Академия Кулинарной Магии
Шрифт:
— Она не какая-то девчонка. — еще больше разозлился я.
— Я знаю сын, знаю. — уже более мягче сказал отец. — Но пойми меня, я не могу видеть тебя в таком состоянии. Мое сердце обливается кровью, когда я вижу как ты страдаешь. Она вернется, поверь мне! Я помогу тебе в ее поисках, мы обязательно найдем твою суженную, а пока приведи себя в порядок и будь так любезен, спустись в низ, совет ждет тебя.
— Но отец…
— Пожалуйста. Ты будущий король, ты должен присутствовать на совете. Я жду тебя внизу. — похлопав меня по плечу отец вышел,
— Где же ты? Куда ты переместилась? Почему я не могу тебя найти?
Подойдя к окну, я провел рукой по стеклу, представляя черты лица своей любимой.
— Я обязательно тебя найду, вот увидишь! И тогда уж точно больше ни куда от себя не отпущу!
Анна
Натянув на себя теплые вещи, я вышла в прихожую, где меня уже ждали мама с моим хранителем. Огонек пристроился возле ног мамы, обвивая ее щиколотку хвостом.
— Ну наконец то, а то мы уже подустали тебя ждать. — произнесла мама протягивая мне дубленку. Застегнув мои любимый белые сапожки на шпильках, я взяла дубленку из рук мамы и, одев, повернулась к зеркалу.
— Нужно как-нибудь спрятать мои волосы. — сказала я проводя рукой по волосам словно гребнем.
— Вот, я знаю, что ты не любишь носить шапки, но в данном случае это самая необходимая вещь! — достав с полки мою старую, но, ни разу не надеванную шапку, мама натянула мне ее на голову, аккуратно убрав выбивающиеся пряди под шапку.
— Спасибо! — с благодарностью посмотрела я на маму.
— Не за что! — ее лучистые глаза сияли теплом, а в голосе слышалась нежность. Как же мне не хватало этого все это время. Как же я соскучилась по своему родному, любимому и самому дорогому на всем белом свете человеку, по своей маме!
Спустившись по лестнице вниз, на первый этаж, я открыла дверь подъезда, и мне в лицо ударил холодный, морозный, зимний ветер, неся крупные снежинки, которые плавно планируя, ложились на нос и уже через секунду таяли, стекая крохотными прохладными капельками по лицу.
— Зима! — улыбаясь, сказала я.
— Да!
Огонек высунул свою мордочку из-под козырька подъезда и словил языком снежинку, упавшую ему на нос. Радостно взвизгнув, хранитель выбежал на улицу и стал носиться по двору, наматывая круги вокруг детской площадки, подскакивая и становясь на задние лапы, а передние, кладя на мощный, чуть постаревший ствол дерева и подставляя мордочку снегу, падавшему с неба.
Огонек радовался первому снегу, как маленький ребенок. Мне было так интересно за ним наблюдать.
— Здравствуй Анечка! — Раиса Фёдоровна, наша соседка по лестничной площадке, была одинокая, пожилая женщина 65–67 лет. Ее морщинистые, покрытые пигментными, темно-коричневыми пятнами, руки крепко сжимали ручки тяжелых пакетов, наполненных доверху продуктами. Из-под пухового платка выглядывали пряди седых волос.
Подойдя к нам, она остановилась и добродушно
— Здравствуйте Раиса Фёдоровна. — поприветствовала я старушку. — Как поживаете?
— Ой Анюта, все как всегда, суставчики ноют на погоду, да еще и остеохондроз обострился. Вот сходила на рынок, да скупилась немного. Внук сегодня ко мне приезжает, решила побаловать чем-то вкусненьким внучка.
— Может вам помочь? — спросила мама.
— Нет Танечка спасибо, я уж как-нибудь сама справлюсь. Ой, а кто это у вас там такой интересный? — спросила она, указывая крючковатым пальцем на Огонька, выглядывавшего из-за горки.
— А, это мой питомец!
— Какой он у тебя необычный! Из-за границы мабудь привезла?
— Да! — ответила за меня мама. — Из Израиля.
— Ну как там?
— Где?
— В Израиле. Хорошо?
— Да, неплохо.
— Но дома лучше! Молодец, что съездила, отдохнула. Я вот своего Ванечку все пытаюсь выдворить хоть куда-нибудь, а он не хочет. Домашний мальчик! Ой, помню я в его возрасте, где только не побывала, и в Египте, и во Франции… Ой, что это я разговорилась, вам наверное уже бежать пора, а я вас тут задерживаю своей болтовней. Идите, не буду вас больше отвлекать. Если что заходите в гости, я вам всегда рада!
— Обязательно, спасибо! — сказала мама, беря меня под локоток и ведя к выходу со двора.
— А куда мы идем? — спросила я, когда мы завернули за угол небольшой многоэтажки.
— Для начала в парикмахерскую к тете Вере.
— Зачем?
— Чтобы привести твою голову в порядок.
— Она у меня и так в порядке!
— Ты же не будешь ходить по улице с таким цветом волос?! Да еще и с такой длиной.
— Но мам…
— Не спорь, я знаю что делаю!
— Как скажешь. — тяжело вздохнув я посмотрела на хранителя, идущего рядом и с сожалением смотрящего на меня.
Парикмахерская тети Веры была совсем не далеко от нашего дома, всего в нескольких кварталах, так что мы очень быстро дошли до нее.
Звякнул входной колокольчик, впуская нас в теплое, светлое, пахнущее лаком и муссом для волос помещении принадлежащее моей тете.
— Здравствуйте! — выглянула белая макушка Алиски, моей двоюродной сестры, из-за ресепшена. — Ой тетя Таня, Анька ты вернулась! — и сорвавшись с места она бросилась ко мне повиснув у меня на шее.
— Я тоже тебя рада видеть дорогая! — улыбаясь, погладила я сестренку по голове.
— А это кто? — ткнула она пальцем в нос хранителю, стоящему у меня за спиной и с интересом рассматривающему мою двоюродную сестру.
— Это Огонек! Мой хранитель!
— Ух ты, сестренка, ты и хранителем обзавелась.
Выпустив меня из своих объятий, она подошла к Огоньку и, наклонив на бок голову, протянула руку. Хранитель сначала понюхал подставленную ему ладонь, а потом ткнулся в нее носом.
Радостно пискнув, Алиска схватила его в охапку, зарываясь лицом в густую мягкую шерсть Огонька.