Академия Льда
Шрифт:
Увы, детство прошло, беззаботность осталась за плечами, родители далеко, подруги не прошли проверку на профпригодность, из Академии меня отчислили и сделал это ректор — сам Санта Клаус. Он же и восстановил, но осадок остался.
— А второй вариант? Вы сказали "минимум два".
Заснеженный горизонт где-то далеко-далеко, вековые ели вокруг и иллюзорное чувство свободы… Даже почти невинные объятия Санты кажутся правильными, нужными в этот конкретный момент.
— Второй у тебя за спиной. Но, раз спать со мной ты не станешь даже
То прекрасное чувство, когда понимаешь: так и должно быть, но все равно неприятно. Это — оно.
— Я настолько страшная и непривлекательная? — в голосе скользнула поистине детская обида.
В иных обстоятельствах я ни за что бы не задала этот вопрос, но я едва не упала с обрыва и провела последние дни в компании далеко не пай-мальчиков и девочек…
— Если смотреть под таким углом, я могу задать тот же вопрос: я настолько страшный и непривлекательный? — усмехнулся Санта.
— Я первая спросила.
— Я первый ответил вопросом на вопрос.
Кто из нас студент Академии? Все взрослые ведут себя как дети? А если этому взрослому больше тысячи лет?
— Нет, вы не страшный, вы очень даже привлекательный, ваша харизматичность просто сносит крышу, но… — неожиданно оказалась лицом к лицу с Сантой и закончить мысль, глядя ему в глаза, намного сложнее.
— Но? — подтолкнул к продолжению с легкой улыбкой.
Кажется, прыгнуть с обрыва намного проще. В принципе, он никуда не делся и я спокойно могу разбежаться и…
Нет. Там — страшнее, чем здесь.
— Я не хочу… так. Я еще даже не знаю, что такое серьезные отношения… со всеми вытекающими, а меня уже заставляют соблазнять… вас.
Санта перестал улыбаться, под аккомпанемент ветра всматриваясь в глаза.
— Твои подруги, разумеется, об этом знали?
— Конечно, знали!
Упоминание предательниц подняло спящую волну негодования, злости и обиды. И пусть одна из них до сих пор не пришла в сознание, ее вины это не отменяет.
— Ты злишься и держишь все в себе, — участливо произнес Санта. — Хочешь покажу способ, как выплеснуть ярость без вреда для себя и окружающих? Даже получишь… м-м… удовольствие.
Блеснувшие голубые глаза придали ему сходства со змеем-искусителем. Наверно все мы дети Евы, потому что у меня возникло острое желание узнать, изучить и распробовать этот способ.
— Хочу, — уверенно кивнула.
Санта удовлетворенно улыбнулся, будто разочаровался бы другим ответом.
— Дай руки, — он протянул раскрытые ладони, предлагая самой сделать выбор.
А что я теряю? У меня уже стоит на кону самое дорогое — жизнь, и от загадочных манипуляций Санты хуже не станет.
Прохладная кожа рук в сочетании с холодным ветром, вызвала озноб по коже. Я стойко не подала виду. Или мне хочется думать, что ректор не заметил. Или хотя бы сделал вид, что не заметил.
Его глаза совершенно
Будешь изучать каждую голубую впадинку, каждую темную прожилку, ободок радужки на чуть темнее, светлую полоску по центру, витиеватые контуры, обрамляющие зрачок. Кажется еще мгновение и глаза тоже засветятся. И чтобы не пропустить момент попадаешь под влияние любопытства, страха перед чем-то необычным, и волнения.
Подушечки больших пальцев мазнули по кисти, словно проверяя реакцию. И она последовала. Под этим взглядом прикосновения словно высекли искры, а дыхание на миг остановилось.
Да, Джесс, тебя ведь за руки никогда в жизни не держали, чтобы реагировать как школьница.
— Вытащи эмоции наружу, — в просьбе послышался приказ. — Все, до единой. Не бойся, они останутся здесь.
Его фирменная улыбка придала уверенности. В конце концов это просто эмоции, а не покаяние грехов.
И я открыла ящик Пандоры. Вынула всю злость и обиды, боль и разочарование, ненависть и чувство обреченности, неотвратимости. Ужас и страх, прочно обосновавшийся внутри.
Все выплескивалось наружу, а профессор обратил в энергию и… взорвал вокруг нас снег. Он фонтаном бил в небо, окружив нас в круг.
— Это все я? — выдохнула с расширившимися глазами.
— Почти. Немного добавил от себя.
Следом за избавлением постепенно накрывало опустошение. Приятное, умиротворенное и немного пугающее. Деструктивные эмоции всегда нас наполняют и это кажется комфортом, а когда избавляешься от них, кажется что чего-то не хватает.
Слабость накрыла сразу, как снег улягся. Колени подогнулись, но я устояла благодаря поддержке Санты.
— Вау, — единственное, что смогла выдать.
— Я умею удивлять, — довольно улыбнулся в ответ. — И, Уилсон, запомни, а лучше запиши: сдашься — и я лично скину тебя с этой скалы.
Улыбаться сразу расхотелось.
Он ведь не шутит. Кто-кто, а Санта точно сдержит слово.
— Усвоила?
Ожидание, кажется, не является его сильной стороной.
— Вполне, — высвободила руки. Вдруг он решит исполнить обещание сию минуту.
— Профессор, так… что мне делать?
Решилась на вопрос в последнюю минуту, когда впереди зарябило пространство — открылся переход.
— Думать, искать варианты, взвешивать решения. Тут я тебе не помощник, — он указал на переход, намекая идти первой.
Сама я пока только научилась создавать себе дополнительные проблемы, но не решать их.
Надо когда-то начинать, верно?
— Спасибо, — искренне поблагодарила Санту и вышла не у себя в комнате, а у Эллы.
Не в самый подходящий момент.
— Я не смотрю, я не смотрю! — затараторила прикрывая глаза рукой и отвернулась.
— Джесс, твою мать! Какого черта?!