бы скрасите это ожидание ответными письмами.
– Скрашу, – кивнула я и снова закашлялась. – А теперь, простите, но мне нужно отдыхать.
Но его, слава Дриадрьей Праматери, и так уже след простыл.
Ох, права, права была бабуля насчет лепреконов. Туни – гадкий тип, хоть и вроде бы совершенно безобидный с виду. Дал понять, что все здесь принадлежит ему, практически в открытую угрожал… И между прочим, как-то узнал, что его письмецо отправилось в камин.
Я должна как можно скорее найти монеточку, чтоб расплатиться с этим жутковатым лепреконом! Но для начала нужно хотя бы разузнать о ней…
Кстати, лепрекон, монеточка…
Что если она имеет отношение к магии этого народца?
Проверить нужно обязательно! Только как?
У самого-то Туни ведь не спросишь…
После неприятного ночного визита моего зеленого жениха спала я на редкость плохо, мучаясь дурными сновидениями. Как бы сейчас пришелся кстати сделанный мной на экзамене ловец снов!
Увы, ловить мои кошмары было не в чего, потому приснилось, будто ректоресса резко передумала меня брать и выставила прямо из ворот академии. Никакой монеточки, понятное дело, я не нашла и мне все-таки пришлось заключить брачный союз с Туни. Он увез меня на какое-то болото, где стал откармливать болотными огурцами. И вот в один прекрасный день, подойдя к зеркалу, я обнаружила, что моя кожа стала такой же веселенькой зеленой расцветки, что и у нареченного мужа.
Нет, зеленый я конечно люблю – это цвет листвы. Но не настолько.
Визг, которым я огласила в то утро внутренности папиного особняка, воскресил бы даже самые закостенелые умертвия из классификации Алеова Арси.
Он был настолько громким и душераздирающим, что разбудил даже отца, которого раньше полудня и из пушки было не разбудить.
Потревоженный родитель примчался в мой покой с секирой наперевес и воплями:
– Что? Где? Лепреконы наступают? Бей зеленых!
Я, в этот момент придирчиво рассматривающая свое лицо на предмет пробивающейся на нем зелени, поспешила его уверить, что леприкон был только один, ночью и он уже отступил, хотя и временно.